Игры престолов. Хроники Империи

– Мне жаль... – пробормотал Халаан совершенно искренне. Сулла в удивлении склонила голову к плечу. Красивые медные волосы женщины, забранные в хвост, хлестнули по спине, следуя ее движению.

– Странно, – наконец, вымолвила она. – Вы действительно необычный старлинг. Готова даже поклясться всеми сокровищами Дома Юкавы – вы ни мгновения не лжете. Но почему?..

– Потому что я отец. И у меня есть бедная, несчастная дочь, нуждающаяся в помощи. Я понимаю, что совершил ошибку, дав Дому Гэлли оружие против Таймури. Мною руководили необузданные чувства и среди того хаоса, что я носил в своем сознании, я знал лишь одно – не смогу вынести еще раз. Знаете, Высокий Оол настаивает на том, чтобы опекун наблюдал казнь от начала и до конца. Во благо и ради укрепления духовной связи между всеми Перворожденными. Во имя чистоты каждого из нас, однако... после того, как это сделали с Радой, во мне будто что-то сломалось и я перестал быть “чистым”, навсегда. Я – плохой старлинг. – Халаан горько улыбнулся. – Но и человек из меня не вышел. Слишком много времени потребуется для меня, закосневшего в своих привычках, чтобы так прорасти в суть человечности, как это сделали мои дети. Они были слишком юными, их мышление еще не успели заколотить в строгие рамки правил Высокого.

Сулла жестом пригласила Халаана сесть на пригорок, поросший сине-зеленой травой и попросила:

– Расскажите мне о вашей дочери.

Старлинг некоторое время молчал, собираясь с мыслями.

– Она мое солнышко. Единственное, ради чего я все еще нахожусь среди общества таких, как Высокий Оол и людей. Мне иногда кажется, что именно в детях нужно искать смысл жизни, особенно такой бесконечно долгой. Наверняка такие мысли сочтут крамольными, но мне уже давно наплевать на мнение эльдов. Пусть находят утешение в путешествиях по мирам, мне достаточно одного, где была бы моя маленькая девочка. – Серебряный взгляд Халаана потеплел, наполнившись слезами скорби. Стыдясь этого, он отвернулся, глухо сказав: – Она не сделала ничего ужасного. Просто не успела. Таймури находился среди людей гораздо... гораздо дольше, так почему степень их наказания оказалась равной?! – Плечи старлинга дрогнули, он закрыл ладонью глаза, а голос его постоянно прерывался и Сулла чувствовала глубокую, отчаянную боль этого... человека? существа? Она сидела молча, не собираясь говорить банальные слова сочувствия, ибо на собственном горьком опыте знала – это не более чем напрасное сотрясение воздуха, потому что никто и ничто не способно понять ужасающую, огромную боль от потери близкого человека, а тем более смягчить её ничего не значащими, пустыми словами.

– После катастрофы прошла всего-то сотня лет, когда Раду обнаружили. Она жила в крестьянской семье, наравне с людьми трудилась в поле, убирая урожай, училась у местной травницы премудростям знахарства... такая смышлёная, милая девочка. Она не управляла империями и не решала судьбы миров. Она даже не успела осознать себя как нечто иное. Меня заставили смотреть на то, как стирают личность моей маленькой звёздочки, как она страдает, не понимая – за что?!. Есть ли что-то в этой Вселенной более ужасное, чем напрасное убийство юной души?

Сулла молчала, слезящимися глазами вглядываясь в степную даль. Над густой травой поднимался туман – первый признак надвигающейся бури.

– Чего же вы хотите от меня? – Наконец спросила она и Халаан повернулся к ней, порывисто схватив за руку. Кожу женщины обожгло холодом, но она не отдёрнула руки, всматриваясь в расплавленное серебро взгляда напротив.

– Прошу, научите меня, как стать человеком! – В этой странной мольбе смешались столь многие чувства, что Сулла растерялась. – Да, знаю, это безумная просьба, но время Рады... оно безжалостно уходит и я боюсь... постоянно боюсь, что она больше никогда не сможет вернуться.

– Вас уже не нужно ничему учить, Хэс, – Сулла пальцами свободной руки материнским жестом погладила старлинга по щеке. – Вы всё сделаете правильно. Просто нужно верить. О! – Внезапно воскликнула она. – Тэл возвращается.

Они встали, приветствуя хозяина этого мира, чья жизнь и душа в виде синего солнца согревали бескрайнюю равнину степи. Таймури Эн Лайне прищурился, недовольным взглядом пронзив нарушителя спокойствия, одновременно с тем ревниво отмечая небольшое расстояние между чужаком и возлюбленной. Улыбка Суллы лишь слегка смягчила его гнев, выразившийся в резком движении, с которым Тэл схватил свою женщину чуть выше локтя, толкая себе за спину.

– Любимый, это Халаан, Хэс. Ты помнишь, он приходил раньше?

Сулла послала извиняющийся взгляд из-за плеча мужа гостю, на что старлинг понятливо кивнул. Тэл, по-прежнему напряженный, неуверенно качнул головой, опуская на землю мешок из грубо выделанной кожи, в котором принес добычу. Обернулся к Сулле, жестом попросив ее повернуться вокруг себя.

– Я в порядке, милый, – со смешком произнесла женщина. – Хэс приходил всего лишь узнать, как наши дела. Это вполне добрососедски, не правда ли?

Тэл кисло кивнул, смерив Халаана злобным взглядом из-под светло-золотистых прядей. Старлинг давно успел смириться с этой инстинктивной ненавистью воспитанника, хоть и не понимал ее причин. С тех пор, как Эн Суйге в последний раз видел Таймури, тот успел внести в свой облик несколько существенных изменений, основанных на рассказах Суллы и, видимо, женщина оказалась весьма талантлива. Созданный супругами образ был почти идентичен тому, в котором Тэл считал себя Тимо Лайтоненом, но словно моложе. Благополучнее. Наверное, бывший Император Галактики мог выглядеть именно так, не доведись ему столкнуться с горем, предательствами, болью и потерями. В длинных золотистых волосах не было больше седины, исчезли мелкие морщинки в уголках глаз, горькие складки у губ... Взгляд небесно-голубых глаз был чистым, честным, словно воды высокогорного озера. Из него навсегда ушли усталость и грусть. Пусть Тимо больше никогда не осознает себя прежним, но сбылась его самая тайная мечта – его оставили, наконец, в покое.

Халаан даже позавидовал немного.

Между тем Тэл беспокойно оглянулся на горизонт, настойчиво подтолкнув Суллу ко входу в землянку. Женщина мягко сказала:

– Конечно, милый, я только накрою цветы и сразу приду. А ты пока займись провизией и не бойся оставить меня в обществе нашего гостя. Как видишь, он совершенно безопасен и это именно ему требуется помощь.

К огромному облегчению Халаана, Тэл не стал упорствовать – подхватив тяжелый мешок, бывший император скрылся в пещере, напоследок метнув в чужака неприязненный взгляд. Как мальчишка, право!

– Что случилось? – Задал старлинг тревожащий его вопрос, глядя на то, как поспешно, то и дело поглядывая на небо, Сулла накрывает чахлую поросль жёлтых цветов плетёными корзинами, закрепляя их тяжёлыми валунами, видимо, приготовленными заранее.

– Идёт буря, – коротко пояснила она. – Нам нужно немедленно укрыться.

– И как часто...

– Пару раз в неделю. Вы, верно, заметили, что здесь ничего не растёт, кроме этой вездесущей травы? Дело в том, что больше ничто не способно закрепиться на земле во время урагана. Никакое дерево, строение или что-либо другое... Климат планеты суров, как характер её солнца. Но, – тут же улыбнулась Сулла, – меня это вполне устраивает.

– А как же еда, которую добывает Тэл?

– Долгий, кропотливый труд по отлову мелких грызунов, живущих в норах, так же, как и мы.

Халаана передёрнуло и он подумал, что вряд ли останется на ужин. Будто прочитав его мысли, Сулла хитро прищурилась:

– Вы даже представить себе не можете, каких вершин кулинарии я достигла за прожитые годы!

– Что же, речь так и не вернулась к нему? – Поспешил свернуть разговор с опасной темы старлинг.

– Нам хватает мысленного общения. Иногда за целый месяц я не говорю вслух ни слова.

Халаан зажмурился от внезапного порыва холодного ветра, бросившего в прекрасное лицо старлинга вырванные с корнем травинки. Кажется, вот-вот разразится обещанная буря. Взяв ладони женщины в свои руки, он горячо пожал их, пообещав:

– Я попробую ещё раз просить Высокого о смягчении приговора.

– Не стоит. – Сулла мягко высвободила руки, напомнив: – У вас есть куда более важная задача. Сделайте Раду счастливой, даже если это идёт вразрез с учениями вашей расы.

– Прощайте.