Империя. Цинхай

– Как выяснилось, я и не любимая вовсе дочь. Да, иногда я обманываю.

– И вчера тоже? – Она посмотрела на него в упор.

– Возможно, и вчера.

– И что я должен сделать? Пойти и всё-таки рассказать госпоже Лау об измене?

– Не запоздал ли ты? – У Цянь не было вида, показывающего, что она победила, обвела вокруг пальца и злорадствует, скорее какая-то печаль от бессмысленности. И эта её тоска в глазах заставляла думать, что она обманывает, что обманывает, а не наоборот. Чёрт, как надоели эти женщины, которым невозможно залезть в голову, которым нельзя верить! Джин не стал спрашивать разрешения и сел рядом с Цянь на постель, посмотрев на бинт на ладони. Кровь вчера была настоящей, и слёзы тоже. Но какова была настоящая причина? Горькое прошлое или настоящее, где приходится делить Энди с другой? – Почему тебя так волнует брак четы Лау? – приподняла чёрные брови дочь Дзи-си. – Или честь Джиёна? Или честь его сестры?

Джин подвинулся ещё ближе. Когда сокращаешь расстояние с людьми, вторгаешься в их частное пространство – они менее удачно лгут. А Джину, которому очень хотелось избавиться от ощущения, что Дами возможная предательница, требовался реванш, он хотел сам запутать кого-нибудь, чтобы не быть запутанным. Цянь – не беззащитная овечка, не стоит её так воспринимать. Она коварна, как все умные женщины, а она умна. Это он должен запудрить ей мозги, а не она ему. Рука Джина подползла к раненой руке и накрыла её сверху.

– А что, если меня волнуют не господа Лау. И не Дракон. – Ресницы Цянь дрогнули. – Что, если это ревность? Моя ревность к одной девушке, которая сказала не играть с её разбитым сердцем, но принялась разбивать моё.

Виктория округлила глаза. Она была ошарашена. А Джину нужно было довести её до полной откровенности и честности. Раньше он умел делать это с женщинами.

– Я… не собиралась как-то задеть твоё сердце, - тихо сказала она.

– Для этого не нужно стараний. Разве не вижу я тебя, чтобы оно добровольно сдалось? Разве не слышу я тебя, чтобы потерять голову?

– Ты, как и все, знаешь только мою внешность, и, как и все, хочешь её?

– Я знаю твою внешность, но я хочу знать не только её. – Джин поднял руку и завёл её за шею Цянь, потянув к себе. Девушка без сопротивления подалась вперёд. Посмотрев на её губы, Джин вернул ей поцелуй. В двойном размере.

Комментарий к Погружение в позолоченное болото

* чэнъюй – китайские идиомы, отдалённый аналог русских пословиц и поговорок, которые имеют устойчивое переносное значение

========== Ничей ==========

Неторопливый, втягивающий в необдуманные соблазны и обезоруживающие удовольствия поцелуй, которым Джин решил вскружить Цянь голову так, чтобы отказали ноги, почти завершился, и мужчина чувствовал, как девушка неосознанно откланяется назад, будто падая. Верный признак того, что губы готовы уступить другие губы своему телу, которое тоже хочет ласки, хочет почувствовать горячее дыхание на коже повсюду. Джин всегда был мастером в этом деле, и редко какая строптивица умела устоять. Но их прервали деловые шаги у двери, и скомканная фраза охраны в ответ кому-то. Джин оторвался, прислушиваясь, но лицо Виктории ещё грелось в его ладонях. Она положила на них свои пальцы, тоже замерев.

– А что с ней? – услышали они голос Дэсона. Джин поморщился, как и Цянь.

– Если бы кто-нибудь избавил меня от «ухаживаний» этого человека! – прошептала она. Это была не просто жалоба, а просьба. Джин предпочёл бы пересидеть здесь, чтобы не сталкиваться лишний раз с братом, даже шмыгнуть за чернолаковую коромандель* с золотыми пионами, попытайся тот войти, но если нужно завоевать расположение красавицы, то лучше сыграть роль верного рыцаря, готового вступиться, защитить, помочь. Кивнув, он отпустил девушку и пошёл на выход. Открыв дверь, Джин столкнулся с Дэсоном, выясняющим причины отказа в приёме у стражников, которые то и дело повторяли, что госпоже нездоровится.

– Нездоровится? – хмыкнул сингапурский мафиози. – А почему же тогда у неё был посетитель?

– Я врач, - опередил всех заявлением золотой и, прикрыв за спиной вход в спальню, не дрогнув, медленно пошёл по коридору. Дэсон, которого что-то не устроило, но утихомирило, нагнал его и пошёл рядом.

– Врач, говоришь? У Цянь заболел зуб?

– Медицинские секреты не разглашаются, - притормозил Джин, поглядев на родственника. – Что случилось с моей пациенткой – её дело, а не твоё.

– Разумеется, - улыбнулся добродушно Дэсон, сощурив глаза, так что никто не разоблачил бы лицемерия в этой лучезарности. Взяв Джина за локоть, он притянул его ухом к себе, чтобы тихо сказать: - Вытри губы от помады, докторишко! Даже если ты стоматолог, то должен лечить рот, а не ртом!

Скрипнув каблуками ботинок по паркету, Дэсон резко развернулся и пошёл туда, откуда явился. Джин запоздало приложил пальцы к губам, втянув их в себя и скоропалительно облизывая. Чёрт! Хоть бы брат не был настолько враждебно настроен и, как обычно, подл, чтобы доложить о подобном Дами! Ему лучше бы самому поставить её в известность насчёт того, что он попытается окрутить Цянь ради разоблачения некоторых тайн… поймёт ли Дами? Нормально ли воспримет? А если нет?

Сандо лениво направлялся в спортивный зал, где его должна была ждать Эмбер. Конечно, не лучшая соперница для тренировок, но на безрыбье и рак рыба, почему нет? Пугающая информация о разоблачении Хосока улеглась в голове и на душе стало поспокойнее от того, что своих они предупредили, те обеспечат необходимую безопасность, да и сам Хосок не дурак, сумеет залечь на дно. У него как раз там, в Сеуле, сейчас свадьба намечалась, чем не повод укатить в медовый месяц в неизвестном направлении? Хим обеспечит его поддельными снимками откуда-нибудь с Бали или Гоа, пока тот, на самом деле, расслабится в любой другой точке мира. Но ведь и не всю жизнь же прятаться? С Эдисоном что-то делать надо. И самым лучшим и надёжным был вариант «избавление». Но как? Второй сын Отца Чана прибыл с дюжиной личных охранников, головорезов ещё тех. Из-за вражды с третьим сыном, прославленным лучшим убийцей в Китае, Эдисон научился обороняться так, что не подкопаешься, не подползёшь, не подкрадёшься. Имеются ли у него слабости? Деньги, женщины, секретные пороки? С его положением и могуществом (как-никак почти наследник Синьцзяна), вряд ли он в чём-то знает недостаток и нужду. Но не бывает же совсем непробиваемых людей? Тот же Николас, хоть и страшён, хоть и выглядит ледяным и бесчеловечным, но есть Николь, которая ему дорога…

Знакомые смешки раздались где-то поблизости, и Сандо, уговаривая себя идти мимо и не задерживаться, задержался и осторожно заглянул за угол, на небольшой балкон, оплетенный зеленью, где в этот полуденный час было прохладно и уютно. У края, спиной к балюстраде, стояла Николь, игриво закусывая нижнюю губу, а возле неё, прислонив руку над её ухом к колонне, нависал Хенкон. В руках девушки был телефон, где она, активировав онлайн-переводчик, произносила ему фразы на своём языке, а тот более-менее верно передавал их молодому человеку на корейском. Они с виду были так увлечены этим занятием, что смотрелись воркующими голубками. Сандо покривился, оценивая шансы развития событий. Она серьёзно отдастся этому парню? Она пойдёт на это? Не зная общего языка, они договорятся до постели? Хенкона не испугает родство с Николасом Тсе? Может, стоит ему сказать про девственность? Пусть у него тоже нервы щемит, если уж совести нет, а у бойца из Аяксов совести нет наверняка, как не должно быть и у наёмников. Но в первую очередь этот боец был ничуть не хуже вольных братьев в реакции и наблюдательности, поэтому почувствовал чьё-то присутствие и поднял взгляд.

– А, это ты? – Сандо скорее расправил брови и гримасу, избавив лицо от морщин недовольства, и с абсолютной безмятежностью шагнул на балкон третьим. – Вот, видишь, какой мы нашли способ общаться? Это забавно.

– Не сомневаюсь, - произнёс ровно Сандо, видя, как померкла улыбка Николь, которая начала опять сверлить его глазами, обосновываясь и закрепляясь под плечом Хенкона. Она ни фразы не понимала из разговора мужчин. – Я думал, что тебя напрягает её статусное положение…

– Ну, я же не сам к ней пристаю, верно? А если девчонке хочется, зачем я буду отказывать? – похотливо, как-то по-кобелиному ухмыльнулся Хенкон, и Сандо захотелось ему двинуть в лицо, взять за шкирку и отправить в полёт с балкона. Почему бы нет? В Цинхайском дворце вечно какая-то херня случается, кто посмеет обвинить наёмника?

– А её навязчивость тебя не смущает? – сделал слабую попытку унять себя Сандо, тусклым тоном спрашивая как бы невзначай и стараясь не смотреть на Николь.

– Да нет, она милая, - пожал плечами парень.

– Ты поосторожнее, она, правда, немного не в себе. Я тебя из мужской солидарности предупреждаю, она может вычудить что-нибудь, потом проблем не оберёшься.

– Да брось, чего ненормального в беспутстве? Девчонка легкодоступная давалка – разве это «не в себе»? – Сандо сжал кулаки, глубоко вдыхая. Мысленно дуга траектории полёта Хенкона на землю выглядела как радуга из рекламы конфеток Skittles. Заканчивалась она котлом с кипящим маслом, куда и должен был угодить летун.