История героя: Огонь наших душ

— Дворец сейчас чистят и чинят после пиратского нападения, — отсутствующим голосом сказала она, — но мне нужно было тебя увидеть. Стражники отыскали тебя, по моему приказу. Я войду?

— Конечно, — растерянно отозвался Кьелл, и добавил, прежде чем осознал свои слова: — Прости. Я должен был сдержаться. Я не дикий зверь, честно. Прошу тебя, не бойся меня.

— Это я должна просить у тебя прощения, Кьелл, — она прошла внутрь и остановилась на середине комнаты. С трудом подняв на него взгляд, она вымученно улыбнулась, тут же отвернувшись. — Я не понимаю, что со мной происходит. До сих пор, ты вызвал во мне лишь приятные чувства, но сейчас я даже думать о тебе не могу без страха. Я стыжусь, не понимаю, и не контролирую этого…

— Стоп! — Кьелл, осознавший, наконец, смысл происходящего, возбужденно вскочил с кровати. Онеказа отшатнулась, сжавшись и мелко дрожа. Видя это, он с некоторым трудом успокоился, и заговорил с ней, медленно и негромко. — Милая, я — редкостный дурак, и все это время ты находилась во власти неконтролируемого страха исключительно по моей вине. Прости меня за это. Сейчас я все исправлю, но тебе нужно будет пару минут потерпеть мои прикосновения, хорошо? — женщина судорожно кивнула, так и не подняв на него глаз. Впрочем, теперь, когда Кьелл понял, что с ней происходит, его стыд и грусть уступили место жажде действия.

— Сядь, пожалуйста, вон на тот стул, — продолжил он все так же тихо и размеренно. — закрой глаза и отвернись от меня. Постарайся думать о чем-нибудь приятном. Мне нужно будет взять тебя за руку, но попытайся не обращать на это внимание, хорошо? — женщина, коротко кивнув, подошла к стулу и опустилась на него, скованная и напряженная, крепко зажмурив глаза.

Она рванулась было прочь, когда он прикоснулся к её запястью легчайшим из прикосновений, но удержалась на месте, дрожа, как натянутая струна.

«Хорошо, что чтение пульса ци не имеет ничего общего с обычным измерением сердечного ритма,” отрешенно подумал он, старательно вслушиваясь в прерывистое и хаотичное движение энергии по меридианам королевы. «Разве что самые удобные для этих действий точки совпадают. Иначе хрен бы я чего прочитал у моей трепетной лани.»

Его подозрения подтвердились — он и правда был самым прямым образом виновен в эмоциональных всплесках Онеказы.

— Искусство Ревущего Тигра — таинственная и сложная мистическая практика, — заговорил он тихим, убаюкивающим голосом. Нужно было выяснить все детали состояния женщины, прежде чем начинать лечение, и это требовало более продолжительного чтения пульса, а значит, нужно было хоть немного ее отвлечь. — И, как бывает с подобными вещами, понимания ее принципов недостаточно для ее применения, а успешное ее применение — не всегда результат понимания ее принципов. Это искусство обращается к древним, первобытным ужасам разумных, идущим из той глубины веков, когда наши предки были слабы и суеверны. Тигр, хищник, мало с тех времен изменившийся, до сих пор внушает разумным если не страх, то опасение, а его рык способен заставить дрогнуть даже храброго воина. Искусство Ревущего Тигра, и особая энергия, присущая ему, многократно усиливает этот страх, превращая его в слепую, безрассудную панику. Самые сильные практики этого искусства способны повергать армии могучих бойцов, заставляя их сердца разрываться от ужаса. Сегодня, я впервые за все свои жизни применил это искусство, осознав его в единой вспышке просветления. Мои эмоции, моя воля, все мое естество так хотело разорвать, уничтожить, стереть в прах поднявших на тебя руку мерзавцев, что понимание Искусства Ревущего Тигра, самого удобного способа выпустить наружу всю мою ярость, пришло ко мне в считанные секунды. Но я слишком мало знаю о нем, — виновато признался он, — и случайно задел тебя. Аруихи тоже, наверное. Я исцелю тебя, изгоню весь этот чужой страх из твоего разума. Есть только одна неприятная деталь, — он поднялся и отступил к стене, давая женщине время отдохнуть от его присутствия и прикосновений, должных сейчас повергать ее в бесконтрольный ужас. То, что она не пыталась инстинктивно убраться подальше от источника этого страха, говорило о ее поистине железной воле.

— Большинство разумных Эоры очень уязвимы к техникам вроде Искусства Ревущего Тигра из-за неразвитости их энергосистемы, и ты, увы, не исключение. Вызванный им страх слишком силен в тебе. Для того, чтобы очистить тебя от него, мне придется тебя парализовать, и погрузить в сон. Ты веришь мне? — спросил Кьелл. Его уверенный голос успешно прятал его собственный страх, боязнь того, что она может ответить отрицательно и уйти, и тогда он не сможет больше видеть ее, не бередя засевший в ее меридианах осколок ужаса.

— Я верю тебе, Кьелл. Сделай то, что нужно, — ответила она, и ее голос, твердый и уверенный, дрогнул лишь в самом конце фразы.

— Спасибо, Онеказа, — со вздохом облегчения сказал гламфеллен, и, медленно и спокойно подойдя к ней, мягко коснулся точки под ее левой ключицей. Глаза королевы начали закрываться.

«Это будет вызовом моим целительским умениям,” отвлеченно размышлял Кьелл, с максимальной аккуратностью устанавливая иглы в нужные точки на теле женщины. «Убрать враждебную ци, не повредить меридианам, таким же тоненьким, как и у всех эорских бедолаг, да и постэффекты вылечить бы не помешало, все же ее нервы изрядно истрепало от этого случайного френдли-файра. Все мои навыки мастера техник ци здесь пользы не принесут, все привычные упрощения и уловки будут бесполезны. Впору порадоваться, что я внимательно слушал доктора Шэня, не уклонялся от практики в лечении, проведенном по всем правилам, и ничего не забыл из моих уроков.»

***

Он закончил, спустя не менее чем полчаса, и извлек последнюю иглу, вытирая со лба пот. Ци Искусства Ревущего Тигра удалось изгнать полностью, и физическое состояние дорогой его сердцу пациентки было приведено в норму. В определенный момент тихо посапывающую Онеказу пришлось переложить на кровать, чтобы дотянуться до всех нужных акупунктурных точек, и сейчас она мирно спала, избавленная от навеянных страхов. Ее рудиментарные меридианы выдержали и акупунктуру, и пущенную Кьеллом в ход технику переливания ци, так что здоровье женщины не должно было ухудшится. Бледный эльф позволил себе немного полюбоваться разгладившимися чертами ее лица.

«Может, пусть поспит?» подумал он. «Ей нужен отдых после лечения, тем более что я, по всем канонам, использовал ресурсы ее организма. Не, как-то все же не очень будет ей здесь оставаться,” и он легонько тронул ее за запястье. Изумрудные глаза женщины открылись, полные кристально-чистой безмятежности, сонно моргнули, и остановили взгляд на лице эльфа. Ее губы тронула легкая улыбка.

— Все получилось, Кьелл? — тихо спросила она, медленно вставая с кровати.

— Все отлично, — не смог сдержать ответную улыбку он. — Выспишься, и завтра будешь полна энергии.

Онеказа встала, глядя на него с неуверенной радостью. Ее усталость была заметна невооруженным глазом, но ее движения были легкими и четкими, когда она шагнула к нему и коснулась сперва его плеча, а следом — шеи, скользнув пальцами выше и остановившись на его затылке. А потом она неожиданно прижала его к себе, сдавив в крепких, не слабее борцовского захвата, объятиях.

Кьелл был ниже Онеказы ростом на полторы головы. Стоя перед ней и не поднимая взгляд, он смотрел бы прямо на высокую грудь женщины. К ней он и оказался прижат со всей неженской силой изящных рук королевы.

— Ты спас мне жизнь, а я даже не поблагодарила тебя, Кьелл, — ее горячий шепот шевелил волосы где-то на макушке бледного эльфа. — Спасибо тебе, таку ароха, спасибо. Я очень хочу остаться с тобой сегодня, но чувствую, что вот-вот свалюсь в обморок от усталости. Ты же не в обиде? — она чуть отстранилась и внимательно посмотрела ему в глаза.

Кьелл был занят тем, что боролся с одолевающими его смущением, вожделением, и радостью. Его организм среагировал вполне естественно на жаркие объятия женщины, которую он любил и желал, и кровь бурным потоком отлила от мозга, щедро прилив к его противоположности. Запах прекрасной аумауа — смесь аромата цветочных притираний и чего-то еще, резкого, но невероятно притягательного, — кружил ему голову, а сердце, казалось, стремилось вырваться из груди.

— Дойдешь хоть? — все же ответил он, хрипло и с трудом выговаривая слова.

— Снаружи меня ждет паланкин, — улыбнулась Онеказа. — Если что, посплю в нем. Мы скоро увидимся, Кьелл, — ласково коснувшись его щеки, она повернулась и вышла.

«Дайте мне холодный душ,” подумал гламфеллен, прерывисто выдохнув. «Нет, дайте мне мелко накрошенную Мертвую Льдину. Ау, Римрганд, помоги своему блудному подданному, ничто меньшее меня сейчас не охладит.»

— Ты объяснился с сестрой? — в комнату Кьелла кое-как протиснулся не менее неожиданный гость — второй из королевского семейства. — Экера, я так и не понял, чем ты ей не угодил. Огра со стен долго оттирать будут, но она никогда раньше не волновалась о подобных мелочах.