Илон Маск

Воротила по натуре, Эмануэль предложил организовать неофициальные переговоры между Маском и советом директоров Twitter. Он спросил Маска, сколько тот готов заплатить при покупке компании. Может, стоит подумать о скидке с тех 44 миллиардов, которые изначально одобрил совет? Маск предложил сбить цену вдвое. Ни Дарбан, ни другие члены совета не сочли необходимым отвечать на это предложение.

Эмануэль попробовал перезапустить переговоры в июле, когда пригласил Маска в свой дом на греческом острове Миконос. Маск прилетел туда из Остина и задержался на два дня, которые стали незабываемыми, когда его сфотографировали на яхте и он предстал обрюзгшим и бледным на фоне неестественно подтянутого и загорелого Эмануэля.

Маск сказал Эмануэлю, что, возможно, предпочтет заключить сделку с Twitter, чтобы не участвовать в октябрьском разбирательстве в Делавэре. Эмануэль снова позвонил Дарбану, который был против попыток договориться о снижении цены. Но некоторые другие члены совета хотели узнать, есть ли способ избежать кровавой битвы, и санкционировали начало неформальных переговоров о внесудебном решении спора.

В омут с головой

Переговоры Маска с Twitter о снижении суммы сделки быстро зашли в тупик. Компания сделала несколько предложений, чтобы снизить утвержденную сумму в 44 млрд долларов примерно на 4 %, но Маск заявил, что не станет даже рассматривать никакие варианты, пока скидка не превысит 10 %. Порой казалось, что стороны могут сойтись в цене, но существовала еще одна проблема. При реструктуризации сделки или изменении ее суммы банки, обещавшие предоставить ссуды, могли пересмотреть условия выделения средств. Они взяли на себя обязательства, когда процентные ставки были низкими, поэтому новые процентные ставки грозили обнулить все сбережения.

Было и более эмоциональное препятствие. Руководители и члены совета директоров Twitter настаивали, что в случае пересмотра условий сделки они должны получить иммунитет от будущих судебных исков со стороны Маска. “Мы никогда не освободим их от юридической ответственности, – сказал Маск. – Мы будем преследовать каждого из них до самой смерти”.

Весь сентябрь Маск по три-четыре раза в день созванивался со своими юристами Алексом Спиро и Майком Ринглером. Иногда он был настроен агрессивно и настаивал, что можно вступить в борьбу и выиграть дело в Делавэре. Откровения информатора и данные, полученные из других источников, подкрепляли его уверенность в том, что Twitter лжет о количестве ботов. “У них творится полный бардак, и они готовы наложить в штаны от страха, – сказал он о совете директоров Twitter. – Поверить не могу, чтобы судья стал настаивать на сделке. Общественность такого не позволит”. В другие дни он считал, что нужно провести сделку, а затем подать в суд на совет директоров и руководство Twitter, обвинив их в мошенничестве. Возможно, он сумеет даже отсудить у них часть денег, потраченных на покупку компании. “Проблема в том, – сердито сказал он, – что у членов совета директоров так мало акций, что восполнить затраты вряд ли удастся”.

Алекс Спиро

В итоге в конце сентября юристы убедили его, что он проиграет дело, если они пойдут в суд. Лучше всего было закрыть сделку на изначальных условиях, заплатив по 54,20 доллара за акцию, то есть 44 млрд долларов всего. К тому моменту к Маску даже вернулся энтузиазм относительно приобретения компании. “Пожалуй, мне следует просто заплатить полную цену, поскольку Twitter управляют сплошь тупорылые идиоты, – сказал он мне в конце сентября. – Это корабль дураков, но в прошлом году его акции торговались по семьдесят баксов. Его потенциал огромен. Я могу очень многое исправить”. Он согласился официально закрыть сделку в октябре.

Как только стало ясно, что сделка состоится, Ари Эмануэль снова связался с Маском и прислал ему сообщение длиной в три абзаца в зашифрованном мессенджере Signal. Он сделал предложение: позволить ему и его агентству Endeavor управлять Twitter. Он сказал, что за плату в 100 млн долларов возьмет на себя работу по снижению расходов, созданию более благоприятной корпоративной культуры и налаживанию отношений с рекламодателями и участниками рынка. “Мы управляли бы компанией, а он сообщал бы нам свои пожелания и руководил инженерной и технической частью, – говорит Эмануэль. – Мы много работаем с рекламодателями, это нам не в новинку, понимаете?”

Берчалл назвал это “максимально оскорбительным, унизительным и безумным сообщением”. Маск был более покладист и вежлив. Он ценил свою дружбу с Эмануэлем. “Слушай, спасибо за предложение, – сказал он, – но Twitter – это технологическая компания, компания программистов”. Эмануэль возразил, что может просто нанять технарей, но Маск ответил твердым отказом. Он свято верил, что нельзя разделять разработчиков и дизайнеров. Дизайн продукта должны определять разработчики. Такими компаниями, как Tesla и SpaceX, должны на всех уровнях руководить инженеры.

Эмануэль не понимал еще одну вещь. Маск хотел управлять Twitter лично – так же, как Tesla, SpaceX, The Boring Company и Neuralink.

Глава 79 Презентация Optimus

Tesla, сентябрь 2022 года

Волосы в огне

“Мое психическое здоровье подвержено флуктуациям, – сказал Маск во вторник, 27 сентября, когда прилетел из Остина в Кремниевую долину, чтобы подготовиться ко второму Дню ИИ – масштабной публичной презентации достижений Tesla в сфере искусственного интеллекта и беспилотных автомобилей, в ходе которой должна была состояться демонстрация робота Optimus. – Под огромным давлением становится хуже. Но если многое встает на правильные рельсы, налаживается и мое психическое здоровье”.

На той неделе на него многое навалилось. Он должен был дать показания в делавэрском суде, который хотел принудить его закрыть сделку о покупке Twitter, продолжал расследование SEC и рассматривал иск с претензиями к его компенсации, полученной от Tesla. Кроме того, он переживал из-за разногласий об использовании спутников Starlink в Украине, из-за сложностей со снижением зависимости цепочки поставок Tesla от Китая, из-за полета Falcon-9 с четырьмя астронавтами (включая одну женщину-космонавта из России) на Международную космическую станцию, из-за назначенного на тот же день пуска Falcon-9 с 52 спутниками Starlink с Западного побережья, а также из-за ряда личных проблем с детьми, подругами и бывшими женами.

Маск сублимирует стресс различными способами, в том числе через глупый юмор. По дороге на запад его развеселила новая идея для сувенира на продажу: духи с запахом паленых человеческих волос. Приземлившись, он позвонил генеральному директору The Boring Company Стиву Дэвису, который в прошлом реализовал идею Маска о продаже игрушечного огнемета. “Духи с запахом паленых волос! – сказал Маск, уже представляя себе рекламную презентацию. – Вам нравится запах после игр с огнеметом? Мы сделали духи для вас!” Дэвис всегда был рад угодить Маску. Он отправил запрос в несколько парфюмерных мастерских и сказал, что первый, кому удастся воспроизвести нужный запах, получит контракт. Когда The Boring Company представила продукт на своем сайте, Маск твитнул: “Прошу вас, покупайте мой парфюм, чтобы я смог купить Twitter”. За неделю поступило 30 тысяч заказов при цене в 100 долларов за флакон.

Милан Ковач

Приехав в штаб-квартиру Tesla, Маск поднялся на импровизированную сцену, установленную в просторном демонстрационном зале, где велась подготовка ко второму Дню ИИ, назначенному на пятницу. На раме был закреплен почти готовый Optimus, который мог в любую минуту приняться за дело. Когда один инженер крикнул “Активируй!”, другой нажал на красную кнопку, и Optimus пошел. Он доковылял до сцены, остановился и махнул рукой, как безмятежный монарх. За следующий час команда еще двадцать раз отрепетировала выход Optimus. Робот снова и снова подходил к сцене, останавливался, осматривался и взмахивал рукой, и это было завораживающе. По завершении последнего круга Экс подошел к Optimus и дотронулся до его пальцев.

Репетицией руководил инженер Милан Ковач. “Кажется, у меня развилось ПТСР, – сказал он. – После того, что случилось в прошлый раз, мне очень трудно сохранять самообладание”. Я вспомнил, что именно он попал под раздачу год назад, когда Маск раскритиковал его слайды к первому Дню ИИ, поскольку счел их слишком скучными. После случившегося Ковач несколько недель раздумывал, не уволиться ли ему. “Но я решил, что задача, которая стоит перед нами, слишком важна”, – поясняет он.

При подготовке ко второму Дню ИИ в сентябре 2022 года Ковач нашел в себе смелость обсудить с Маском разногласия годичной давности. Маск недоуменно взглянул на него. “Помните, как вы разнесли мою презентацию в пух и прах? – спросил Ковач. – И все заволновались, что я уволюсь?” Маск так и не понял, о чем он говорит. Он вообще этого не помнил.