Игры с огнем

— Понял, — Мышкин сделал пометку в маленьком блокноте. — А что у вас с охраной? Ягода прислал двух агентов из резерва. Надежные ребята?

— Эти, в приемной? Проверьте их по своим каналам. Но они больше не для охраны, а для наблюдения за мной. На всякий случай.

Мышкин покачал головой.

— Ну и шороху вы навели, Леонид Иванович, — тихо проговорил он, попыхивая папиросой. — После вашего освобождения в наркоматах только об этом и говорят. И назначение это… необычное. Что, если не секрет, товарищу Сталину рассказали? — Мышкин прищурился сквозь дым папиросы. — Что его так впечатлило?

Я выдержал взгляд:

— Это, Алексей Григорьевич, государственная тайна высшей категории. Ясно одно. Теперь у нас еще больше работы и еще выше ответственность.

Мышкин понимающе кивнул, не стал настаивать. Он слишком опытный оперативник, чтобы лезть в такие дебри.

— Усильте охрану ключевых объектов, — сказал я. — Конструкторского бюро, лабораторий, особенно танкового проекта.

— А как же… особые операции? — осторожно спросил Мышкин. — После такого внимания на самом верху будет сложнее проворачивать наши комбинации.

Он имел в виду тайные каналы финансирования и нелегальную покупку технологий за рубежом. Действительно, теперь, когда на меня обращено внимание Сталина, любая ошибка может стоить очень дорого.

— Переходим на новый уровень конспирации, — ответил я. — Никакой прямой связи. Шифры меняем еженедельно.

Мы еще около часа обсуждали детали текущих операций, перестройку системы безопасности, новые коды для связи с агентурой. За это время Головачев дважды заходил с новыми срочными бумагами, телефон звонил почти непрерывно.

Мышкин ушел так же, как и пришел. Не успел он закрыть за собой дверь, как в кабинет влетел Зотов.

Вечно растрепанные волосы, заляпанный чем-то темным рукав инженерного кителя и ворох проводов в руках создавали колоритную картину увлеченного техническими идеями человека.

— Леонид Иванович! Наконец-то вернулись! — Зотов сгрузил на стол провода, инструменты и какой-то металлический ящик. — А я тут как раз вовремя. Сейчас все наладим.

Не дожидаясь моего ответа, он принялся сосредоточенно осматривать стены, бормоча что-то про «оптимальную точку размещения».

— Что вы собираетесь делать, Василий Петрович? — спросил я, наблюдая, как Зотов деловито простукивает стену.

— Устанавливать правительственную связь, — бросил он через плечо. — Прямое распоряжение товарища Орджоникидзе. Ваш новый статус требует особого коммуникационного обеспечения.

Он достал из кармана складной нож и без малейших колебаний поддел деревянную панель на стене.

В этот момент дверь снова открылась, и в кабинет вошли Сурин с чертежными тубусами под мышкой и Извольский в форме военного связиста.

— Вижу, Василий Петрович уже начал монтаж, — заметил Сурин, ставя тубусы в угол. — Добрый день, Леонид Иванович. Рад видеть вас в добром здравии.

— И снова при должности, — добавил Извольский, пожимая мне руку. — Мы тут наводили справки через свои каналы, когда вас… забрали. Были готовы даже писать коллективное письмо в наркомат.

— Благодарю за поддержку, — искренне ответил я. — Но, как видите, все разрешилось благополучно.

— И даже более чем благополучно, судя по вашему новому статусу, — Сурин хитро прищурился. — Надо же, вы теперь высоко сидите. Как же так получилось?

— Товарищ Сталин лично разобрался в ситуации, — коротко ответил я, многозначительно поглядев ему в глаза. — Но давайте к делу. Что вы тут монтируете?

Зотов тем временем уже прокладывал провода в стене, а Извольский извлек из принесенного чемоданчика три телефонных аппарата. Черный, защитного зеленого цвета и кремлевский, с небольшим гербом на корпусе.

— Мы устанавливаем вам полноценный центр управления производством, — пояснил Сурин, разворачивая на столе схему. — Вот смотрите. По башням Шухова идет основной канал связи, соединяющий все ключевые предприятия. Зеленый телефон — для прямой связи с заводами. Черный — для нашей внутренней сети. А этот, — он указал на кремлевский аппарат, — для правительственной связи. Отдельная защищенная линия, шифрованный канал.

— Мы с Извольским смогли убедить Смородина выделить вам специальную линию через военную сеть, — Зотов на мгновение высунулся из-под стола, где прокладывал кабель. — Таким образом, вся система работает независимо от городской телефонной сети.

— Более того, — добавил Извольский, — мы подключили и систему телеметрии. Вы сможете не только говорить с предприятиями, но и видеть происходящее там в реальном времени.

Он достал из своего планшета фотографии:

— Вот центр телеметрии, который мы установили в штабе. Экраны, пульты управления, система записи данных. После нашего разговора обязательно туда пойдем, покажем все в действии.

Сурин тем временем развернул на столе чертеж нового комплекса связи:

— Мы фактически создали нервную систему промышленности. Глаза, уши и голос управления. С военной точки зрения прорыв в методах командования. Штаб РККА очень рад, что в свое время помог нам с башнями Шухова.

Зотов наконец закончил с проводами и теперь устанавливал телефонные аппараты на моем столе.

— Самое важное, что вся система защищена от прослушивания, — пояснил он, подключая последний провод. — Мы используем специальные шифрующие устройства собственной разработки. Восемь уровней защиты.

— А вот этот блок, — Извольский показал на небольшое металлическое устройство, которое Зотов прикреплял под столешницей, — позволяет определить, откуда идет звонок. Если вам будет звонить кто-то из высшего руководства, индикатор покажет источник связи.

— Готово! — торжественно объявил Зотов, отряхивая руки. — Система установлена и подключена. Можно проверять.

Он поднял трубку зеленого телефона:

— Центральная диспетчерская? Говорит инженер Зотов. Проверка связи из кабинета товарища Краснова… Да… Хорошо… Соедините с мартеновским цехом головного завода.

Зотов протянул мне трубку:

— Попробуйте, Леонид Иванович.

Я взял трубку:

— Мартеновский? Говорит Краснов. Как слышно?

После секундного треска раздался голос начальника цеха:

— Товарищ Краснов! Отлично слышно! Мы тут все обрадовались, когда узнали, что вы вернулись. У нас как раз плавка специальной стали для отдельного проекта идет.

— Как успехи? — спросил я, мысленно отмечая чистоту и четкость связи.

— По графику идем, товарищ Краснов. Первая партия сегодня к вечеру будет готова.