Игры престолов. Хроники Империи

– Тимо Лайтонен уже здесь! Он прямо сейчас устами своего сына соблазняет сердца и умы ящериц!

– Присмотритесь внимательнее, величайшая, – спокойно посоветовал эн Суйге. – Тимо никогда бы не позволил своему сыну вносить во внешность даже мельчайшие изменения. Он считает, что создал шедевр и любое другое вмешательство в него будет расценено как преступление. Даже если вы захотите поднять из архива все записи, на которых присутствует Лайтонен, то убедитесь в верности моих суждений. Тимо слишком консервативен в том, что касается облика – своего или тех, кого зовёт детьми. За минувшее тысячелетие он не вносил изменений в матрицу своих клонов, если не считать улучшений, не видных невооружённым глазом. Так что здесь и сейчас мы с вами наблюдаем восход новой звезды на небосклоне политической арены Галактики – Араши.

– Как на основании всего лишь его внешности вы можете уверять, что герцог Йонен не следует указаниям отца? Тимо всегда умело манипулировал людьми. Араши может, даже не понимая этого, следовать заложенной программе.

– Возможно, так и было когда-то, но не сейчас, моя госпожа. – Халаан встал, направившись к экрану, положил узкую ладонь на ледяной синтепластик, почти любовно очертив пальцами улыбку триумфа, застывшую на губах Хаффи. После чего повернулся к Матери: – Разве вы не видите, что по странной насмешке судьбы наши цели лежат в одной плоскости и мы можем стать союзниками, проявив лишь должное уважение и терпение? Великий Дракон поддержит Аглор, если Дом Кошки проявит благоразумие, отринув старые распри и признает нового Владыку в его праве.

– Предлагаешь мне упасть к его ногам, умоляя о помощи и заключении Альянса?! – Глаза Матери бешено сверкнули. В расширенных зрачках отражались века безумия и тёмный океан ненависти, в котором не было места примирению или уступкам. – Склониться перед выродком Лайтонена, тогда как мощи моего Дома хватит, чтобы раздавить походя его игрушечную империю?!

– Не эту ли мощь вы приберегаете для встречи с самым главным врагом? – Халаан тихо улыбнулся. Ему пришлось вложить в голос больше убеждения, чем собирался, но Мать была поистине неукротима в гневе, и только величайшим усилием можно было заставить её прислушаться к чьему-либо мнению. – Араши Йонен пропустит Аглор в пределах своей территории, если заключить с ним выгодную сделку. Не стоит утрировать мои слова, госпожа, а ваше предположение о способности свергнуть его вообще лишено здравого смысла, и вам следует знать, почему.

Мановением руки Халаан заставил экран погаснуть, чтобы спустя мгновение на нём появились снимки представителей правящего Дома Феникса. Эти лица вызывали у Джерр мучительные язвенные боли, настолько она не выносила ублюдков Лайтонена!

– Как я вам уже говорил, Таймури эн Лайни старлинг, как и я. В результате масштабной трагедии, случившейся много веков назад, он, как и восемь представителей нашей расы, оказался оторван от своей звезды, потеряв память, и, возможно, часть своей личности, как Перворождённого. Обычно старлинги не выносят разрыва со своим ядром, погибая в ближайшие годы, что и произошло с двумя несчастными из Потерянных. Возможно, от мучительной смерти Таймури спасла лишь его молодость и гибкость сознания. Оказавшись в условиях, отличных от своей прежней жизни, он адаптировался к существованию среди послерождённых, со временем, переняв из привычки. Однако подспудно Тимо всегда ощущал свою чуждость, что заставляло его искать себе подобных и выразилось в создании «детей». Не скрою, в далёкой молодости я проводил множество экспериментов, смешивая свою ДНК с генетическим материалом послерождённых и заметил одну очень важную особенность. В подобных семьях полу-старлинги всегда имеют две выраженные категории. Я называю их демиургами и деструкторами. В соответствии со статистикой, полученной в результате экспериментов, выяснилось, что в одной семье рождается всего лишь один полукровка с ярко выраженной тягой к созданию. Все остальные, имея негативную энергию, неосознанно тянутся к первому, стремясь избавится от своей неполноценности за счёт демиурга. Тимо, сам того не подозревая, пошёл по моему пути, создав вполне классическую для старлинга семью.

Халаан прервался, выведя на экран крупным планом фото Эвазара.

– Вот он, демиург. Полукровка со способностями к созиданию. Все остальные… – За первым снимком последовали голографии: Браних Грейд, Джейнно Фаул, Лукас Олльса, Матиас Ускортца, Лестер Турио. – Ярко выраженные деструкторы. Они боготворят Эвазара, считая его совершенством, греются в лучах его доброты, заполняя свои тёмные сердца покоем… но Тимо превзошёл меня, подарив своим детям второго демиурга. Забавно… – Халаан улыбнулся, разглядывая снимок Араши. – Лишённый внимания, оттянутого на себя более удачливым соперником, остро ощущая свою бесполезность от невозможности творить… каково ему было в этом аду? Не удивлюсь, если демиурги отвергают собственные Покровы на физическом уровне, каждый раз расплачиваясь болью за возможность явить чудо.

– Данная информация никак не может ответить на мой вопрос относительно возможности победы над ним. Вы заявили, будто это невозможно.

– Сейчас, не скованный ничем, он находится на пике своего могущества, – пояснил Халаан. – Ваша агрессия, направленная против его державы, которую Араши воспринимает, словно собственное дитя, может спровоцировать его на ответный удар чудовищной силы. И тогда встреча с Лайтоненом покажется вам не самым страшным событием.

– То оружие, что вы мне дали… способно ли оно уничтожить и полукровок?

– Нет, – Халаан прямо посмотрел в лицо разочарованной женщины. – Оно воздействует лишь на старлинга. Помнится, я уже объяснял вам механизм его действия. Волны излучения, посылаемые установкой, разрушают связи хранителя и его звезды окончательно и бесповоротно, отчего бессмертная душа старлинга гибнет, а его ядро разрушается, заставляя звезду коллапсировать.

– Раз уж речь зашла об этом, – Мать, казалось, напрочь забыла о том раздражении и гневе, что испытывала несколько минут назад, полностью захваченная собственным любопытством. – Если вам также ненавистен Лайтонен, почему вы прибегаете к помощи другой стороны, чтобы уничтожить его?

– Боюсь, вы неверно трактуете мои мотивы. – Халаан снисходительно приподнял брови. – У старлингов нет понятия «ненависть» или «любовь». Настолько контрастные эмоции целиком и полностью прерогатива людей. Таймури виновен в том, что, пусть и ненамеренно, нарушил несколько законов Высокого Оола и должен понести наказание, ибо в основе всего сущего лежит порядок. Те, кто допускает возможность пренебречь этими правилами, являются злостными преступниками, независимо от того, что толкнуло их на путь саморазрушения. Что же до вашего вопроса… связанный правилами, о которых говорил выше, я, как родитель Таймури, не имею права лично вмешиваться в происходящее. Даже сейчас, отдавая в ваши руки орудие возмездия, я рискую своим положением и статусом.

– Родитель? – В замешательстве воскликнула Джерр, во все глаза разглядывая старлинга. – Так вы – отец Тимо?!

– В обществе Перворождённых нет ни «отцов» ни «матерей». Тайна рождения звёздных хранителей до сих пор не раскрыта и даже сам Высокий не сможет ответить на этот вопрос. Однако как только у новорождённой звезды появляется душа, ей назначают опекуна из числа более старших старлингов, в обязанности которых входит ознакомление юного хранителя с его силами, возможностями и структурой мироздания, а так же просвещает относительно заботы о планетах, входящих в звёздную систему новорождённого. Мне повезло. – эн Суйге слабо улыбнулся и если бы Джерр не узнала его достаточно хорошо за те месяцы, которые провела в обществе старлинга, то сочла бы эту улыбку почти печальной. – Высокий Оол позволил мне взять на воспитание сразу двух юных хранителей. К сожалению, и Рада и Таймури вошли в число Потерянных. Чтобы не допустить повторения истории с ан Горой, я бы предпочёл убить Таймури, чем увидеть, во что превратит его наказание.

– Что ж, с удовольствием выполню ваше пожелание, – хищно улыбнулась Джерр.

– Араши Йонен будет ценным союзником только в том случае, если вы сможете его заинтересовать, моя Повелительница. – Счёл нужным напомнить Халаан. – Он на удивление практично мыслит для демиурга.

– Кстати, – вдруг вспомнила Мать. – Когда вы разделили щенков Лайтонена на два лагеря, то позабыли об одном.

Повинуясь жесту Владычицы, на передний план экрана выдвинулась голография Энрике Бришелла.

– Что с ним? Кто он?

– О, – протянул эн Суйге, внимательно разглядывая снимок. – Это очень… очень интересный случай. Пожалуй, даже настолько, чтобы привлечь внимание самого Оола. Двоедушный, чья природа – не свет и не тьма, потому что он одинаково служит обеим сторонам.

Сказав это, старлинг вышел из конференц-зала, оставив Мать наедине со своими мыслями и портретами претендентов на трон Империи Мэру. Идя по коридору, невозмутимый звёздный странник думал о том, что разговор с Повелительницей Кошек разбередил немало его ран, главной из которых была необходимость уничтожить Тимо раньше, чем его обнаружат остальные Перворождённые. Воспоминания о Раде, о том, какой она стала, расплавленным свинцом выжигало всю его наивную веру в благостность Высокого, в идеалы, которые Оол проповедовал со своего сверкающего трона Ядра Галактики. Нет, её не убили, и маленькое жёлтое солнышко по-прежнему освещало свои планеты… но личность Рады была безвозвратно утрачена, отформатирована, отфильтрована и той любознательной девчонки с сияющими глазами, что с таким интересом слушала его рассказы, не стало. Пустая оболочка, пустой, ничего не выражающий взгляд. Полнейшая апатия и равнодушие… Таймури лучше умереть, чем превратится в подобное растение!