Идущие на смерть приветствуют тебя!

Люди потрясенно молчали, оглушенные новостью. Даже мои солдаты изумленно смотрели на меня. Я уже обсудил это решение с комитами и был готов к вопросам. Но их пока не последовало.

— Ну, и последнее, — сказал я. — По причине того, что все последние мятежи были подняты факционариями партий, я решил упразднить все партии в империи, а вместо них создать новую, аргентиев, то есть «серебряных». Таким образом, остаются две партии, аурумов и аргентиев. Их факционарии с сегодняшнего дня будут назначаться императором.

Я нашел в толпе Таника, молча глядящего на меня. надеюсь, у тебя хватит ума принять мое решение? Богач склонил голову, соглашаясь. Молодец, просто умница.

— Ну, и последнее. Тем из преступников, кто был осужден за легкие преступления вроде кражи или угона скота, я обещаю помилование, если они также поступят на службу в имперскую армию. Этот указ также действует на всей территории империи. И помните, мы принимаем эти экстраординарные меры для того, чтобы спасти империю, которую хотят похоронить варвары и жадные дельцы.

Я замолчал и снова подождал, будут ли вопросы. Люди переваривали услышанное. Тогда я кивнул и вернувшись в колесницу, отправился обратно во дворец. Впереди предстояло много работы.

Когда я доехал до дворца и едва сошел с колесницы, из-под груды завалов наперерез мне бросились две фигуры, в руках блеснули ножи.

К счастью, мои телохранители не зевали. Лаэлия рубанула одного мечом по плечу, второго заломал Тагенес. Повалив на землю, он хотел ударить его громадным кулаком, но я сказал:

— Достаточно. Кто эти люди?

Мне показалось, что это были вовсе не настоящие наемные убийцы. Так и есть, обычные владельцы мастерской, ткацкой и посудной. Они рыдали, уткнувшись лицами в землю.

— Император, как же так? — спросил один, приподняв ко мне искаженную физиономию. — У меня нет работников, кроме рабов. Если я буду нанимать их, то разорюсь. Моя семья сама попадет в рабство. Как мне жить дальше?

— Ты разве не слышал, что это теперь рабов нет? — спросил я. — Что касается тебя, то подай прошение Евмену, моему комиту по законам, мы будем давать вам компенсацию за потерю рабов.

Нападавшие перестали плакать и скорбеть. На лицах появились настороженные улыбки.

— Компенсация в полную стоимость? Но ведь это все равно не решит затруднения с работниками, — спросил один, тот, кого ранила Лаэлия.

Я пожал плечами.

— Нанимайте работников и увеличивайте цены. Скоро ткани и посуда понадобятся императорской армии, вы сможете неплохо заработать. Хватит все время сидеть на заднице, шевелите мозгами, если хотите сохранить свое дело. Эй, отпустите их. Если будут вопросы, подайте прошения комитам, мы будем разбирать их.

Уф, кажется удалось решить. Я стремительно направился во дворец, а ко мне тут же подбежал Евмен и Беллатор.

— Разве казна справится с такой нагрузкой? — тут же спросил казначей. — Мы не можем давать каждому компенсацию в полную стоимость. Это же разорит нас.

Я кивнул.

— Распределите выплаты в течение года. И дайте вразумительные ответы на жалобы. Они сейчас польются потоком. И готовьтесь, если все получится, как надо, в этом году в казну хлынет много денег.

— Это откуда? — спросил недоверчиво Беллатор.

— От захваченных городов, — ответил я. — Мы перенесем войну на территорию противника. Хватит уже отбиваться от них.

— Мы еще с вандалами не справились, а ты уже собрался воевать с ними на их земле, — заметила Лаэлия.

— Что поделать, надо же строить планы, — ответил я и войдя во дворец, позвал Гордия.

Комита по строительству во дворце не оказалось и я приказал отыскать его. Нам нужно было срочно укреплять оборону города. Хотя что мы успеем сделать за сутки?

Оказывается, за сутки можно сделать очень многое. Если не сидеть сложа руки и не плакать, как все плохо вокруг и что скоро нас якобы вырежут варвары.

Гордий, узнав о том, что нужно укрепить стены, развил бурную деятельность. Он попросил работников и я предоставил ему всех пришедших рабов и всех своих солдат. Получилась немаленькая армия рабочих числом около десяти тысяч человек.

Из них тысяча — это мои воины, а остальные — бывшие рабы-мужчины. До вечера их набралось огромное количество. Весь день ко дворцу продолжали прибывать все новые и новые рабы и рабыни, а также преступники, требовавшие помилования. Мы распределяли их по отрядам, вносили в списки и отправляли на укрепление стен.

Люди продолжали прибывать всю ночь и утром, непрерывным потоком. Кроме рабов и преступников, пришло много свободных граждан, желавших участвовать в обороне города. Ни одного патриция из сенаторов или членов партий я так и не увидел.

Ночью я подозвал Парсания и приказал ему:

— Собери всех фрументариев, что у тебя есть, обойди всех бывших членов партий и арестуй членов их семей. Всех их приведи во дворец, пусть сидят здесь и ждут окончания войны. Это избавит нас от вероятности того, что они снова устроят новую гадость.

Парсаний за ночь привел всех членов семей богачей и дворец наполнился детскими криками и женским плачем. Гордий тем временем укрепил городские стены и почти завалил ворота в город.

К полудню, когда вражеское войско появилось вдали на дороге, мы уже стояли на стенах и были готовы к бою. Добровольцы, бывшие рабы и преступники получили оружие и доспехи и тоже встали в строй. На всех, конечно, не хватило, но по крайней мере, издали выглядело устрашающе. Кроме того, мы изготовили достаточное количество ядер для архитронито.

Теперь, когда вандалы приблизились, мы были готовы оказать сопротивление.

Не дойдя до города, враги расположились вдоль дороги и выслали переговорщиков. Я отправился сам, в сопровождении телохранителей и советников.

Среди врагов оказался и Бланд. Он хмурил густые брови, но вел себя сдержанно.

Приехал на колеснице, а рядом с ним сидели на конях два военачальника вандалов. Они нацепили на себя золотые доспехи, нестерпимо блестящие на слабом солнце. Глядели на меня, не отрываясь и не моргая. Психологическое давление, понимаешь ли.