Искатель Ветра. Полет

Призрак скрылся во мраке, и пришла безмятежность. Бесчувственность. Пустота. Слишком много сил он потратил — защита контракта ослабла. Разум стремительно начал пустеть, лишая всего. Лицо матери исчезло в расплывающейся белизне вместе со всем его детством. Но это больше не имело значения. Ричард знал лишь одно: ему нужно сделать ещё два шага и протянуть руку во тьму. Что он и сделал, выхватив из пустоты ядро самой Смерти.

Стоявший в тени здания Гермес с тревогой взирал на возвращающегося парня. Его правая рука до плеча стала прозрачной, потеряв плоть. Плечи бессильно поникли, а опущенная голова качалась при каждом шаге. Не останавливаясь, Ричард прошёл мимо и продолжил идти, крепко сжимая в призрачной длани свой приз. Небесный волк поспешил его догнать и зашагал рядом, указывая путь.

— Многое потерял? — негромко спросил он у старого друга.

Ричард молчал. Механические часы негромко тикали, отсчитывая секунды. Его глаза были пусты. Но затем на самом дне его разума вспыхнуло воспоминание. Лицо девушки, чьё имя забылось. Она ехидно и насмешливо улыбалась, пробуждая погасшее в груди пламя. Он должен был её покорить и защитить. Вскинув лицо, Генар встряхнул ставшие седыми волосы и безэмоционально ответил:

— Не знаю, но это не важно. Самое главное я сохранил.

Глава 16

Горячий южный ветер развевал волосы за спиной, а безбрежное, ярко-голубое и чистое небо казалось таким близким, что можно было дотянуться рукой. Девушка вскинула ладошку, потянувшись вверх к солнцу, и негромко, мелодично рассмеялась. Полет — вот ради чего стоит жить. Это невероятное чувство свободы, способное затмить все земные удовольствия. Людям не было дано летать от природы, но они обманули её, открыв свой собственный путь в синюю высь. Это противоречило их биологии, и взгляд вниз, в сторону золотой пустыни, вызывал лёгкое ощущение ужаса. Благословенный страх высоты ей тоже нравился.

Это было божественно — дышать, двигаться, мыслить не как абстрактная сущность, а под воздействием вырабатываемых телом гормонов, которые влияли на суждения, помогая в формировании и развитии чувств. Воистину, жизнь была великолепна. Блондинка покачнулась, когда корабль резко бросило вниз на пару метров, и схватилась за оконную раму. Умирать ей пока было рано. Заставив себя отойти от окна, Лина усмирила вспышку эйфории, и на разум вновь накатила тревога. В дне пути позади, по курсу следования судна, она оставила своего возлюбленного и капитана наедине со страшной задачей и, разумеется, сходила с ума от беспокойства. Эмоциональные качели, которые обеспечивала поселившаяся в её теле Астра, порой буквально сводили с ума.

Принятое решение было бесспорно верным, как бы ей ни хотелось оказаться в руках Ричарда, но пока она не могла себе позволить остановиться. Свободная, словно птица, но скованная по рукам и ногам собственным решением, она могла только лететь вперёд, к находившимся в двух днях пути границам Химерийских Топей, в центре которых находился Забытый Город — Харгран. Место, где в изначальном цикле родилась Первая Ведьма, ненавидимая всеми и обречённая на бесконечную жизнь. Лина попыталась прошептать её имя, вызывающее бурю чуждых, противоречивых эмоций, но из её рта не раздалось ни звука. Это имя было вычеркнуто, забыто, проклято и заброшено, как ветхий дом в центре парка, пугающий проходящих мимо людей тоскливым воем ветра в заколоченных окнах. Его носительница бросила вызов Нездешнему и исчезла, была полностью вычеркнута из мироздания, избавив все свои «отражения», вроде Аделы, от власти Судьбы.

Самой Искательнице, по большей части, было плевать на эту страшную сказку. Но не её искину. Самый большой страх вечных и почти неуничтожимых богов — остаться одним. В пустоте, лишённой всего: времени, света звёзд и луны. Брошенное Любовью Чудо пустилось во все тяжкие и пробило сам принцип причинности, лишь бы добраться до клинка пустоты, который был ключом, способным открыть для неё последнюю из дверей — к забытой и брошенной всеми, пропавшей подруге. И финал этой ожившей легенды был скрыт не за горами, а за токсичными испарениями самого смертоносного места в мире, куда держал путь Искатель Истины.

Химерийские Топи, протянувшиеся на сотни, а то и тысячи километров до пределов Заслона, оставались крайне малоизученными. Даже отлично снаряжённые экспедиции Искателей не смогли добиться значимого прогресса в их исследовании. Причин тому было немало. В первую очередь — это, конечно, географическая удалённость от всех основных поселений; во вторую — смертоносные кислотные испарения, способные за считанные часы прожечь металлическую обшивку. Эти испарения, словно вуаль, окутывали Топи, поднимаясь на высоту до километра и полностью блокируя видимость. И, наконец, по мере приближения к центру этих земель, электронные и пси-устройства начинали работать крайне нестабильно, превращая навигацию в сущий ад.

Пока Топей не было видно до самой линии горизонта, лишь раскалённое красное золото песков, залитых светом заходящего солнца, простиралось перед глазами. Пользуясь гостеприимством Кейлин, Лина уже успела привести себя в порядок после побега, приняла ванну, выспалась вволю и была полна сил. Каждый шаг, каждое действие приносило ей сейчас невероятное удовольствие, а мысли о предстоящих испытаниях вызывали нечеловеческий азарт, словно электрический импульс, пробегавший по нервам и будораживший кровь.

Всё ощущалось свежим, новым, таинственным и незнакомым. Даже банальные и привычные вещи, вроде принятия пищи или чистки зубов, приносили какую-то детскую, чистую радость, которую прежде она никогда не испытывала. И теперь с ней так будет всегда — до самой смерти. Она слишком глубоко впустила в себя воплощение «Чуда», почти слившись с ним в одно существо. Этот процесс отличался от простого заключения контракта; она фактически стала одержимой, подобно аватарам Ненависти, превратившись в воплощение своей ехидной и грустной недобогини.

Прежде подобное слияние было бы для неё недоступно. Разум метаморфов работал по иному принципу, чем у людей. Их поглощённая «душа», личность, существовали в некоем коконе — «безопасной среде», на глубинном уровне защищённой от внешних воздействий. Ротенхауз создавал их на основе исследований альвов о «Золоте Незыблемости», чтобы защититься от влияния Ненависти. Проходя через этот невидимый барьер, все эмоции утрачивали свою изначальную силу, превращая метаморфов в идеальное, холодное и неподкупное оружие против Астера. Но Лина отказалась от этой защиты, как и от всего наследия создателя, и сейчас наслаждалась плодами своей дерзости.

Прогарцевав по скудно обставленному помещению в одном нижнем белье, блондинка открыла настенную панель, за которой скрывался мини-бар, и налила себе бокальчик красного Плимутского. С тренировкой на сегодня она уже закончила, а до ночной вахты оставалось ещё достаточно времени. Оставшись без старшего помощника, Истина предложила Лине временно занять эту должность, как они когда-то договаривались с Гермесом. Лина с радостью согласилась. Вернувшись к широкому панорамному окну капитанской каюты, она уселась на нагретый южным солнцем пластиковый подоконник, свесив ноги наружу, и с огромным наслаждением отпила рубиновый нектар. Её занимала одна мысль: если обычные люди воспринимают мир так ярко, насыщенно и интересно, то как они вообще способны скучать?