Ирнийские наваждения

Она уже почти привыкла к внешнему виду монстра и даже находила забавным то, как на нем смотрятся плащ, шляпа, сапоги и перчатки. Выглядел он при этом до того нелепо, что трудно было бы даже вообразить подобное.

– - Примерно как корова в рыцарских латах!
– - по меткому определению Вэллис.

Если бы принцесса могла каким-то образом передать свое знание мастеру Нарлимару! Или если бы он вздумал пригласить ее высочество заглянуть в микроскоп!

Возможно, она узнала бы в похитившем их чудовище одного из крошечных обитателей капли воды. Разумеется, невероятно измененного и чудовищно увеличившегося в размерах, однако научный склад ума позволил бы принцессе отметить несомненное сходство данной гигантской особи с ее мелкими собратьями и сделать правильные выводы.

Быть может. тогда принцесса боялась бы своего похитителя несколько меньше... или, наоборот, больше... никто ведь не знает, что может прийти в голову тому, у кого этой головы не просто нет, а и вовсе не было никогда.

Принцесса Лорна ничего не знала об удивительном мире микробов, она не могла сопоставить увиденный объект с другими, ему подобными, и поневоле считала его уникальным.

"Надо было попросить отца затребовать материалы секретной службы по этому чудовищу, -- не раз уже с досадой думала она.
– - Наверняка там была какая-то дополнительная информация!"

Что ж, ее высочество была увлечена тогда совсем другим проектом, знать не знала, что станет добычей чудовища, а кроме того, думала, что когда чудовище все-таки изловят, оно окажется каким-нибудь окончательно сошедшим с ума магом. Магом, которому удалось получить доступ к неким ранее не открытым видам силы, в результате чего бедняга просто-напросто свихнулся и вообразил о себе невесть что.

"Если б я только могла знать, что это даже не бог или демон, а новое, совершенно неведомое существо!"

Монстр бродил неподалеку, совершенно не реагируя на разговоры девушек. Он находился в каком-то странном состоянии, которое, по предположениям Лорны, заменяло ему сон.

– - Никогда не видела, чтоб кто-нибудь спал, расхаживая туда-сюда, -- заметила по этому поводу Вэллис, подозревавшая, что монстр просто-напросто хитро притворяется, намереваясь таким образов выведать планы своих пленниц.

– - А кони?
– - возражала Лорна.
– - Они же спят стоя.

– - Верно, -- кивала Вэллис.
– - Но они же при этом не расхаживают с места на место.

– - Но он же не конь, -- резонно замечала Лорна.

– - И то верно, -- соглашалась Вэллис.
– - Но это же не доказывает, что он таким образом именно спит.

– - Угу, -- угрюмо соглашалась принцесса.
– - Все, что мы о нем говорим, мы можем только предполагать. Но поскольку мы никогда не видели, чтобы он спал...

Во всяком случае, сбежать от монстра, пока он находится в таком состоянии, девушкам не удалось, что доказывало, что это все-таки не сон, или не совсем сон. Однако на их разговоры между собой он переставал реагировать совершенно, и уже второй раз позволял девушкам потихоньку оставлять среди камней разные мелкие предметы.

– - Пока мы рядом с ним, маги нас, вероятно, "не видят", так же, как они его не могут почуять, -- пояснила Лорна.
– - А вот когда он отправится с нами дальше -- они наверняка найдут эти безделушки, и... и все наши хотя бы знать будут, что мы живы.

– - Послание бы оставить, -- сокрушалась баронесса Вэллис.

Лорна только вздыхала в ответ. Оставить послание было нечем. В который раз она кляла себя, что не догадалась прихватить с собой ничего пишущего.

"Хоть карандаш бы схватить догадалась! Их на столе с десяток было. Наверное, до сих пор валяются..."

Попытка написать хоть какое-то внятное послание при помощи золы от костра, который позволил разжечь монстр, потерпела сокрушительное поражение. Это в книжках похищенные красавицы оставляют послания своим возлюбленным на куске, оторванном от нижней юбки, при помощи уголька, вынутого из потухшего костра. А на деле уголь и зола просто-напросто размазываются по ткани, и ничего толком не выходит.

В конце концов они все-таки оставили промеж камней две такие тряпицы, на одной из которых было неровными буквами выведено "Лорна", а на другой кое-как нацарапано "Вэллис".

– - Какие же у нас руки кривые!
– - сокрушалась по этому поводу Вэллис.

– - Ничего. Потом еще раз попробуем, -- утешала ее Лорна.

Монстр как раз очнулся от своего странного состояния. Он окинул взглядом своих пленниц, открыл рот и вывалил на их головы очередную порцию рассуждений о добре и справедливости.

– - Началось, -- вздохнула Вэллис.

Да-да! Началось!
– - тотчас с готовностью подхватил монстр.
– - Торжество справедливости, царство любви и милосердия! Вы ведь уже чувствуете его приближение?

" Скоро у меня будет много-много еды... весь мир будет моей пищей!" -- прошептал кулончик герцога Теллинара.

Вэллис подняла глаза к небесам и одними губами промолвила несколько нецензурных слов. Лорна не могла знать, что делается на небе, но была совершенно уверена, что Боги наверняка слышат ее соратницу по несчастьям, и более того -- совершенно с нею согласны.

"Нет возможности избавиться от чудовища -- изучи его!" -- сформулировала для себя Лорна. И приступила к очередной серии вопросов.

– - Ну, ладно... допустим ты -- Бог...
– - начала она.
– - Я в это и в самом деле готова поверить, но... у меня никогда не было ни одного знакомого Бога. Вот и расскажи мне о себе. Я так устроена, что не могу верить, если чего-то не понимаю. Хочешь, чтоб я поверила -- объясни!

– - Что я должен объяснить?
– - поинтересовался монстр.

Кулончик промолчал - видно, монстр и в самом деле готов был постараться искренне ответить на вопрос.

– - А пожалуйста, с самого начала, -- промолвила Лорна.
– - Вот как рождаются Боги? Как ты появился на свет? У кого ты родился, где, когда...

Она чуть не добавила "и зачем?", успела вовремя остановиться, но монстр, разумеется, с легкостью прочел непроизнесенное у нее в голове.

– - Зачем я родился? Я родился, чтоб сделать тебя счастливой!
– - легко откликнулся он.
– - Тебя и всех других несчастных, погрязших во зле и мраке...

Кулончик вновь бормотал что-то о еде и о том, как замечательно всех стравить, чтоб они уничтожали друг друга, чтоб мучились и страдали, и какая это восхитительная пища для Бога.

"Он хоть о чем-то, кроме еды и мучений, думать способен?" -- Принцесса с отвращением посмотрела на своего собеседника.