Искупление грехов

У дальней стены застыл их убийца — скелет странной твари, каких я ещё не видел в своей жизни. Подойдя ближе, я рассмотрел мелкие полупрозрачные чешуйки вокруг костей.

— Что это? — удивилась Пятнашка, останавливаясь рядом.

— Что-то очень древнее. И очень-очень страшное, — ответил я. — Совсем другое. Я о таких никогда не слышал, а ты?

— Я тоже…

— А вот я слышал… Когда были Приливы, — раздался за спиной голос Пуза. Обернувшись, мы увидели его и Зенку, входящих в комнату, — главной силой изменённой армии были наездники на ящерицах. Ящерицы были здоровые. Может, это она?

— Может, — согласился я и начал отодвигать костяк. — Сейчас узнаем.

У стены обнаружился ещё один человеческий скелет, но вот тут уже никаких странностей — деформированные ноги, руки, челюсти. Явно изменённый.

— Как он сюда пробрался? — удивилась Зенка.

— Через дверь, скорее всего, — пожала плечами Пятнашка. — Должен был пролезть, даже с его размерами. А может, и через крышу — кто знает. По лестнице он бы точно прошёл.

— Шрам! Ты тут? — по голосу явно Нервный.

— Тут! — отозвался я.

— Поднимись, тебе надо это видеть! — прокричал тот и, судя по звуку шагов, убежал наверх.

Все вчетвером мы устремились по лестнице вверх. Наш отряд столпился у бойниц с юго-западной стороны. Я протолкался к одной из бойниц, оттеснив Оруна и Ос-ини, и тоже посмотрел. На расстоянии трёх переходов над лесом поднимался густой чёрный дым. Он валил из трёх мест, что хорошо было заметно в лучах заходящего солнца.

— Когда появился? — поинтересовался я.

— Совсем недавно, — ответил Орун. — Сначала была вспышка, и появился первый, потом ещё одна — второй…

В этот самый момент в лесу что-то вспыхнуло, и из-за деревьев повалил четвёртый столб дыма.

— Не знаю, что это… но оно приближается, — проговорил я. — Лучники, к бойницам! Одну, что повыше — для дозорного! Нож, Хохо, Эр-нори — готовьте оборону у пролома. Лысый, раскидай своих. Девушки, заканчивайте с ужином. Только быстро!

Пока заканчивали с ужином, пока закидывали в себя обжигающую пищу — в небо потянулись ещё два дымных столба. Последний в темноте уже было не разглядеть — но вспышка была видна хорошо. А ещё было видно, что в Пуще от подобных вспышек начался пожар. Багровое зарево в тех местах наводило на мысли, что так быстро пожар не закончится.

— Ну… могли бы и раньше догадаться, — заметил стоявший на дежурстве Кирри, когда я подошёл к нему. — Лес-то сухой стоит. В Форте у нас за всё время один дождик был… и сюда, кажется, не добрался.

— Ну видишь, я догадаться не смог, — огрызнулся я. — Но вот что могу тебе сказать — если ветер не переменится, мы станем жертвами этого пожара. Пламя-то идёт на нас.

Я немного лукавил. Пламя несло не прямо на нас — пока оно распространялось чуть в сторону. Но я почему-то был уверен, что пожар будет становиться шире, и нас зацепит.

После еды меня потянуло в сон, и я пристроился на каменной осыпи, подложив под голову рюкзак и приказав будить меня в любое время, что бы ни произошло.

— Касан!

Главное — не оборачиваться сразу. Мальчик в чёрных брюках втянул голову в плечи и продолжил идти. Мимо неторопливо плыл сетчатый забор спортивной площадки. Слишком неторопливо. И слишком далеко до автобуса.

— Касан! А ну стоять!..

Мальчик, которого звали Касан, перевёлся в эту учебку только в начале года. Всего месяц назад! Он искренне недоумевал, как за один месяц к нему уже успела прицепиться местная шпана. В трёх предыдущих учебках удавалось продержаться хотя бы три сексты занятий. Но в этот раз его невзлюбили почти сразу.

Касану очень надо было дойти до остановки автобуса, где могли быть взрослые — но он не успел. Сзади подбежал парень постарше и сбил его с ног.

— Касан, ты чё, оглох? Я те сказал — стоять! — парень остановился и лениво пнул лежащего на земле Касана. Рядом остановились двое его дружков.

— Слышь, Нойги, да он просто тупой! — проговорил один из них. — Смотри, как в свой рюкзак ткнулся!

— Ты тупой, Касан? Или глухой? — спросил Нойги.

— Нет, — выдавил из себя Касан, поднимаясь и ссутулив плечи.

Он непроизвольно сделал шаг к решётке спортивной площадки, прижавшись к ней спиной — и трое хулиганов из учебки, ухмыляясь, окружили его. Как стая хищников — беззащитную и очень глупую добычу.

— Чё нет-то, Касан? Не тупой? Или не глухой? — не унимался Нойги.

По мнению Касана, если он уже ответил, то точно — не глухой. И значит, отвечая на вопрос Нойги, говорил он только о своей тупости. Но объясняться — это гарантированно получить по лицу.

Касан тоскливо проводил взглядом стайку девочек, прошедших по дорожке в сторону остановки. Они с интересом глянули на происходящее, но вмешиваться не стали.

— Он глухой, точно! — заметил всё тот же дружок Нойги. — А может, просто больной? Смотри, пялится в пустоту!

Все трое рассмеялись.

— Больной! Скажи сразу — шизик! — рассмеялся молчавший до этого хулиган. Звали этого мальчика Снети, но все звали Рыжим. Потому что такого оттенка волос больше ни у кого не было. И учился он с Касаном в одном классе.

— Точно, шизик! — обрадовался Нойги. — Слышь, шизик, ты куда шёл?

Касан решил не отвечать. Иногда это помогало, и его отпускали, иногда не помогало — и тогда его били или отбирали деньги. Сценарий везде, где он учился, был похож. Отец и мать в детстве всегда ругали Касана за драки, и он не дрался. И он всегда не понимал — неужели таких, как Нойги, не ругают родители?

— Шизик! — в хилую грудь прилетел чувствительный удар. — Ну-ка вернись к нам! Ты куда шёл-то?

Больше молчать было нельзя. А может, убежать? Касан раньше всегда старался убежать, пока в одном из таких побегов его не догнали. Об этом ему напоминала ноющая во время холодов нога — двойной перелом. Тогда на его проблему впервые обратил внимание отец, и его в первый раз перевели из одной учебки в другую. Но вот, что Касан понял — ему нельзя было молчать.

— Домой…

— Домо-о-ой! — заржала шпана. — К мамочке и папочке под крылышко. Да, шизик?

Ну вот и новое прозвище. Кем он только ни был. Как же хочется домой… закрыться там в комнате, почитать книжку, залезть в новую игру на приставке… про отряд героев… Как же это всё далеко…

— Слышь, ты отвечать будешь, шизик?

— Зачем?..

Сорвалось само! Он не хотел!.. Глаза Касана сразу стали испуганными, но слово вылетело, и назад его не вернёшь.

— Слышь, Нойги… Он думает, что нам не надо отвечать! — удивился Рыжий.

— А нам отвечать надо, шизик! — Нойги зло посмотрел на Касана. — В отличие от тебя, мы ребята серьёзные!