Императорский отбор для попаданки

— Они все знали? — с горечью догадалась я.

— Сходство ваше с предком несомненное, — припечатал признанием Эверий.

— Ты тоже знал? — повернулась к нему. А я-то, глупая думала, что у него ко мне симпатия, романтические чувства…

— Нет, — покачал он головой. — А должен был бы догадаться.

— Не верю! — я была на грани истерики и ярости. Рухнули надежды, что я нравлюсь Эверию, а он… он… он всего лишь подкатывал, потому что я принцесса! И пусть свергнутой династии, но так обидно!

Эверий сел мне на грудь, передними лапами обхватил мое лицо и заставил посмотреть на него.

— Я. Не. Знал, — отчеканил четко, не отводя взгляда. — И не догадывался до того самого момента, пока ты, — выделил слово, — не перенесла нас в родовое хранилище.

— У меня нет магии! — выпалила я, не веря ни единому слову мага, хотя его ошарашенную моську, когда он увидел ожившую картинку прошлого императора, хорошо помню. То-то опешил. Но мог ведь сказать!

— Есть, — настаивал он. — И она только подтверждает, что ты прямая истинная наследница. Перемещение между мирами, разрыв границ сущего без порталов — это то, чем славились императоры прошлой династии. Только твой дар, без навыков, сработал при чихании. Это было так странно, что я не верил в догадку, пока кровь не подтвердила твое родство. Даже охранный артефакт признал тебя.

— Я думала, ты относишься ко мне так, потому что я — это я.

— Так и есть, — он склонил голову. — Иначе бегал бы посол Арривии без штанов и ел бы объедки?

— Ненавижу тебя!

Он помолчал и тихо спросил:

— Мне уйти?

Во мне царила буря. Распирало вышвырнуть иагвела, высказать все, что накопилось на душе, но при всем этом я и не хотела, чтобы он уходил.

— На час. Чтобы я остыла. А потом… — выдохнула. — Возвращайся. Втянул меня во все это, — Покосилась на него. — Вот и разгребай. Иначе соглашусь на план Мелдеи, и тебе достанется маркизета.

— Да-да, проклятье про семь дочек, и всех в нее характером, я помню, — скривился Эверий. — Ужасно бесчеловечное.

— Потому что ты обманщик! Ты лгал мне, изображал, что не можешь говорить!

— Ты тоже не сказала мне, что принцесса! — возразил он.

— Я не знала!

— А я не хотел рисковать, потому что за тобой все время следят!

— Кто? Как?

— Зеркало. Оно и портал, и магическое пространственное окно, — снова обернулся и, оценив ростовое зеркало, добавил: — Перерыв мага Бервера закончился. Наступает время тишины. — Ловко спрыгнул с кровати и двинулся к окну.

— Ты еще придешь? — в волнении я забыла про обиды. И про этикет, про все. Однако Эверий не рассердился. Остановился, повернул голову и коварно поинтересовался:

— А надо? Ты меня ненавидишь.

Вот же хитрец.

— Нет! — пробурчала я.

Он улыбнулся краешками рта, сверкнул глазищами, как роковой соблазнитель, и грациозно запрыгнул на подоконник.

— И все же ты негодяй! — прошептала себе под нос. Эверий, конечно, услышал.

— Негодяи нравятся женщинам.

— Тогда ты хуже негодяя!

— Ага, козявка, — фыркнул и исчез за окном.

— Только возвращайся! — чуть повысила я голос. Тут же за дверью раздался шорох.

— Эй! — это Димея грела уши. — Ты с кем там разговариваешь? А ну впусти меня!
–

Подергала дверь, но она не поддалась. — Если узнаю, что ты что-нибудь сделала за моей спиной!

— Что я могу сделать в своей комнате? — спокойно возразила ей, однако дверь открывать не спешила.

— Не знаю! Но ты подозрительная! И рядом с тобой все подозрительное! Открой, иначе позову охрану!

Эверия и след простыл, поэтому я, чтобы не раздувать скандал, впустила маркизетту.

Раздраженная, она обыскала каждый угол. Не погнушалась заглянуть даже под кровать. Не найдя ничего подозрительного, сдаваться не захотела и обыскала каждый закуток снова.

— Ты стала мнительной, — поддела я ее и указала на мусорку, которую она обделила вниманием.

Димка побагровела, сомкнула зубы и наконец-то ушла.

Я же побежала к окну. Высунулась и, увидев, как на перилах соседнего балкона на закатном солнце греется Снежок-Эверий, едва не закричала от радости. Не ушел!

Сердце забилось чаще. Надеюсь, как подвернется возможность, мы снова поговорим и решим, что делать.

Глава 39

Я уже засыпала, когда вернулся Эверий в котовьем обличие.

— Напугал меня, — улыбнулась ему и похлопала ладонью по краю постели. — Не подумай ничего плохого, но спать на перине удобнее, чем на перилах.

Эверий удивленно заморгал, однако спрыгнул с подоконника и забрался ко мне.

– Просто тебе тоже непросто… — я зевнула. — И я не воспринимаю тебя сейчас как мужчину. — Провела по его шерсти ладонью. Но Эверий выскользнул, добрался до лица и… лизнул меня в нос.

— Ой, — рассмеялась я после кошачьего поцелуя, — ты что творишь? Словно тёркой прошёлся! А сама еле сдерживалась, чтобы от счастья не выскочить и не забегать по комнате.

Эверий чинно сел, обвил себя хвостом и стал испепелять меня пристальным взглядом.

— Что? — кажется, его что-то тревожит.

Он не ответил. Только повернулся бочком и… стал игриво размахивать хвостом, задевая мой нос.

— Эй! — закрылась ладонью, потерла лицо, однако несколько длинных волосков остались на коже. — Ну зачем ты так? — Нос засвербило, я поморщилась, зато взгляд Эверия стал озорным.

— А-а-п-чхи-и! — смачно чихнула, а когда открыла глаза — оказалось, что стою босыми ногами на траве, на высокогорье, и передо мной раскинулся просторный розовый сад. Над ним поднималось солнце, алел горизонт, и пахло в воздухе невероятно сладко.

Я втянула душистый воздух полной грудью, зажмурилась от удовольствия. И тут меня со спины нежно обхватили мужские руки, притянули к сильному горячему телу, а шею обжег поцелуй, от которого выступили мурашки. Я едва не заурчала от удовольствия — так приятно, просто умопомрачительно!

— А сейчас? Тоже как теркой? — бархатный голос Эверия, его объятия в утренней прохладе, довели меня до дрожи удовольствия, и скрыть ее не удалось. — По-прежнему не воспринимаешь меня как мужчину?

Я обернулась и увидела породистый профиль мага, в обрамлении длинных белоснежных прядей, колыхающихся от легкого ветерка. Его синие глаза заглядывали в самую душу, читали меня как открытую книгу. Да и как не читать, если я ему сама все разболтала?

Сердце забилось. Все настолько замечательно, что не верится, что это по-настоящему.