Искупление грехов

— Позаботимся, не переживай, — ответила Пятнашка. — Как доберёмся до Угеля, так там и сожжём. Доспехи-то куда деть?

— Да возьмите себе! — ответила Ри-эна. — Я тут почти никого и не знала. Мы все впервые друг друга увидели три дня назад. Так мы пойдём?

— Идите… Догоняйте вашего Даима, — кивнул я. — Только на вашем месте я бы давно от него сбежал.

— Тогда мы не попадём на чистку, — развела руками девушка. — Я за три года в нори ничего скопить не успела… а так хоть какой-то шанс. Спасибо вам.

В путь мы выдвинулись только через пару часов. Пришлось перекладывать одну из телег, освободив место для трупов. Выдвинулись мы по самой жаре, и уже к концу дня наш новый груз начал пованивать. Тащившие телегу с трупами кавали беспокоились. На ночлег мы устроились прямо там, где застал нас закат. Телегу с трупами откатили подальше от лагеря, кавалей напоили из бочки с водой. После быстрого ужина устроились спать. Часть бойцов поставили на охрану лагеря и телеги. А ночью один из покойников стал нежитью и попытался перегрызть путы, но был безжалостно упокоен второй раз за сутки.

К Угелю мы добрались под вечер пятого дня. Городок выглядел так же, как и в прошлом году. Следы штурма давно зачистили, разрушения восстановили — и теперь вокруг города активно выкашивали траву. Наш отряд свернул с основной дороги и направился к воротам. Стража это заметила, и очень скоро в нашу сторону выдвинулось трое всадников.

— Вэри Ани-мси, — представился первый, подъезжая к нам. — Кто такие? Что надо?

— Доброго вам вечера! Я сотник отряда «Баржа» Шрам, — представился я. — Двигаемся на чистку Пущи. По пути нарвались на отряд кочевников.

— Много? — обеспокоился Ани-мси, подъезжая ближе. — Нам что-то угрожает?

— Нет-нет, — поспешил я его успокоить. — Нас разведчики предупреждали, что прорвалось всего несколько отрядов. Видимо, это был один из них. Просто во втором отряде, который участвовал в столкновении, были жертвы. И теперь у нас в телеге десяток трупов.

— А!.. — догадался тот. — Сжечь хотите?

— Именно, — ответил я. — У нас один уже пытался подняться.

— Понял. Подъезжайте к воротам, — сказал Ани-мси.

— Ани-мси, подскажите, где у вас можно переночевать? — спросил я его.

— Да, наверно, вам уже в городе легче, — ответил тот, придерживая кирри. — Я сейчас доложу коменданту, и он вопрос решит.

Комендант решил дать нам ночлег за отдельную плату. За кавалей денег с нас брать не стали — пищи для них в крепостице было с избытком. За постой взяли по ули с бойца. Погибших сожгли тем же вечером.

Встали мы рано, по темноте — разбудили нас местные работники, заготавливавшие сено — и отправились дальше. Лагерь у Пущи располагался почти в том же месте, где остановилось войско в прошлый раз. Только вытянулся он вдоль лесного массива. За прошедшие дни лагерь окружили частоколом, оставив несколько ворот со стороны леса и одни — обращённые к морю. К ним мы и направились.

На берегу заметили три баржи, с одной из которых что-то сгружали. С другой — сходила почти сотня ааори из Мобана в сопровождении стражников. Охрана ворот проверила наш свиток, а начальник караула проставил участки, на которых нам следовало разместиться.

— Я вам четыре выделил. Вообще-то они на десяток рассчитаны… Но вы там ужмитесь как-нибудь, хорошо? — попросил он.

Что мне оставалось делать? Я кивнул.

— Завтра подойдёшь на пятнадцатый участок, — предупредил меня начальник караула. — Там найдёшь лори Ражего. Он тебе скажет, где будете в Пущу входить.

Поблагодарив его, мы, наконец, въехали в лагерь.

Глава 25

Утром меня разбудили. Разбудил Хохо — и лицо у него было очень озабоченным. На улице царили сумерки, и только отсвет костра на стене шатра давал хоть какое-то освещение.

— Шрам, тебе срочно на выход, — проговорил он.

— Что там? — спросил я, спешно натягивая одежду за перегородкой, где была наша постель.

Пятнашка тоже проснулась и начала одеваться.

— Стражники, которые ааори привезли, шли через лагерь… А там наши девочки начали завтрак готовить… — пояснил Хохо.

Из шатра я вылетел как стрела. В жизни никогда так быстро не одевался. У того самого костра, чей свет проникал в шатёр, сгрудились три наших девушки — Клада, Ан-ани и Фука. Их окружили пятеро стражников из тех, что доставили ааори в лагерь. Один из стражников тянул на себя упирающуюся Ан-ани, пытаясь прижать её к себе.

— И что здесь происходит?! — спросил я, прерывая его забаву.

— Да вот, девок щупаем… — нагло ухмыляясь, ответил мне тот самый стражник.

— Это не девки, а бойцы сотни «Баржа», сотником которой я являюсь! — оборвал я его, подходя ближе. — И сейчас они готовят завтрак, неся службу. Вам кто разрешил заходить в лагерь сотни?

— Да мы… — стражник растерялся, но его поддержал другой.

— Слышь, а чего ты тут прискакал-то? Вы, никчёмные, совсем что….

Что мы там, я не стал дослушивать. Двинул ему по челюсти рукой в бронированной перчатке. Остальные дёрнулись за оружием, но голос Пятнашки у меня из-за спины их остановил:

— Вы как с сотником вэри разговариваете, уроды недоделанные?! Смирно!

Все четыре стражника, наконец, заметили мою брошь и побледнели. Пятый начал испуганно подниматься на ноги.

— П-п-простите, уважаемый сотник! Не разобрались…

— Ну и что мне с вами делать, неразборчивыми такими? — хмуро спросил я.

— Да отведи их к лори Ражему, — сказала Пятнашка, поравнявшись со мной. — Пускай он решает!

Со стороны стражников ощутимо поднялись волны страха.

— Что, уже с ним познакомились? — спросил я, наблюдая, как получивший по зубам отходит к своим, вытирая с губ кровь.

— Познакомились, — мрачно ответил тот. — Больше не надо.

— Проваливайте отсюда! — приказал я. — Увижу вас, придурков, ещё раз на наших участках — за одно это отведу к лори. Ясно?

— Услышали…

Стражники понуро поплелись из лагеря, распространяя вокруг волны страха, облегчения и винных паров.

— Уроды, нажрались и пошли искать, с кем развлечься, — проговорил Хохо, подходя к нам. — Нетнику по шее дали, когда он хотел их остановить….

— Сильно? — я обеспокоился, что получили стражники мало.

— Да не, так… — отмахнулся Хохо. — Пьяные же…

— Зря ты их отпустил, — заметила Пятнашка, приобнимая всё ещё дрожащую Ан-ани. — Сейчас сами жаловаться побегут.