Идущие на смерть приветствуют тебя!

Я опасался, что сейчас она снова вонзит в меня меч, как когда-то в горах, но девушка пробормотала: «Чего ты ждешь, придурок?» и тогда я понял, что сейчас она так рада встрече, что готова на все, даже на то, чтобы заняться любовью. Ну так что же я действительно туплю, ведь враги и в самом деле могут захватить дворец в любую минуту, тогда почему бы не воспользоваться предоставленной возможностью и не получить свою порцию наслаждения?

Я не стал снимать с девушки кирасу, это заняло бы слишком много времени, поэтому я просто задрал подол туники и обхватил ее твердые бедра. Затем повернул к себе спиной, загнул и вошел в нее, не заботясь о конспирации.

Лаэлия громко застонала, а я схватил ее за плечи. Затем начал потихоньку двигаться, в то время как девушка тоже начала двигать бедрами мне навстречу. Она стояла, опираясь руками о стену.

Несколько раз мимо нас пробегали воины, женщины и мужчины, но, к счастью, мы стояли внутри комнаты и нас никто не заметил. Впрочем, даже если и увидели бы, нас это не очень смутило.

Мы предавались страстной любви, не обращая внимания ни на что на свете. Лаэлия громко стонала, а я закрывал ей рот рукой, чтобы она не раскричалась на весь дворец. Даже если здание сейчас рухнуло бы от землетрясения, нас бы это не остановило.

А затем Лаэлия содрогнулась всем телом, изогнула спину, приподняв бедра и громко застонала, так что я уже никак не мог заглушить ее. Да я и сам к тому времени уже тоже приближался к пику наслаждения, поэтому мне было все равно, услышат нас или нет.

Я входил в девушку с особенной неистовостью, слыша, как вдали нас продолжают призывать трубы, а затем тоже достиг вершины сладострастия и не сдерживаясь, закричал от удовольствия. В этот миг я сдавил бедра Лаэлии пальцами, входя в нее настолько глубоко, как только мог. Девушка тоже продолжала стонать, извиваться и двигать бедрами мне навстречу.

А затем мы замерли и ненадолго застыли без движения, наслаждаясь каждым мгновением.

— Это было восхитительно, Ромул, — сказала Лаэлия и повернулась ко мне. — Как же давно я ждала этого мгновения.

— Ты не представляешь, как же я ждал этого, — сказал я.

Мы выпрямились и в тот же миг вдали послышались встревоженные голоса:

— Император, где император?

Я оторвался от девушки и сказал, быстро поправляя одежду:

— Ну вот, нас уже потеряли.

Лаэлия тоже опустила тунику и недовольно проворчала:

— Да уж, не дадут спокойно отдохнуть.

Она вышла навстречу ищущим меня гонцам и сказала:

— Вот он, вот ваш император. Потеряли, что ли? Забирайте, он мне вообще нахрен не нужен.

Ну конечно, узнаю свою прежнюю Лаэлию, острую на язык и способную отрезать член.

Я тоже вышел навстречу двум гонцам от Атальфа и Камахана и выслушав их, поскорее побежал к стенам.

— Императора, врагов так много, как еще ни разу не было до этого, — сообщил один вестник.

— Видимо, они призвали варваров из окрестных городов, потому что теперь у них другое вооружение и доспехи, — добавил второй.

— Ну что же, спасибо за новости, — сказал я. — Пойдем, разберемся, что там за враги и можно ли с ними справиться.

И мы побежали из дворца к стенам, где уже кричали люди и загрохотали ожившие архитронито. Судя по всему, нас ждал последний, самый отчаянный штурм врагов, какой только может быть.

Глава 22. Конец империи

В этот раз я остановился по дороге возле одного из солдат и попросил принести мне меч.

— Любой, какой найдешь, — сказал я.

Вскоре он принес мне короткий клинок с зазубренным лезвием. Я нацепил его на пояс, несмотря на насмешливые взгляды Лаэлии.

— Скольких противников ты собрался зарезать, Момиллус? — спросила она, толкнув меня в бок. — Два десятка или три? А может, сотню? Ты же у нас грозный воин.

— Раскидаю, как детей, — пригрозил я и улыбнулся.

— Смотри, не порежься, — сказала, усмехаясь, Лаэлия и убежала распределять своих Амазонок на стене.

А ведь я взял меч именно для того, чтобы порезать. Порезать врагов, которые сунутся ко мне, драться до исступления, а потом и умереть с оружием в руках. Также, как старик Цинна, который защищал мою семью.

Кстати, о моей семье. С того мгновения, как я вернулся, я еще ни разу не навестил братьев и сестер. Не узнал, как они поживают. Вот и сейчас от меня чего-то хотел Евмен, приставленный наблюдать за детьми.

— Мы уже приготовились к побегу через тайный проход, император, — сказал мой комит по административной деятельности. — Женщины и дети собраны в сокровищнице. Я буду ждать вашего сигнала, как вы и приказали.

— Пищу и деньги взяли? — спросил я.

— Набрали достаточно, — подтвердил комит.

— Тогда ждите, — сказал я. — Если я погибну, Евмен, прошу тебя, проследи, чтобы с ними все было в порядке. Ты станешь для них наставником. Доставь их к моему отцу.

Евмен наклонил голову в знак того, что понял меня. Я похлопал его по плечу и направился дальше к стене. Быстро взобрался по ступеням, хотя ноги подкашивались от усталости и посмотрел, что творится снаружи.

Там же как раз происходила полная задница. Мы действительно были по уши в дерьме. Врагов явилось видимо-невидимо. Все они скопились крупными отрядами около рва, и как раз сейчас их можно было расстрелять из архитронито. Но у нас, конечно же, все упиралось в отсутствие достаточного количества ядер.

Да, два оставшихся архитронито послушно загремели, выплевывая ядра. Но уже скоро их грозные выстрелы прекратились. Запас ядер подошел к концу.

Враги приободрились. Пока раскаленные ядра лупили по ним и чертили в рядах огненные линии, убивая и калеча людей, они ждали и терпели. А затем, когда архитронито умолкли, враги развернули строй и рванули в атаку на стены.

К тому времени ров уже повсюду был завален камнями и мусором. А также гниющими трупами. Поэтому преодолеть его оказалось не проблемой.

Очень скоро противники добрались до стен и полезли наверх. Глядя на их лестницы, я вспомнил рассказ Калияса. Он говорил, что Архимед когда-то сделал огромную железную «руку», видимо, нечто вроде стрелы крана.

Во время осады Сиракуз эта «рука» хватала вражеские корабли и башни и опрокидывала на воду или на землю. Нам бы сейчас тоже пригодилась такая штука, чтобы сшибать со стен все приставленные лестницы.

Разом бы избавились от всех проблем. Я дал себе зарок, что если выживу, то обязательно заставлю сделать Калияса подобный механизм и установлю над стенами дворца.