Иной жизни для себя не представляю! Книга четвертая

лампочкой - заставили Доку найти - они экспроприировали, но в Урал

только заглянули, и слава богу, наши припрятанные ружья не заметили. В

последнюю минуту услышали, что Михаил вызывает по рации подмогу -

поднимать из скважины остальные части расчлененного тела.

Волчьи следы, как мы вчера планировали, проверять уже не

хотелось. Сейчас нам бы стресс снять, и Дока предложил сделать это у него

дома. Жена – Ниночка – на дежурстве в Мирненской больнице, можно

спокойно выпить и поговорить, насчет расчлененки, и что нам делать

дальше. Я, конечно, согласился.

Во дворе первым делом стянули с себя куртки и тщательно умылись

– было ощущение, что от нас попахивает, сами понимаете чем. Дальше

Дока вытащил из холодильника вареное мясо и большую бутылку водки,

налил по стакану, и забыв не только про хлеб, а и просто присесть,

предложил:

«Давай не чокаясь. Кто б там ни лежал – а все ж человек. Прости

его боже, если грешным был!»

Стоя выпили, по кусочку мяса взяли, и только теперь опустились на

стулья. Водка, надо заметить, не очень и подействовала, после недавней

находки, и Дока налил в стаканы еще раз, теперь по привычных сто грамм.

Выпили, закусили, и начали оживать.

23

«Давай», - Дока откинулся на спинку стула, - «все рассказывай, об

этой скважине. Трупак в нее попал – а в Мирном ювелирный ломанули.

Значит все связано!»

В последнем я сомневался, на что были основания. И вспомнив, как

Мирненский опер Михаил всегда что-то рисовал на листе бумаги,

выслушивая результаты наблюдений в поле, куда сам же нас и посылал в

недавнем прошлом, любителю детективных историй предложил:

«Неси лист бумаги и карандаш!» - без возражения он побежал в

другую комнату.

« Теперь смотри, слушай, и сопоставляй», - я положил бумагу на

стол к нему поближе, разделил его вертикальной чертой на две части, и

написал вверху – «Понедельник», - Дока на строчку уставился, как на

завещание о приличных деньгах.

«Утром было совещание у Павла Петровича. После него с Игорем

Георгиевичем наметили скважины, договорились завтра съездить в поле и

выставить колышки – недалеко от партии, меньше километра», - под

«Понедельником» оставил полосу чистой бумаги показать, что ничего пока

не случилось. Ниже ее написал «Вторник».

«С Игорем Георгиевичем рано утром съездили на рудное гнездо,

рядом с которым оказалась вонючая скважина, о которой мы тогда и не

знали, и вбили колышки на местах своих скважин. Там ничем не пахло, а

вместо позже разбитой буровиками дороги были старые заросшие травкой

следы, по которым до нас в этом году точно никто не проезжал», - под

«Вторником» на бумаге в левой половине нарисовал улыбающуюся рожицу

– показать, что запаха не было, а правую часть оставил пустой. Ниже

написал: «Среда». Дока внимательно за моей рукой проследил. Пока

молчал и слушал меня внимательно.

«Заявились буровики, с ними поехал показывать скважины.

Которые, как ты теперь знаешь, во «Вторник» мы с Игорем Георгиевичем

выставили. Так вот: запаха никто не почувствовал», - слева под «Средой»

нарисовал вторую улыбающуюся рожицу, - «но ночью, как все в партии

знают, ломанули Мирненский ювелирный», - нарисовал в правой половине

маленький домик и подкоп под него. А ниже этих художеств написал:

«Четверг».

«Утром буровики отловили меня у камералки, и ездил с ними

смотреть аварийную скважину – запашок появился, но слабенький.

Противный конечно, но я тогда подумал, что пахнет как и из нашей

глубокой скважины, с сероводородной водичкой», - Дока головой кивнул, о

той скважине все охотники в партии знали, - «А перед этим я разговаривал

с Мирненским опером, нашим с тобой приятелем – Михаилом. Он

приезжал к начальнику партии, ну я под руку и попал. Интересовался

нашими канавщиками: нет ли пропавших на днях. Такой был - Иван

Лопатин. Но вещи его в общаге остались. А уже к обеду стало ясно, что он

ювелирный и ломанул: его ботинки оставили следы в траншее возле

магазина, и на них же Михаил нашел отпечатки пальчиков самого Ивана,

24

совпавшими с отпечатками на стеллажах в магазине». Ниже «Четверга»

нарисовал слева небольшое облачко – появился запашок, а справа - домик

ювелирного, с фигуркой маленького человечка рядом, с лопатой в руке.

«И что получается?», - Дока не выдержал роли пассивного

слушателя.

«Ошибаешься, если думаешь, что расчлененка в скважине и

ювелирный связаны».

«Это почему же?» - возмутился напарник, - «Может, ювелирный

вдвоем брали, и напарника Иван твой (почему мой?) мочканул, что б не

делиться!»

«Не получается», - я подвинул лист бумаги к нему поближе, - «в

ночь на «Среду» ювелирный обокрали, из скважины потянуло в четверг. А

мы прекрасно знаем на примере сайги, что даже при местной жаре запашок

появляется не раньше, чем на третий день. А если учесть, что в скважине

все же попрохладней, чем на солнце, то и запашек почувствуется попозже,

может к вечеру третьего дня», - Дока промолчал и почесал затылок.

«И это не все», - слева под «Средой» я нарисовал на бумаге

самоходную буровую, - «с утра наши буровики рядом с вонючей скважиной

начали бурить свою, которую я показал. И привести туда человека на

убиение, или уже в частях, можно было только до них и никак не позже», -

теперь Дока озабоченно вздохнул.

«Но если от момента появления запашка отойти назад, на два с

половиной дня как минимум, то расчлененка в скважине появилась», - я