Империя. Цинхай

– Я не давала шанса, - чуточку растерянно отвела она глаза вправо и вниз, прикрыв их чёрными густыми ресницами, - я всего лишь поступила честно, огласив приговор. А Энди не пощадит вас, я не сомневаюсь…

– Вот именно. И ты хочешь взять на душу грех за две погубленные жизни?

– Ну, я не Фэй, я не избегаю поступков, за которые можно попасть в ад.

– Все мы совершаем такие поступки, Вики, за что же ты осуждаешь меня?

– За подлость, - она вернула взгляд к его глазам. – Я ненавижу подлость, Джин.

– Но самого огромного подлеца Цинхая – Джаспера, ты любила, - напомнил мужчина, и тотчас увидел, как заблестели её зрачки. Не яростно, а забурлившей солёной влагой. Щёки Цянь побледнели, хотя от духоты, образовавшейся в замкнутом и небольшом помещении, по её шее стекла капля пота. Джин повторил свой коридорный жест, и расположил свои руки по сторонам от её плеч, образовав берущую в плен скобу. – Давай договариваться, Вики. Я знаю, что мы сможем это сделать.

– Нет.

– Да. Вики, не вынуждай меня совершать ужасное.

– Ты убьёшь меня здесь, как единственную свидетельницу? – покосилась она на его руки, в которых ничего не было, но создалось впечатление, что она представляет, как они её душат среди этого чистого белья. – Это наделает шуму во дворце. Найдут ли убийцу? Скорее всего.

– Пустые слова. Никто не смог найти ни покушавшегося на Хангёна, ни отравителя Николь. Здесь тоже выйдет удачно, - ухмыльнулся Джин. Но сам попытался вообразить, как достанет нож, который всегда имел при себе, приставит его к горлу Цянь, начнёт угрожать. Она не выглядела трусихой и легко сдающейся. Вполне возможно, настрадавшаяся, потерявшая и ребёнка, и любовь, она не станет хвататься за жизнь. Сумеет ли её и в самом деле убить Джин? Вряд ли, на это нужны бы были веские основания. А как такое, что из-за Виктории может умереть Дами? Это серьёзный аргумент, за такое, пожалуй, стоило бы решиться на преступление. Но это самая крайняя мера, неужели нет других? Угрожая, объяснить Виктории, что любит Дами так же, как та сама любила Джаспера, что они венчаны ещё до брака с Энди… О нет, об этом говорить нельзя, это всё усугубит. А демонстрация пылкой страсти к другой женщине способна вызвать зависть. Разве не понял Джин ещё до того, как Цянь стала за ним следить, что он ей не безразличен? Это заметил и Сандо. Не потому ли теперь старшая дочь Уйгура так усердствует, что больно задета правдой? Она могла надеяться на то, что Джин покорится её обходительностью и красотой, а выяснилось, что он влюблён в другую. Да, одно из лучших средств в деле обретения союзницы – завладеть её сердцем. Раньше Джину удавалось такое без труда. Но тогда он не любил Дами, а теперь не только не хочет других, но и не хочет изменять Дами. Если она узнает о том, что он пытается крутить роман с Вики? Даже ради их спасения, Дами будет беситься, ревновать и нервничать, а ей нельзя в её положении. А если предупредить её, объяснив, что Цянь всё узнала? Одно ясно наверняка, прежде чем выработать план спасения, нужно обсудить всё с возлюбленной.

– Чего же ты ждёшь? Убивай, - смело и с вызовом бросила Виктория. Как и ожидалось. Она не из тех, что станут молить о пощаде. Джин опалил её взором впритык и, резко шевельнувшись, из-за чего девушка вздрогнула, обхватил её за талию, прижав к себе правой рукой, а левой, надавив Цянь на затылок, привлёк её лицо, впившись в губы. Китаянка дико забилась в его руках, трепыхаясь, как умирающая в огне бабочка, но чем сильнее было её сопротивление, тем сильнее прижимал её к себе Джин, втягивая уста Виктории и заставляя её захлёбываться поцелуем. Все её проглоченные звуки, крики и стоны, выражающие протест, не ушли дальше уст Джина, размазавшего красную помаду по их лицам, пока не завладел ртом Вики без остатка, и её неприступный, несогласный язык покорно не улёгся под прикосновениями мужского языка. Тонкие руки, колотившие его плечи, ослабли и обвисли. Одна из самых красивых девушек Китая обмякла под его напором, позволяя целовать её ещё и ещё. Джин увлёкся азартом этого захвата, держа перед собой цель – нейтрализовать противницу, но она ещё стояла на ногах, она ещё о чём-то думала, она ещё не заверяла, что на всё согласна, а потому конца сражению было не видно. Но до чего же нужно дойти, чтобы понять, что Виктория теперь замолчит и ничего не расскажет? Он прекратил свою непредсказуемую атаку и отстранился, чтобы взглянуть Цянь в лицо. Впервые он увидел её растрёпанной и с попорченным макияжем. Предыдущий их случайный поцелуй был аккуратнее.

Она несколько секунд глядела на него, оскорбленная и подавленная. А потом отвела глаза. Он коснулся своими искривлёнными, поломанными когда-то из-за Дэсона пальцами её щеки, и она не отдалилась от них.

– Я не смогу причинить тебе зла, Цянь, - прошептал он. – Ты знаешь это.

– Я не стану замалчивать вашу связь, прекрати!

– В твоих силах её пресечь. В твоих силах сделать так, чтобы я забыл дорогу к спальне Дами…

– Если ты любишь её, то мне не нужно объедков с чужого стола, - выдала себя и свои тайные желания Вики, за которые поспешил ухватиться Джин. Он нащупал верную почву, он правильно сделал, что не пошёл по пути правды.

– Какая любовь, Цянь? Я здоровый мужчина, я хочу женщин, мне нужен секс. Да, я соблазнил Дами, потому что это было легко в отсутствие Энди; одинокая, в окружении, где лучше всего она знает меня – своего давнего телохранителя, юная дурочка, которой хотелось попробовать мужика помоложе… Если ты сдашь меня и Дами, то прежде чем нас накажет Энди, до меня доберётся мой наниматель – Джиён, и поквитается со мной за неприятности сестры похлеще, чем Энди себе в состоянии нафантазировать. Поэтому я буду врать напропалую, что изнасиловал госпожу Лау, принудил её, заставлял молчать… Я умру один, но здесь и без мучений.

– Если тебе просто нужен был секс, - прямо, наконец, уставилась на него Виктория, - почему полез в постель к жене Энди? Почему не выбрал любую другую? Николь, Эмбер, Джессику – эта бы дала тебе по щелчку пальцев!

– Я не ищу лёгких побед. – Джин снова скользнул ладонью на талию собеседницы. Та рыпнулась, но он её приструнил, вмяв в шкаф грудью. – Я хотел тебя… Дами чем-то напоминала тебя. Бледная тень, но всё же…

– Ложь! – Цянь толкнула его в грудь, но ничего не изменилось. Просто выражение бессилия и ярости. – Ложь!

– Ты права, теперь я вижу, что она и близко на тебя не похожа.

– Ты выгораживаешь её…

– Я давно хочу тебя, неужели ты скажешь, что не замечала этого? Я не мог смотреть, как к тебе лез тот Дэсон… Я не позволял себе и намёка в твою сторону, а он… - Джин видел, как Вики, явно желавшая его самого, поддаётся обману, утопает в рисуемых иллюзиях. Воистину, всякий человек способен увидеть то, что хочет увидеть. – Ты думаешь, почему я увидел ваше уединение с Энди, Цянь? Я бродил за тобой по дворцу, как верный пёс, умирая от желания. Но когда ты рассказала о том, что пережила, я не посмел настаивать, Цянь, потому что ты недостижима, ты… ты слишком чиста, честна, благородна и достойна любви, и я не знал, смогу ли подарить тебе всё то, чего ты на самом деле достойна. – Джин опустился на колени, взяв руки Виктории и поцеловав их, дрожащие, с полупрозрачным розовым маникюром на длинных и аристократических пальцах с золотыми перстнями. – Если ты хочешь убить меня – убей. Я перед тобой, какой есть, теперь ты всё знаешь. Зови Уоллеса и вели казнить меня сейчас же. Я пожалею только об одном, что слишком мало сорвал поцелуев с твоих губ перед смертью.

Повисла тишина. Щемящее молчание. Джин не поднимал головы, опустив лицо к полу, но не выпуская рук Вики из своих. Его лоб касался гладкой ткани её платья.

– Ты… - Вечность прошла прежде, чем китаянка возобновила разговор. У золотого сжались все мышцы и жилы. – Если вы с Дами прекратите это, никогда больше не повторите…

– Никогда!

– Дослушай, - попросила Цянь и потянула его вверх, чтобы он встал и заглянул ей в глаза, что Джин и сделал. – Я готова забыть то, что узнала… Я ужасно поступаю по отношению к Энди, он должен знать, с кем связался, но я забуду о тебе и Дами. Если…

– Если?.. – не поторопил, а выказал интерес и готовность исполнять веления Виктории мужчина.

– Если ты заставишь меня забыть об этом, - произнесла условие она, которое Джин не сразу понял. Его брови снизились, выдавая раздумья, и Цянь более развернуто объяснила: - Докажи, что ты хотел меня. Полюби меня. Сделай меня счастливой, Джин. Я знаю, что ты можешь, знаю! Заставь меня забыть и измену Дами, и одиночество, и унижения от бесконечных слухов, что я шлюха, и… Джаспера. Заставь меня забыть всё плохое, Джин, и ни Энди, ни Уоллес Хо не услышат от меня ни слова.

Не заметив того, они всё ещё держались за руки, и пока их взгляды не разорвались, они не ощущали скреплённых пальцев. Лишь увидев их, Джин и Вики разошлись подальше друг от друга.

– Если бы умел и знал как… - шепотом изрёк дантист.

– Я не могу тебя заставить пытаться, - заметила Виктория, - но тогда и ты меня не заставишь молчать. – Она подошла к двери под пристальным надзором Джина, следящим за её капитуляцией. – Я даю тебе два-три дня подумать, до возвращения Энди. Гарантирую, что до его возвращения буду нема, как рыба. Но по истечению срока – жду чёткого ответа. Либо ты остаёшься с Дами и умираешь, либо ты приходишь ко мне – и продолжаешь жить.