Иллюзия

Анфиса тоже должна была пойти туда, помня, как молодой и красивый Никифор ухаживал за ней, как бросал охапки цветов в открытое окно, не могла забыть пьянящего запаха цветущей черемухи. Но не судьба была им пожениться. Ее выдали замуж за другого, нелюбимого.

Анфиса заканчивала причесывать внученьку, та уже не могла справляться сама со своими роскошными волосами. Они были иссиня-черные, воронова крыла, блестящие и длинные. Коса получалась толстой, одной ладонью не обхватить. Мыть и чесать одно мучение, но на все предложения бабки укоротить волосы Аня наотрез отказывалась. Долго провозились и впопыхах побежали к избе Никифора.

В этот год зима расщедрилась на снег. Сугробы доходили до окон. Мужики общими усилиями расчистили маленькие дорожки. Когда идешь по ним, впечатление такое, словно по снежному лабиринту блуждаешь, ничего не видно, кроме синего неба над головой.

Быстро пробежав по белому коридору, они вышли на открытый, крутой берег. Там внизу у самой воды увидали маленькую избушку.

Все происходящее как в черно-белом фильме, ни одной яркой краски. Светло-серые стены избушки, белый снег и черный лес за рекой. В доме ничего не было, кроме серого от времени сколоченного из досок стола и скамейки. На столе одиноко стояла покореженная от времени алюминиевая кружка.

Вот и все, что осталось от жизни Никифора.

Они опоздали. Бабушка присела на скамейку и всплакнула, а внучка стала медленно обходить избушку, в надежде увидеть хоть что-то для нее интересное.

Посидев немножко, Анфиса глубоко и горестно вздохнула о нескладной судьбе когда-то любимого ею Никифора, взяла Аню за руку и отправилась домой.

В эту ночь Анфисе снился страшный сон, а можно сказать, что и не снился вовсе, а все происходила наяву. Посередине комнаты во всем черном, с распущенными волосами стояла покойная Марфа – деревенская ведьма, когда-то она жила в лесу и занималась своим черным делом. Вся деревня страдала от нее. И то, что у Анфисы не сладилась с Никифором – это тоже были ее проделки.

Ведьма умирала в страшных муках. Она никак не могла уйти, никто не хотел забирать ее «наследство», а без этого ее не отпускали отсюда. Стоны и крики мучили деревню целую неделю, пока местные мужики по совету батюшки не прорубили на крыше у Марфы отверстие, и тогда что-то со свистом вылетело оттуда и хозяйка наконец-то отошла в мир иной. Долго никто не хотел заходить в избу. Потом решили, что пойдут те, у кого не было семьи – Никифор и Василий. Похоронили ведьму за деревенским кладбищем. После этого Василий сошел с ума и умер, а Никифор с тех пор стал угрюмым молчуном.

Вот и сейчас посередине комнаты стояла Марфа, словно живая, она исподлобья смотрела на Анфису и глухим голосом говорила:

– Вот я и дождалась свою доченьку. Анфиса, возьми это, и передай Анне, – с этими словами она протянула руку, на ладони которой лежал необыкновенной красоты крест. Бабка начала неистово креститься и с дрожью в голосе сказала:

– Не отдам девочку!

На что Марфа спокойно ответила:

– Если не отдашь, будешь хоронить ее через неделю! Повернулась и исчезла.

Анфиса очнулась вся мокрая от пережитого страха. Включила свет. Осмотрела всю комнату. Ничего не напоминала о страшном визите. Девочка крепко спала в своей кровати.

Настало утро, и ночной кошмар уже казался просто страшным сном.

За столом во время завтрака Анфиса заметила, что Анюта постоянно что-то поправляет у себя на груди под рубашечкой, словно ей что-то мешает. Бабка с дрожью в голосе попросила внучку показать, что у нее там, девочка, наивно потянув за цепочку, вытащила тот самый крест.

– Где ты его взяла? – тихо спросила Анфиса.

– Нашла у деда Никифора за печкой, – довольно ответила та.

Анфиса же упала на пол и заголосила, как о покойнике. Вот так и прошло Нюрино посвящение в ведьмы. Знания пришли сами.

Много добра баба Нюра сделала за свою долгую жизнь, вот и сироту вырастила и на ноги поставила. Доктором будет и хорошим.

Называла его ласково – Сыночек. С этим именем он и вошел в большую взрослую жизнь.

Сыночек начал с самых низов. Пошел учиться в медицинское училище, а ночами подрабатывал санитаром в Доме престарелых.

В одно из своих дежурств он услышал тихий голос старушки, которая уже лежала в коридоре, так как все ждали скорого ее конца.

– Милок, подойди ко мне.

Сыночек очнулся от своих горестных дум: сегодня на экзамене его специально «завалили», потому что он имел пятерки по всем предметам, а это гарантировало автоматическое зачисление в медицинский институт без экзаменов. Но на это место была уже кандидатура – девочка, родственница какой-то городской шишки. Победила несправедливость.

Сыночек подошел к старушке, та своей горячей и сухой рукой притянула его поближе, так как говорить ей было тяжело, спросила:

– Что же ты так убиваешься?

– Да горе у меня.

– Какое же горе у тебя, миленький?

– Я не сдал экзамен в училище.

Она засмеялась тихим и глухим смехом.

– Да это разве горе!? Вот горе – когда беспомощная лежишь в своем дерьме и заживо гниешь, ожидая смерти, а то, что случилось у тебя, – это просто маленькая неприятность. Дай мне водички испить, – мудро ответила та.

После этой ночи Сыночек помогал Татьяне Ивановне, так звали старушку. Они сдружились и проводили ночи в длинных беседах, из которых он почерпнул большую жизненную мудрость уходящего поколения. Неожиданно для себя он стал единственным наследником Татьяны Ивановны, владельцем огромной бесценной библиотеки и драгоценностей. Оказалось, она была дочерью князя Покровского, которого расстреляли в лихие года, а молодую вдову с крохотной малюткой на руках, сослали в Сибирь. Библиотеку чудом спасли еще при жизни князя, успели спрятать, замуровав вход в нее. Адрес клада Татьяна Ивановна и сообщила Сыночку в знак благодарности. Это и стало стартовым капиталом.

Вот и дан старт. Время стремительно летело. Слава и богатства летели к сироте еще быстрее. Сыночек проживал месяц, как год. Не успели привыкнуть, а этот с виду тщедушный «пацан» стал известен не только у себя на родине, но и за пределами страны.

«Сыночек» – это смешное слово-кличка стало очень дорогого стоить в криминальных структурах. Этот человек входил в пятерку самых влиятельных людей. Его настоящего имени никто не знал, не знали и его прошлого. Известен он не столько своими несметными богатствами, сколько сказочным умением точно диагностировать и лечить неизлечимое. Про него слагали байки, что он любого из могилы поднимет. Выйти на контакт с ним не было никакой возможности, потому что Сыночек появлялся там, где считал его присутствие необходимым.

Честно говоря, он и является главным героем этого повествования. Так что давайте вспомним, где мы его оставили. А, точно, на отдыхе вместе с Сестрой в шикарном ресторане за столом с красивой парой супругов. Где он увлекательно рассказывал о тяжелой судьбе своей Сестрички. Точно. Вот его последняя фраза:

– Однако, господа, вы заметили, какой здесь мягкий климат, – повторил Сыночек, не отрывая зачарованного взгляда от темнеющего горизонта.

Обед закончился и мужчины вышли на веранду, расположенную на втором этаже ресторана. Солнце медленно погружалось в море, окрашивая его воды в необыкновенные цвета.