Искры
Шрифт:
Близится лето, и на улице по-настоящему припекает. Я вылезаю из тачки и стряхиваю пыль со старых шорт, прилипших к ногам. Надо бы разжиться новой одеждой, но все средства после того, как я съехал от матери, уходят на съемную квартиру. Приходилось работать вечерами и как следует стараться, чтобы добиться стажировки в части. Сейчас я только встаю на ноги, но мое будущее по-прежнему туманно: мизерная зарплата и постоянные конфликты с начальством заставляют сомневаться в том, что я в принципе не бесполезен.
Войдя в кафе, я быстро оглядываю зал. Риты еще нет. Спрашиваю у официанта, куда можно
– Привет! – звенит нежный голос.
Я поднимаю взгляд, собираясь ответить тем же, но вижу Еву, и улыбка сползает с моего лица.
– Что ты тут делаешь? – вырывается у меня, когда девчонка радостно плюхается на стул напротив.
Я машинально оглядываю зал, смотрю через стекло на улицу. Риты по-прежнему не видно. В этот момент я чувствую облегчение оттого, что она задерживается.
– Пришла к тебе, – сообщает Ева, взяв со стола меню, и принимается его изучать. – Что закажем?
Волнение затягивается в моем желудке узлом. Я сглатываю, затем прочищаю горло. Пялюсь на нее во все глаза. У меня такое ощущение, что я топчусь на раскаленных углях.
– Ты в своем уме? – спрашиваю я, понизив голос почти до шепота. – Сейчас придет моя девушка.
Ева расплывается в улыбке. Она глядит на меня поверх меню с таким снисхождением, будто я дурачок, который не понимает каких-то очевидных вещей. И у меня снова пересыхает в горле. Какая же она… красивая. Распустила волосы, нацепила майку с широким вырезом, накрасила и без того густые и длинные ресницы, сделав их еще темнее и длиннее. И от каждого их взмаха у меня сердце сбивается с ритма.
– Она не придет, – говорит Ева, немного наклонившись.
Ее тон насмешливый и дразнящий. Мне от него делается не по себе. Она как будто знает какие-то мои слабые места, потайные кнопки, нажав на которые умело рулит ситуацией.
– Что это значит? – спрашиваю я строго.
– И она тебе не девушка, – деловито замечает дочь шефа. – Ты согласился на свидание с ней, чтобы доказать самому себе, что не сохнешь по мне. Разве нет?
Ее большие темно-зеленые глаза смеются надо мной. И я пытаюсь сопротивляться, но тону в них снова и снова. Может, лучше совсем не смотреть?
– Звучит бредово, – рычу я и воровато озираюсь по сторонам. Между нами ничего нет, и никто не должен видеть нас вместе. Что бы там я ни чувствовал, все должно оставаться по-старому. – Давай-ка вставай и вали отсюда, – приказываю я ей как можно более грубо.
Но это только забавит Еву.
– Не отрицай. – Она тянется рукой к моей руке, но я ее вовремя отдергиваю. – Ты меня глазами пожираешь, а на прошлой неделе чуть не поцеловал. – Моя злость и напряжение ее только забавят, и Ева, усмехнувшись, снова опускает взгляд в меню. – Как насчет пиццы?
– Хватит! – бросаю я, подавшись вперед.
– Можешь так не орать? На нас смотрят, – говорит она, пытаясь скрыть эмоции, но по тому, как распахнулись ее глаза, я вижу, что моя жесткость была для
нее неожиданной.– Вот именно, – цежу я. – Я не хочу, чтобы ты была здесь. Не хочу, чтобы ты заблуждалась насчет нас и чтобы тешила себя надеждами. Положи меню на стол и уходи, Ева.
– Нет, – уже не так уверенно произносит она и облизывает свои алые, словно спелая малина, губы.
– Я не собираюсь сидеть здесь и есть с тобой пиццу, ясно? Уходи, пока не пришла Рита, или я позвоню твоему отцу.
Теперь она злится. Смотрит на меня исподлобья, в глазах вспыхивает обида.
– Рита? Ей больше подошло бы Фрося, – ее голос слегка дрожит. – Что ты вообще в ней нашел? Тебе же не нравятся блондинки.
– Откуда ты знаешь, что мне нравится? – не выдерживаю я.
– Я знаю о тебе все, – говорит Ева, и ее голос прошивает меня насквозь. – А ты обо мне. Думаешь, я не замечаю, как ты пялишься все время? Как глаз с меня не сводишь, когда я прихожу в часть после занятий. – Она качает головой и смотрит на меня с такой наивной нежностью, что у меня все переворачивается в душе. – Зачем ты приходишь в кабинет моего отца, когда его там нет? Зачем подолгу болтаешь там со мной, Данила? – Ее нога под столом осторожно касается моей ноги, и меня бьет током. – Зачем так смотришь, будто не можешь оторваться? Твои глаза всегда на моем лице, на моих губах. Разве это…
– Это просто твои фантазии, Ева, – отчеканиваю я, желая выстроить между нами железобетонную стену этими словами.
– А разве ты обо мне никогда не фантазируешь? – не сдается она. – Разве у тебя не бывает фантазий и желаний?
Я смеюсь. Выдавливаю из себя этот противный, уничижительный смех, который должен ее отрезвить. Она ошибается, если думает, что есть хоть крошечный шанс, что я прикоснусь к ней хотя бы пальцем.
– Тебе, наверное, пора. Отправляйся домой делать уроки, – насмешливо говорю я.
– Уроки? – Ее губы кривятся в подобии улыбки. – У меня через неделю выпускные экзамены. Я готовлюсь поступать в академию!
У меня снова не получается удержаться от смешка.
– Серьезно? И зачем тебе это? – оглядываю ее с жалостью. – Женщинам не место в этой профессии. Лучше найди что-то по душе, с чем сможешь с легкостью справиться. Слышал, у тебя высший балл в итоговой работе по физике, поступи в физмат, займись наукой, например.
– Физика пригодится мне в работе пожарного, – с вызовом бросает Ева. – Как минимум, для того чтобы понимать, как распространяется огонь и каким образом на него воздействовать при тушении! – Нервным жестом она заправляет пряди волос за уши и упрямо задирает подбородок. – Вода, пена, углекислый газ: все они обладают разными теплопроводными свойствами. Если понимаешь эти процессы…
– Ладно. Ладно, я понял, – грубо прерываю ее пламенную речь, отмахнувшись. – Ты упертая и за словом в карман не полезешь. Наверное, это пригодится тебе в жизни, но, к счастью, меня никак не касается. Тебе пора, Ева. Дверь – там, – указываю ей на выход. – Не заставляй меня звонить твоему отцу.
– Звони, – уверенно предлагает она. – Он обрадуется, узнав, что мы ужинаем вместе.
Я стискиваю челюсти и скрежещу зубами от злости.
– Не мы, а я и моя девушка. Она сейчас придет.