Иного не желаю. Часть третья

Другого варианта всё равно не было.

Мне внезапно вспомнились времена моего студенчества, когда я была уверена, что медленно схожу с ума. Как только я осознала, что я никак не могу изменить это, я принялась изменять своё отношение к происходящему, осторожно выстраивая свою жизнь таким образом, чтобы это… не мешало больше, чем нужно.

Брак с Валуа был частью моего сумасшествия. Этьен… Я не могла не признавать, что когда он прятал своё чудовище, он становился идеальным спутником жизни: внимательным, заботливым, обходительным мужем. Пока мы были в Испании, мне нравилось слушать его рассказы на французском, нравилось то, как он гладит меня по спине и волосами и тихонько целует, думая, что я уже сплю.

И…

… я улетела в космос от физической с ним близости.

Я много раз пыталась навсегда выкинуть из головы те испанские воспоминания, но что-то рычащее внутри меня не давало это сделать, напомнив мне об этом и сейчас — звериная моя часть до сих пор с тоской вспоминала наши соития в стае Кирилла Баева перед тем злосчастным полнолунием.

Это был компромисс.

Не только с Этьеном, который обещал не принуждать меня в обмен на моё хорошее поведение.

Это был компромисс ещё и с самой собой.

Глава 22

Тая

C тех пор, как я попала к оборотням, я не просто потеряла свою прежнюю жизнь: меня оттуда насильно выдернули, притащили в чужую страну и обязали восхищаться своим новым положением, а если бы восхищения не хватило – для меня уже заготовили клетку… ну или какую-нибудь необитаемую башню замка.

После рождения Жанны всё вроде бы изменилось в лучшую сторону, но я не могла так просто забыть…Говорят, что человеческая память изменчива – медленно стирает болезненные, страшные воспоминания, но то ли времени ещё прошло мало, то ли я так до конца ещё и не поверила в прочность своего нового положения – так или иначе, я всё ещё чувствовала себя неуверенно и беспокойно в замке, несмотря на всю помощь Этьена.

Да, он вновь стал внимательным, заботливым мужем – мужчиной, в которого я успела влюбиться в Испании.

В первую же нашу совместную ночь после родов он отыскал обручальное кольцо своего рода и надел его мне на палец.

—Тая, это кольцо герцогини. Ты – не гостья в моем замке, не чужая полукровка в моей стае. Ты – хозяйка здесь, милая.

После этого он поцеловал мне руку – и только тогда Этьен заметил, что камень изменил цвет.

— Как такое возможно? – потянув меня к лампе, стоящей возле кровати, спросил Валуа. – Это… бриллиант?

Я пожала плечами, вспоминая тот момент, когда камень изменился.

Этьен, явно подслушав мои мысли, резко вскинул голову.

— Что? Как, ты говоришь, это случилось?

Он навис надо мной, не давая двинуться с места.

— Покажи мне, Тая!

Я не совсем понимала, что он имеет в виду, но вспомнила ту ночь, когда Луна Оборотней показала мне его родителей и моего отца; когда изумруд в кольце поменял цвет.

— Значит, вот как…

Этьен нахмурился, замолчал и ещё долго не выпускал мои пальцы из своего захвата.

Его явно привлекало кольцо.

— Что ж, — наконец, протянул он. – Всё правильно: уважая дела своих предков, мне следует идти по собственному пути.

Он осёкся и посмотрел на меня, застывшую рядом с ним.

— Ты не просто герцогиня Валуа, Тая. Ты – моя истинная пара, давшая нашему роду Искательницу – Альфа-самку, о которых нашей расе известно только из легенд.

Протянув руку, он мягко погладил меня по щеке, а затем вынудил задрать голову таким образом, что я не могла избежать его взгляда.

— Никогда больше не смей снимать это кольцо. Слышишь, Тая? Стая должна знать, кто их хозяйка!

Это было похоже на приказ… это и было приказом, по сути, но я, сама не зная почему, не почувствовала себя ни капельки обиженной. Я не могу описать этого чувства точно, но рычащая часть внутри меня, которая всё чаще давала о себе знать, считала, что Этьен проявляет не грубость, а заботу – а потому, обижаться нам не на что.

Впрочем, ещё почти полторы недели кольцо видели лишь доктора и служанки, убиравшиеся в наших комнатах – Этьен сдержал своё слово и не требовал от меня начинать проявлять статус хозяйки замка сразу же после рождения дочки.

У меня было время медленно придти в себя после родов. Не физически – с того момента, как я пришла в себя, по словам врачей, моё тело успело восстановиться, но вот морально…

Мне было тяжело оставаться в тех самых комнатах, где когда-то взаперти держали мать Этьена.

И пусть кошмаров мне больше не снилось, но я знала прошлое и знала, что такое на самом деле происходило в этих самых комнатах, где я качала свою малышку.

А ещё надо было как-то начинать строить свою жизнь в стае.

Это было тяжело… и пока что только в планах.

А в настоящее время я много времени проводила с дочкой. Делала всё то, что делают и остальные женщины, только что ставшие мамами: кормила, мыла, баюкала свою малышку.

Этьен, когда он объявлялся в комнатах, часто недовольно кривился от того, что всё это я делаю сама, без помощи Жаннет или новой няни, которую мы на днях выбрали вместе. Но это была моя выстраданная девочка. Я понимала, что рано или поздно, мне придется впервые оставить её с чужим человеком, но я изо всех сил стремилась оттянуть этот день.

И потому, справлялась всегда сама.

Однажды ночью я резко проснулась от того, что дочка не плачет. Вскинула взгляд на часы – время кормления уже прошло – но в комнате было тихо.

Я дернулась, повернулась на другой бок… И увидела Этьена, кормящего Жанну моим сцеженным молоком.

Новорожденная малышка на руках матёрого злого волка… с учётом того, что Этьен сидел на стуле в одних лишь мягких спортивных брюках, и никакая рубашка не закрывала его голый тор, сравнение было более чем уместно.

— Что ты делаешь?— спросила я, застыв на месте.

— Я понимаю, что ты не хочешь пускать к Жанне чужих, — сверкнул зеленым взглядом Валуа. – Но я – её отец. У нас вроде бы равные права на неё, не так ли?

Жанна в этот момент громко чмокнула, будто подтверждая слова отца.

— Так ты только три часа назад вернулся с совещания, — нахмурилась я, потерев лицо руками. Это кстати, стало для меня неожиданностью: в феврале, когда Этьен приволок меня в Ангулемский замок впервые, мне показалось, что в замке живут распущенные зверолюди; сейчас же, вернувшись в Ангулем спустя почти год, я удивлением заметила, что Альфа и его помощники много работают. При этом Этьен также много возился и с дочкой, но чувствовалось, что время для дочери он практически выбивает, сдвигая другие дела в сторону.