История героя: Огонь наших душ

— А что, кто-то не хочет идти рубить работорговцев? Или я плохо понял, Кьелл? — его обычно открытое лицо покинула улыбка, и взамен на нем поселилась мрачная тень.

— Ди верус, хоть весь Дедфайр и болтает о связях ВТК с этими глиенте десгантс, не думайте, что я одобряю их промысел, — голосом еще более резким, чем обычно, высказалась Палледжина. — Мой спатта принесет им компланка финома[4], Видящий, если ты захочешь, — вайлианские словечки пересыпали ее речь гуще, чем обычно, что, вкупе с усилившимся акцентом, выдавало ее волнение.

— Я с нашей пернатой, — коротко бросила Майя.

— Работы по профилю пока не предвидится, — задумчиво проговорила Идвин. — Так что, если тебе нужна помощь в кипячении мозгов местных выродков, Кьелл, я с тобой.

— Никогда не понимал подобного, — тяжело бросил Константен, и добавил тише: — Рабство ненавистно Галавэйну.

— Скажу за себя и за Алота, — неторопливо высказался Эдер. — И он, и я последуем за тобой и в более сомнительные предприятия, а уж на такое благое дело… — не закончив свою фразу, дирвудец безрадостно хмыкнул. Стоящий рядом с ним аэдирец согласно склонил голову; его лицо, необычно жесткое, выглядело маской воплощенной решительности.

— Я не встречался еще с работорговцами, Кьелл, — голос Ватнира был спокоен, словно царство его божественного родителя, — Но не откажусь их повидать. Как и Римрганд, с чьим холодом я с радостью их познакомлю, — он зло оскалился.

— Куэ? Мне тоже нужно что-то сказать? — удивилась Фассина. — Гуоно[5], как насчет этого: хватит терять время! Ди верус, что за бессмысленную возню ты устроил, касита? Давайте уже сядем в шлюпку, и начнем, — ее раздражение было больше демонстративным — как уже заметил Кьелл, юная магесса любила прятать свою чувствительную натуру за маской холодности и безразличия.

— Меня радует ваше единодушие, друзья, — облегченно улыбнулся Кьелл. Похоже, родные дети этой суровой эпохи все решили для себя быстрее него, с его памятью добряка-гуманиста с Земли XXI века. — В форте предстоит бой со множеством хорошо вооруженных и обученных солдат, а потому, Идвин, извини, но ты в резерве. Эдер, Фассина, Рекке, готовьтесь. Остающимся задача не менее важная. Видите корыто на якоре в бухте? Очистьте его от мусора. Паллежина, ты за старшую. Давай, принеси им всем что-то там своим мечом, я в тебя верю. Беодул и Ваницци в твоем распоряжении, если понадобятся корабельные маневр и огонь.

— Последнее милосердие, Видящий, вот что ждет работорговцев от моей руки, — твердо ответила птичья годлайк. — Аграсима. Я не подведу. Пер мес Канк Суолиас[6]! — отчеканила она.

***

Кьелл остановил свою группу, пропуская вперед, к воротам форта, небольшой караван закованных в цепи разумных, и их отлично вооруженную охрану. Идущие мимо жертвы людоловов были преимущественно аумауа-островитянвми, изможденными, и со следами побоев. На спинах некоторых багровели свежие раны от кнута — видимо, эти разумные не смирились со своей судьбой и в самом логове работорговцев.

«Ничего, потерпите еще немного,” подумал бледный эльф. «Пусть ваши пленители соберутся в кучу, а я уж не подведу — отчебучу им последнюю чучу их грешной жизни.» Он двинулся следом за печальной процессией, сопровождаемый компаньонами.

— Тоже на аукцион? — равнодушно спросил его громадный огр со снятой с лафета пушкой наперевес. «Дирвудский ‘свинорыл’, орудие эорских борцов за свободу от колониализма,” узнал образчик артиллерии, свисающий с мускулистого плеча гиганта, Кьелл. «Ничего, сейчас владелец этой пушечки тоже освободится от своих заблуждений, навсегда.» — Поспешите, торги за первый лот уже идут.

— Охрана форта бдит, я надеюсь? — безэмоционально поинтересовался гламфеллен. — Не хотелось бы никаких неприятных случайностей, знаешь ли.

— Охрана на местах, — ответил скучным голосом огр. — Проходите, — он приглашающе махнул рукой, указывая вглубь форта.

Огр-пушкарь, и еще двое охранников — люди в кирасах и вайлианских шлемах-морионах, вооруженные саблями и пистолями, — стояли в воротах, под самой решеткой-катарактой. За их спинами виднелась платформа, на которой выстроились связанные разумные, которых уже начали продавать. Рядом со стоящим впереди прочих годлайком смерти, высоким разумным с традиционно жутковатым для его вида лицом, частила быстрыми фразами хорошо одетая вайлианка. Огр-охранник не соврал — аукцион был в самом разгаре. Кьелл пропустил товарищей вперед, и, придержав за плечо проходящего мимо Эдера, подмигнул ему, кивая на окружающую помост с рабами толпу. Тот понимающе склонил голову, недобро оскалился, и, догнав остальных, несколькими тихими фразами построил их в боевой порядок, встав во главе. Гламфеллен тоже двинулся вперед, но остановился совсем рядом с громадным стражем ворот. Он поманил огра жестом, и когда тот, непонимающе воззрившись на бледного эльфа, наклонился, ударил. Апперкот Кьелла, щедро усиленный ци, разнес и челюсть, и череп гиганта в мелкие дребезги. Огромное тело обрушилось навзничь, сотрясая землю своим падением. Бледный эльф, точными импульсами пальцевых техник парализовав двух других привратников, опустил кулак на рычаг спуска катаракты, ломая механизм и заставляя решетку рухнуть вниз. Та упала лезвием гильотины, разрубая пополам застывших в проеме ворот работорговческих прихвостней. Он повернулся к испуганно загомонившей толпе, недоуменно взирающей на эту жестокую расправу, и зло оскалился.

«Повеселимся, смертнички? Как говорил один добродушный и тихий работяга, не меня заперли с вами — это вас со мной заперли!» И он, сконцентрировав ци в ладонях, полоснул толпу Божественным Мечом Шести Меридианов. Трупы существ, приехавших покупать разумных, как скот, посыпались наземь, ложась, словно трава под косой.

Поодаль, Эдер и Рекке блокировали одну из спешащих со стены групп солдат на лестнице, щедро раздавая сабельные удары в три руки. Когда растянувшиеся по ступеням работорговческие охранники попытались отступить обратно, им преградил путь силовой барьер Фассины. Каменный колодец, стоящий неподалеку, взорвался изнутри, разрушенный ринувшейся кверху водой, что тут же обратилась пучком щупалец, соцветием тончайших лезвий, замерзающими на лету ледяными остриями. Все это обрушилось на угодивших между молотом и наковальней стражников, не оставляя живых — Текеху применил свое искусство с выдумкой и пылом. Годлайк был очень зол на поработителей Хуана.

Кьелл атаковал вторую группу охранников, вознамерившихся ударить его компаньонам в тыл. Тратя по импульсу на разумного, он посшибал их на утоптанную землю внутреннего двора форта одного за другим.

«Уничтоженный узел даньтянь парализует, как ни странно, не от пояса и ниже, а все тело, причем наглухо,” отвлеченно раздумывал он, продолжая обстреливать работорговцев техниками Одного Ян. «Или это чисто эорский эффект, из-за слабости энергосистемы местных? Враждебная ци, перед тем как перенасытить меридианы и разорвать их, повреждая окружающие органы, проникает дальше, и уничтожает, скажем, узел цзыгун, или таньчжун[7], а то и больше одного? Не, устраивать исследований не будем. Просто прикончим всех этих нелюдей. А также не-эльфов, не-орланов, и прочих разумных, добавивших к своей человечности маленькую приставку ‘не’.»

Он сорвался с места и бросил себя вперед и вверх, преодолевая весь внутренний двор одним усилием меридианов, сообщивших его телу сверхъестественную легкость техники Шагов по Облачной Лестнице. Приземлившись у ворот в донжон, он развернулся к спешащей туда многочисленной группе, и, равнодушно глядя на них, сделал приглашающий жест. Те — богато одетые купцы, их вооруженная охрана, и некоторое количество солдат Кривой Шпоры, — замерли в растерянности на секунду, но довольно быстро сбили импровизированный строй, вытолкнув вперед оружных и доспешных. Охрана и солдаты ринулись вперед, подбадривая себя ругательствами и боевыми кличами, намереваясь стоптать нагло бросившего им вызов одинокого разумного. Кьелл, все такой же равнодушный, ударил им навстречу техникой Божественного Меча Шести Меридианов. Оглядев устлавшие пространство перед крепостными воротами трупы, он бросился к следующей группе врагов.

***

Через совсем недолгое время, Кьелл остановился, старательно регулируя дыхание и движение ци. Бой, продлившийся не дольше получаса, нагнал усталости, но не критично — можно было продолжать сражаться, возникни такая нужда. Он оглядел внутренний двор работорговческого форта с неким нежданным удовлетворением, довольством, что посещало его при виде хорошо сделанной работы. На ногах остались только сам гламфеллен, растерянно оглядывающиеся рабы на аукционной платформе, и соратники Кьелла, устроившиеся чуть поодаль.