История религии. Том 1

человек оказался бы в состоянии начать коренную перестройку материи, которая

привела бы к началу нового космоса, гармоничного и совершенного. Во всяком

случае, его воздействие на среду обитания было бы благотворным для всей

природы и не несло бы на себе черт разрушительной тирании.

Как назвать это? Цивилизацией духовного типа? Неосуществившимся

вариантом истории? Дело не в названии. Не лучше ли оставить старое

библейское - Рай, или Эдем?

Согласно Книге Бытия, пока человек был в Эдеме, тварь не противилась

ему. Сын Земли и Неба, он трудился для всего мироздания, над которым был

поставлен. Поэтому Творец одарил его силами, превосходящими всю природу, а

живое единение с Богом должно было постоянно питать и развивать эти силы.

То, что до Грехопадения Первочеловек говорит с Богом лицом к лицу, означает

его полную открытость Божественному.

Но если человек был бы не в состоянии избрать иной путь, кроме

следования воле Божией, если бы он вынужден был следовать добру, то он

являлся бы жестко запрограммированным механизмом, марионеткой, а не

богоподобным существом. Тем, что движение к Богу и совершенству не зависело

бы от его воли, человек принижался бы до уровня бессловесных.

Поэтому Библия и христианство так настойчиво подчеркивают значение

нашей свободы. И это отнюдь не догматическая, недоступная разуму истина:

трудно спорить с тем, что без свободы человек едва ли был бы человеком. Это

признают даже такие поборники детерминизма, как Спиноза, Маркс и Фрейд.

Библия с самого начала указывает на необходимость для человека делать

выбор. Об этом постоянно говорят Отцы Церкви и все христианские учители /8/.

Суммируя их положения, С. Франк пишет:

"Согласились бы мы, чтобы Бог с самого начала создал нас такими, чтобы

мы автоматически, сами собой, без размышления и разумного свободного

решения, как эта река, исполняли Его веления? И был ли бы тогда осуществлен

смысл нашей жизни? Но если бы мы автоматически творили добро и по природе

были бы разумны, если бы все вокруг нас само собой и с полной принудительной

очевидностью свидетельствовало о Боге, о разуме и добре, то все сразу стало

бы абсолютно бессмысленным, ибо "смысл" есть разумное осуществление жизни, а

не ход заведенных часов. Смысл есть подлинное обнаружение и удовлетворение

тайных глубин нашего "я", а наше "я" немыслимо без свободы, ибо свобода,

спонтанность, требует возможности нашей собственной инициативы, а последняя

предполагает, что не все идет гладко, "само собой", что есть нужда в

творчестве, в духовной мощи, в преодолении преград. Царство Божие, которое

получалось бы "даром" и было бы раз навсегда предопределено, совсем не было

бы для нас Царствием Божиим, ибо в нем мы должны быть свободными

соучастниками божественной славы, сынами Божиими, а тогда мы были бы не то

что рабами, а мертвым винтиком какого-то необходимого механизма" /9/.

Таким образом, в процессе человеческого развития должна была

существовать возможность пойти по ложной дороге, по-своему оценить себя и

свое положение в мире.

Пользуясь данной ему свободой, человек не только изменил своему

призванию, но оказал ему сознательное сопротивление. Библия изображает это в

виде посягательства на плоды "Древа Познания добра и зла", а мотивом

нарушения заповеди называет желание людей "быть как боги".

В свете ветхозаветной терминологии "познание добра и зла" может быть

истолковано как власть над миром" /10/. Но это не та власть, которая была

изначально дана человеку Богом, а власть автономная, утверждающая свои цели

и свои мерила для жизни и мысли.

Конкретно Первородный грех можно представить в виде попытки человека,

повлиять на природу, используя данные ему силы в одних лишь своекорыстных

целях. Сам этот акт "первой в истории магии" привел к внутренней

переориентации человека и внес разлад во все его существо.

Роковая черта была перейдена: человек осознал, что он свободен, что

может действовать вопреки Богу. Головокружительная бездна раскрылась перед

ним, и тот, кто был создан стать борцом с Хаосом, стал его рабом. Путь к

Древу Жизни был закрыт. Законы, властвующие в природе, овладели человеком,

гармония духа и плоти была нарушена, между Небом и Землей разверзлась

пропасть...

x x x

Первородный грех есть крушение духа, утвердившего себя не в Боге, а в

самом себе. Оно замутнило поток ноосферы, воспрепятствовало ее движению

вперед. Объяснить этот порыв назад, этот регресс, это отступление во тьму в

рациональных терминах невозможно, здесь порог разума, край бездны.

Мало кто из христианских мыслителей так отчетливо осознавал его, как Н.

Бердяев. "Грехопадение, - говорил он, - есть религиозно-метафизический, а не

моральный факт, оно лежит неизмеримо глубже моральности и частного явления

человеческой психики. Грехопадение совершилось в глубине мистической стихии

мира, это таинственный факт метафизической свободы, разрыв бытия и

порабощение его частей, а не нарушение моральной законности" /11/.

Но и здесь мы должны вернуться к вопросу: был ли человек первым в

творении, кто превратил свою свободу в орудие зла? Он ли стал первенцем

духовного мятежа и, отступив от Бога, нарушил гармонический строй

мироздания?

Согласиться с этим весьма соблазнительно. Ведь так очевидно, что

человек слишком часто проявляет себя как осквернитель природы, насильник и