Император ярости

Это уже второй раз, когда Мал просто… появился в моей комнате. Второй раз, когда он сказал мне «взять его член в рот, как хорошая маленькая шлюха». Как и в прошлый раз, он мог бы быть внутри моей извращенной головы.

Потому что он знает темные, извращенные, ебанутые фантазии, которые я прячу за запертой дверью внутри себя.

До пугающей степени.

Например, только вчера воспоминания о первом его визите бушевали в моей голове, превращая меня в лужу. Так что, естественно, я открыла несколько из… более жестких видео, которые сохранила, и смотрела их, лаская себя и сдерживая стон, пока наблюдала, как доминантный парень трахает рот симпатичной брюнетки своим толстым членом, пока она свешивает голову с края кровати.

И вот мы здесь, в точно такой же позе. Как будто он читает мои мысли. Как будто он знает каждую кнопку, которую нужно нажать у меня.

Мал снова проводит все еще твердой головкой своего члена по моим губам, постукивая ею по ним, прежде чем отступить. Сердце колотится в груди, каждый удар отражает запутанное желание, которое крутится внутри меня с момента, когда он впервые прикоснулся ко мне.

Я все еще не понимаю, как ему удается проскользнуть мимо охраны Кира. Как будто этот человек может просто исчезнуть в тенях и появиться, когда ему это удобно. Прямо сейчас, однако, я не уверена, что пугает меня больше: последствия этого или то, как мое тело реагирует каждый раз, когда он касается меня.

Я переворачиваюсь и сажусь на край кровати. Поворачиваюсь, чтобы взять худи.

— Что ты делаешь?

Темный, сладострастный тон его голоса заставляет меня остановиться. Когда я поворачиваюсь к нему, дыхание перехватывает.

До сих пор, хотя он уже дважды кончал мне в горло, я никогда не видела Мала голым. Оба раза он оставался в штанах и рубашке, просто доставая свой член.

Но сейчас, когда я поворачиваюсь к нему, вижу его обнаженный торс в тусклом свете, его мускулы рельефные и высеченные, как будто из камня.

Святое дерьмо.

Мои глаза скользят по темным, замысловатым татуировкам в стиле irezumi³, смешанным с более традиционными западными татуировками, покрывающими его кожу. Я знала, что у Мала есть татуировки, но черт.

Он весь покрыт.

Его губы изгибаются в усмешке при виде моего широко раскрытого взгляда, который, я уверена, он видит на моем лице.

— Я… — сглатываю. — Я просто одевалась.

— Не вижу в этом смысла, — рычит он. Он наклоняется, чтобы снять джинсы, бросает их в сторону и направляется ко мне. — Учитывая, что я собираюсь засунуть свой член в твою грязную маленькую киску.

Святое дерьмо.

Это еще одна вещь, которая, как я полагаю, должна была произойти. В какой-то момент это нечестивое соглашение между нами должно было включать секс с ним. Или, скорее, его трах меня.

Есть только крошечный, незначительный, едва ли даже важный факт, что… ну…

Я никогда этого не делала. И вдруг я обнаруживаю, что отползаю назад по кровати, дыхание застревает в горле, когда Мал приближается ко мне, как дикий кот, готовый сожрать меня целиком.

Я думала о своем «первом разе» за эти годы. Представляла, как это будет, и как я вообще дойду до того, что захочу заняться сексом с кем-то. Будет ли это парень? Или просто сорву пластырь, скачаю Tinder и найду какого-нибудь случайного парня, чтобы он меня трахнул?

Никогда не представляла, что потеряю его с психом вроде Мала, и уж тем более в контексте нашего «соглашения».

— Раздвинь ноги, — рычит он, забираясь на кровать ко мне, его член твердый как камень, а тело покрыто рельефными мускулами и татуировками. — И покажи мне мою чертову киску.

Я едва могу дышать. Немного отодвигаюсь от него, даже когда мои ноги раздвигаются для него.

Его мускулистые бедра раздвигают мои. Он наклоняется ко мне, поднимает мои руки над головой и прижимает их там, опуская рот к моей груди. Я стону, когда он берет в рот мой бледный, напряженный, проколотый сосок. Он кусает его, заставляя меня резко вскрикнуть, а затем сразу же выгнуть спину, когда его язык успокаивает укус.

Его набухший член упирается в мое отверстие, мягко касаясь губ, пока все мое тело напрягается и замирает.

Внезапно Мал тоже замирает.

— Ты девственница?

Вопрос ударяет, как кулак, и я заставляю себя отвести взгляд, решив сохранить голос ровным.

— Нет.

Рука Мала скользит к моему подбородку, крепко сжимает его и поворачивает мое лицо к нему, заставляя встретиться с его интенсивным взглядом.

— Ты лжешь.

— Я не…

— Не надо, — резко обрывает он меня, его голос настолько острый, что у меня скручивает живот. Его хватка слегка усиливается, не болезненно, но достаточно, чтобы передать четкий посыл.

Брови Мала хмурятся.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать шесть, — бормочу я, лицо пылает.

Да, эта часть определенно приходила мне в голову, когда я представляла, как потеряю девственность: что сказать, если кто-то спросит, почему это мой первый раз в таком возрасте.

Я просто никогда не представляла, насколько это будет жалко и неловко.

— И я прав, не так ли.

Ничего не говорю. Губа закушена между зубами, пока я отворачиваюсь.

Мал наклоняется и кусает один из моих сосков.

Сильно.

Я визжу, резко вздыхая, когда боль возвращает мое внимание к нему.

— Не так ли.

— Да, — наконец бормочу я, лицо пылает. — Доволен?

Он ничего не говорит. Но внезапно он отстраняется, слезает с меня и встает с кровати. Я хмурюсь, смущенная и, к своему стыду, ненавидя чувство отверженности, которое возникает у меня в груди, когда наблюдаю, как он поворачивается и начинает снова надевать джинсы.

Господи, я что, расстроена, что псих решил не трахать меня в первый раз?

Обратись за профессиональной помощью, Фрея.

Мал надевает рубашку и поворачивается, чтобы взглянуть на меня, пока я сворачиваюсь на кровати и натягиваю простыню на свою наготу.

— Завтра вечером, — бормочет он. — Мы это исправим.

Я моргаю, ум лихорадочно работает.

— Прости, что?

— Я заберу твою девственность, Фрея, — говорит Мал, его голос спокойный, как будто он сообщает что-то простое, вроде погоды. — Это соглашение не работает, если ты девственница.

Мое сердце бешено колотится, пока я пытаюсь что-то сказать.