Империя Страсти

— Кингсли. — он поднимает бровь, становясь все более и более похожим на молодую, торжественную версию своего отца. — Слышал, что ты был в коме, но выглядишь не хуже дьявола.

— И такой же манипулятор, так что тебе лучше защищать своих клиентов, пока я их не украл.

— Заметано, — говорит он, слегка сузив глаза. — Аспен гораздо более доступна, чем ты, в деловых вопросах. По крайней мере, она не угрожает мне в моем собственном доме.

— Собственность пропорциональна, — говорит я, который боролся до последнего за свой семейный дом. Наконец я обращаю внимание на другого мужчину. — Где мои манеры? Представьте нас, мисс Леблан.

Она бросает на меня взгляд, способный пронзить мое несуществующее сердце.

— Джонатан, это Кингсли Шоу. Совладелец фирмы, в которой я работаю. Кингсли, это Джонатан Кинг. Английский бизнесмен, который инвестирует в Штаты.

Мы пожимаем руки, крепко, даже грубо, и он едва избегает того, чтобы ему не отдавили пальцы. Но чем сильнее я сжимаю руку, тем крепче он это делает, пока мы не отпускаем ее одновременно. Что за послание пытается передать этот ублюдок?

С усилием я сохраняю невозмутимый вид.

— Я не знал, что интересы мисс Леблан простираются по ту сторону пруда.

Он сдержанно улыбается и говорит с шикарным британским акцентом, будто прямо из какого-то исторического сериала.

— Она находчива, мисс Леблан. Один из лучших зарубежных адвокатов, с которыми я работал.

Я скрежещу коренными зубами и не уверен, из-за его слов или из-за того, как она сияет гордой улыбкой при этих словах.

— Вы один из моих самых ценных клиентов, мистер Кинг.

Он поднимает свой бокал.

— За более плодотворное партнерство.

Ашер и Аспен поднимают фужеры.

Я остаюсь на месте.

— Рад знать, что Уивер & Шоу представляет для вас ценность, — говорю я вместо этого. — Ваша жена присоединится к нам, мистер Кинг?

— К сожалению, нет. Я избавляю ее от скуки этих событий, когда это возможно.

— Ей повезло, что у нее есть вы, — предлагает Аспен, и хотя это утверждение можно было бы сказать из вежливости, оно выбивает из моего терпения последние капли.

— Действительно, — говорю я со скрытым гневом, а затем быстро, но решительно беру Аспен за руку. — Прошу нас извинить, джентльмены. У нас с мисс Леблан есть дела.

Я даже не дожидаюсь их ответа, когда тащу ее за собой по коридору.

— Какого черта ты делаешь? — шипит она под нос, практически бегая трусцой, чтобы не отстать от моих длинных шагов. — Кингсли! Отпусти меня.

Ее ногти впиваются в мою руку, но сколько бы она ни царапалась, я не отпускаю ее.

Зрители, наблюдающие за нашим движениям, могут быть и невидимыми. Я вижу только оттенки черного, красного и неодолимое желание.

Я заталкиваю ее в одну из комнат и прижимаю к двери. Она задыхается, ее губы раскрываются.

— Что за…

Ее слова заканчиваются на вздохе, когда я прижимаюсь губами к ее губам.

Она ошеломлена на секунду, прежде чем попытаться укусить меня, бормоча и прижимаясь своим ртом к моему.

Мы с Аспен не просто целуемся, мы воюем.

Мы идем на такое, на что никто другой не решился бы.

Я хватаю в кулак ее огненные волосы и кусаю ее губу так же сильно, как она кусает мою. Металлический привкус взрывается у меня во рту, окрашивая губы, и я не уверен, ее или мои собственные.

Мне все равно.

Запустив пальцы в ее платье, я задираю его, пока оно не достигает талии.

Когда мои пальцы встречаются с ее голой киской, я стону, отрываясь от ее губ.

— Ты не только мокрая, но и пришла готовая к тому, чтобы тебя трахнули.

— Пошел ты, придурок. Как ты смеешь вмешиваться в мою работу…

Я ввожу два пальца в ее киску, и этого достаточно, чтобы оборвать ее слова.

Ее глаза опускаются, дыхание затрудняется, но она бормочет:

— Я убью тебя… если ты еще раз влезешь в мои дела… о, блядь.

— Точно, блядь, и не рекомендуется угрожать мне убийством, когда твоя киска сжимается вокруг моих пальцев.

— Ты… не имеешь… никакого… права… дерьмо.

Я затыкаю ее своими губами, пока она содрогается вокруг моих пальцев. Мне нравится, как несколько грубых толчков и немного стимуляции на клитор способны вывести эту женщину из себя.

Она просто богиня секса.

Все еще держа ее за волосы, я выхожу из нее и тащу ее к высокому окну с видом на задний сад.

Ее реакция запаздывает из-за оргазма, учитывая, что мне приходится практически нести ее. Я прижимаю ее передней частью к стеклу, она задыхается, но я не даю ей времени осознать происходящее, освобождая свой член и входя в нее сзади.

К черту презервативы.

Ничто не станет барьером между мной и теплом этой упоительной женщины.

Моя рука ложится на ее бедро, а другая сжимает ее челюсть с непререкаемым приказом.

— Тебе понравилось, когда тебя хвалил этот ублюдок, а?

Ее ноги дрожат, киска принимает меня полностью, но у нее хватает наглости посмотреть на меня в ответ.

— Понравилось. Не все такие мудаки, как ты.

— И все же, мой член в твоей маленькой тугой киске, дорогая. — я подчеркиваю свои слова несколькими резкими и быстрыми толчками, которые сбивают ее дыхание. — С этого момента ты вычеркнешь любого другого мужчину из своей жизни, поняла?

— Пошел ты.

Я отпускаю ее талию и шлепаю ее по заднице.

— Не правильный ответ. Теперь скажи его.

Она вскрикивает, ее стоны эхом отдаются в темноте.

— Н-нет.

Моя ладонь встречается с ее плотью, но на этот раз так сильно, что она вскрикивает.

— Попробуй еще раз, дорогая.

— Прекрати… черт возьми…

Шлепок.

— Нет, пока ты не дашь правильный ответ.

— Ты не имеешь права указывать мне, что делать.

— Наблюдай.

Я шлепаю ее три раза подряд по заднице, от чего она задыхается и сжимается вокруг меня.

— Ты такая маленькая шлюшка, дорогая. Всего несколько шлепков и ты заглатываешь мой член.