Иного не желаю. Часть третья

Сейчас же она требовала чуть повернуться, чтобы «он получше нас рассмотрел».

Вот честно – именно такая мысль пришла в мою голову вместе с тихим рычанием моего зверя.

«А ведь скоро полнолуние», — с ужасом подумала я, представляя себе, как именно может себя повезти мой рвущийся наружу похотливый зверь.

Я с ужасом прикрыла глаза, но всё равно не смогла сосредоточиться на своих мыслях: запах Этьена здорово отвлекал.

Супруг тем временем подобрался к нам совсем близко.

Заметив, что Жанна уже окончила «ужинать», он наклонился, чтобы взять дочь на руки – проведя своей ладонью по моей обнажённой груди.

— Я соскучился, – услышала я хриплый голос мужа. – Чертовски сильно соскучился по тебе.

— «Мой!!!!» — практически завизжала моя волчица, пытаясь диктовать мне свою волю. – «Он – наш!!! Наш волк!»

Я глубоко вздохнула, задержала дыхание – а Этьен уже перехватил дочку, ласково прижав её к своему плечу, держал её как положено – столбиком.

—Тая, я же кормлю её по ночам из бутылочки, — укоризненно заметил Этьен, опять подслушав мои мысли… надеюсь, подслушал он только о дочке, а не о себе самом.

«Выстави гррррудь!» — раздалось где-то внутри меня. И только тогда я вспомнила, что «не совсем одета».

Поправив одежду, я с любопытством наблюдала за тем, как Этьен носит Жанну по комнате.

— Я хотел с тобой поговорить, — демонстрируя ей одну из новых игрушек, которые доставили только сегодня, осторожно начал Этьен. Заняв внимание дочери, он выразительно посмотрел на меня.

— Мне нужно, чтобы завтра ты выступила как герцогиня.

Я дернулась от страха: снова эти надменные физиономии аристократии, снова эти издевательства его приближенных и мерзкие шёпотки слуг.

Не хочу!

— Завтра приезжают родственницы моего умирающего беты, — медленно произнес Валуа. – Они ещё не знают, но это будет их последняя встреча …до самой грани.

—Это Стивен, да? – вспомнила я имя беты. – Это его семья приезжает в замок?

Этьен кивнул.

— Да. Его жена и приемная дочь полностью люди, поэтому так важно, чтобы ты тоже присутствовала… они должны видеть герцогиню — мы должны оказать им почести согласно их положению.

—И тебя совсем не смущает то, что они совсем не оборотни – даже не полукровки? – на всякий случай уточнила я.

Этьен, перехватив дочку другой рукой, пожал плечами.

— Это был выбор Стивена.

— Но как же они будут присутствовать на праздниках?

— Они и не будут, – спокойно ответил Валуа. – Это их первый и последний приезд в мой замок. Но, разумеется, ни вдова, ни её дочь не останутся без материальной поддержки.

«О да», — подумала я, вспомнив собственное детство. – Материальную поддержку вы оказывать умеете. И только её.

А потом меня обожгла другая – ещё более неприятная мысль — Этьен уже называл жену беты вдовой. Значит ли это…

Я резко вскинула голову – Этьен поморщился.

— Тая, если бы у него оставалось ещё время, я бы не стал дергать тебя до самого полнолуния. Но, увы.

Положив дочку в кроватку, он очень осторожно накрыл её одеяльцем — и только после этого посмотрел на меня.

— Завтра утром будь готова. Завтрак по всем правилам.

Я понимала, что не имею права отказываться – и дело даже не в соглашении между мной и Этьеном. Я не имела права не поддержать несчастных женщин.

Если мне для этого придется изображать надменную герцогиню — я готова была это сделать.

С этими воинственными мыслями я и легла спать.

С ними же и проснулась.

Этьен к тому времени уже принял душ и, облачившись в строгий деловой костюм, что-то тихо вещал нашей доченьке на французском.

Почувствовав, что я проснулась, он протянул дочку мне.

— Жанна – голодная, — радостно сообщил Валуа, привалившись бедром к комоду.

Ведь знает, что смущает меня этим!!!

Внутри меня довольно, как кошка, заурчал мой зверь – волчице нравилось внимание её пары.

Но человек – человек-то смущался!

Дочка тем временем недовольно захныкала: судя по времени на часах, Жанна уже действительно должна была быть изрядно проголодавшейся – видимо, она не заплакала раньше только потому, что папа её отвлекал.

«А сейчас он отвлекает меня».

Этьен (явно ведь услышал мои мысли, зараза!) довольно рассмеялся – и, поцеловав нас обеих, стремительно покинул спальню, оставляя меня с дочкой наедине.

Правда, ненадолго.

Не успела я докормить Жанну, а в комнате уже появилась няня и две служанки, которых прислал Винсент.

Мишель – няня – была не просто выпускницей одного из самых знаменитых колледжей, готовящих нянь и гувернанток для аристократов аж с восемнадцатого века; сама няня много лет проработала с отпрысками богатых французских оборотней, которые из-за своей карьеры обязаны были всегда оставаться на виду.

А ещё мы сразу нашли с ней общий язык.

Она понимала, что мне не нравится сама идея оставления дочери в чужих руках и рвалась на помощь только тогда, когда её звали – не вмешиваясь в остальных случаях.

Вот и сегодня, окинув взглядом открывшуюся картину, няня осторожно спросила, не может ли она подержать ребенка, пока я буду сцеживаться.

—Так вы сэкономите время, — пояснила Мишель, кивнув в сторону замерших напротив двери служанок.

Идея была здравая – хотя сердце моё всё равно обливалась кровью: настолько я не хотела оставлять Жанну.

Дочка, явно почувствовав моё настроение, недовольно захныкала. Это привело меня в чувства.

Я не могла вечно прятаться в спальне Валуа – и мне, и моей дочери здесь ещё жить.

Да, с этими надменными французскими аристократами, воротящими от меня свой нос. С оборотнями, которые кроме жестокости и похоти, мало о чем думают… Со слугами, желающими мне поскорее совершить ошибку.

Но… у меня было другое детство, другой дом.

У Жанны будет только этот.

Проглотив слёзы, я кивнула – и нехотя передала дочку няне.

Глава 24

Этьен

Француа молча кивнул.

— Вы правы, Альфа. – После минутного размышления наконец-то произнес бета. – Не знаю, что это: промашки воспитания или плохое семя, но оставлять в живых такое дерьмо просто опасно… хотя жалко, что такая сила пропадёт!