История русских обителей Афона в XIX–XX веках
Шрифт:
Донской вахмистр К. В. Семерников
Схимонах Константин Семерников, настоятель Златоустовской келльи Иверского монастыря
В 1904 г. усилиями иеросхимонаха Кирилла была создана подобная школа в Сан-Стефано. Первоначально его поддержали старцы упомянутых выше келлий, но постепенно две келльи отказались от поддержки этой школы по понятным трудностям финансового характера. Потом отказалась и третья келлья. И перед старцем келльи Свт. Иоанна Златоустого иеросхимонахом Кириллом встал вопрос, стоит ли продолжать столь непосильное для обители в 100 человек предприятие. К тому же в этот момент о. Кирилл стал игуменом и в Свято-Троицкой Дечанской Лавре. Но именно положение дел в этой русской обители на сербской земле и подтолкнуло о. Кирилла продолжать борьбу с непосильными трудностями. Именно здесь о. Кирилл ощутил необходимость в пастырях, которые должны быть к тому же и миссионерами на опустошенной и в физическом, и в духовном смысле сербской земле. И школа стала действовать. Это была трехгодичная школа, куда принимались молодые люди 13–22 лет, умеющие читать и писать по-русски. В 1-м классе изучали богослужение, греческий, русский, славянский языки, арифметику, географию и церковное пение, во 2-м – Священное Писание Ветхого Завета, историю Русской Церкви, русскую гражданскую историю, греческий, русский, славянский, французский языки, арифметику, географию и церковное пение, в 3-м классе – Священное Писание Нового Завета, общую церковную историю, общую гражданскую историю, греческий, русский и французский
Брошюра о схимонахе Константине, выпущенная братством Златоустовской келльи
Были открыты также двухгодичные курсы для молодых иноков с широкой программой: русский язык, французский, греческий и турецкий, Закон Божий и богословие, арифметика, рисование, церковное пение. Кроме того, келлиоты приняли участие в постройке и содержании русской монашеской больницы в Салониках, выстроенной по инициативе русского консула А. А. Гирса [159] .
159
Гирс Александр Александрович (1850 – после 1917) – советник при Министерстве иностранных дел, консул в Иерусалиме (1885), Триесте (1887), Румынии (1889), Каннах (1899), Бушире (1901), Салониках (1902), посланник в Черногории (1912–1915), член партии «Союз 17 октября», автор книги «Россия и Ближний Восток. Материалы по истории наших отношений с Турцией» (СПб., 1906), умер в эмиграции.
Не менее активной была помощь келлиотов и нуждающимся афонским братьям: сиромахам и пустынникам. Для бедняков имелись в монастырях больницы. Активно помогал беднякам Пантелеймонов монастырь, особенно во времена духовника о. Иеронима, который и сам некогда был отшельником и представлял все тяготы этого образа жизни. Но, по воспоминанию паломников, посещавших Афон в конце XIX столетия, келлии сами являлись приютом для старцев. Если бы не русские келлиоты, то многих подвижников ожидала бы смерть от холода, голода и жажды. Даже в пустынных афонских келльях вблизи вершины, в районе Карули, было до 5 старцев от 70 до 100 лет, которые нуждались в уходе и даже были уже не в силах подниматься с одра. Таким образом, келлиоты активно помогают России, поддерживают афонских бедняков, заботятся о раненых, участвуя в Русско-Японской войне, ведут проповедническую деятельность, издают книги и даже возрождают монашество у братских славянских народов. И, разумеется, делают все для укрепления самодержавной власти. И все это без указания какой-либо инстанции, без разрешений и постановлений, по зову сердца простого человека. Самым главным результатом создания братства было объединение русских келлиотов. Как мы увидим, довольно скоро наступят трудные времена, которые потребуют объединения всех русских монахов. Объединение русских обителей стало своеобразной подготовкой к нелегкой борьбе за выживание.
Грамота, выданная Синодом схимонаху Константину в благодарность за его труды во время Русско-Японской войны
1905 год – трудный для всего русского афонского монашества. Во-первых, продолжалась Русско-Японская война. Некоторая часть монахов была призвана в качестве санитаров; послушники и рясофорные монахи, состоящие в запасе, были призваны в армию. Келлиоты тоже внесли немалый вклад в помощь русской армии. На фронт отправился добровольный отряд санитаров под руководством схимонаха Константина. Но и самая территория Афона грозила превратиться в зону военных действий. Это связано с македонской проблемой [160] , которая была причиной кровопролитий на близлежащих к Афону территориях уже начиная с Берлинского конгресса. Дело в том, что в Македонии проживало смешанное греко-славянское население. Создание независимых новых государств на бывшей территории Османской империи привело к тому, что эти государства стали бороться за Македонию. Борьба велась партизанскими способами: применялись похищения, убийства и террор. Заводилами в этих национальных движениях были криминальные и революционные элементы. Несомненно, довольно высокий уровень преступности на Афоне в те годы поддерживался близостью полуострова Халкидики к Македонии. Но порой дело доходило до обострения национальных отношений непосредственно на самом Афоне.
160
Подробно о македонских событиях тех лет можно узнать из книги: В «пороховом погребе» Европы. М., 2003.
Духовник Русского Пантелеймонова монастыря иеромонах Агафодор описывает эту ситуацию в письме от 6 апреля 1905 г. к митрополиту Арсению (Стадницкому), который в те годы был еще епископом Псковским [161] .
«…Переживаем здесь тревожное время как по отношению к смутному со стороны своей дорогой родины, так и к македонскому движению, которое грозит распространиться широко, коснувшись и нашего земного жребия. К сему намерены присоединиться из свободной Эллады еще и греки, согласившись действовать заодно с турками против болгар, и для сего сделали во многих местах склады оружия. А. И. Зиновьев обещал принять против сего меры, но стихию не остановишь. Неизвестно, что будет даже и в ближайшем будущем. В Зографском монастыре охраняют 50 человек своих нанятых рабочих, ибо они имеют сведения о намерениях повстанцев разграбить монастырь. Конечно, может, все это кончится одним только опасением, но, тем не менее, неприятно. Всех запасных выехало от нас около 200 человек, некоторые поступили в строй, а др. в санитары, но человек 80 живут в Одессе на подворье, для очереди своей…»
161
ГАРФ. Ф. 550. Опись 1. Дело 490.
Надо отметить, что кампания против келлиотов, развязанная греческими националистами, стала возможной только благодаря попустительству русской дипломатии. Об этом свидетельствуют сами афонские монахи: «Про них писали всякие пакости, и, когда они по совету добрых людей, желая восстановить истину, с тем чтобы не оскорбить религиозное чувство православной публики, посылали свои опровержения, то ни одна газета не печатала их. В свое время российское посольство и консульство, как ближайшие к Афону правительственные учреждения, читали и знали о несправедливых нападках русской и греческой печати, но пальцем о палец не ударили в защиту русских афонцев. Таков был режим. Да чего уж говорить. Греческая печать в Афинах и Константинополе выливала целые помои на русские обители. Это было известно властям, и все-таки они ничего не предпринимали для выяснения истины. Такова была тогда политика дипломатии. Не наше дело входить в ее тайны, но все-таки можно сказать, что ей следовало бы поглубже входить в интересы русского монашества на Афоне» [162] .
162
Ст. Афонец. Чего должно добиваться русское монашество на Афоне // Монастырь. 1908. С. 6.
Газеты выливали помои не только на русских монахов, но и на греческих монахов, епископов и даже Патриархов, относящихся с любовью к русским. Хороший пример этому мы находим в письме настоятеля афонского Ильинского скита архимандрита Гавриила к митрополиту Арсению (Стадницкому) от 1 марта 1901 г.: «Наш иеродиакон Константин читал в последние годы много подобных же посылаемой ныне Вам резких статей о достойнейшем Патриархе Иоакиме, и даже в некоторых из них говорится о нем в более черных красках, чем в этой статье находится. Здешние некоторые представительные греки полагают, что статьи составляли враждебные Патриарху Иоакиму лица, живущие в Царьграде и на Афоне, и даже иных из них по имени называют: и они свои статьи посылают для отпечатания в афинские греческие газеты, ибо редакторы константинопольских греческих газет, преданные сему Патриарху, отказались их печатать. Одни из этих писателей, приверженные до безрассудства к эллинизму, составили пасквильные статьи о Патриархе Иоакиме за его (хотя и в небольшой степени) русофильство; и другие, преимущественно архиереи, составляли их с целью очернить сего Патриарха пред фанариотами и простым греческим народом, к нему весьма расположенным, дабы они не избирали его на Патриарший престол при частых сменах в Константинополе Патриархов, но когда Иоаким был на Патриаршем
престоле, то он отчасти строго поступал с духовенством, обличал недостатки его, в том числе и высшее, и некоторых своеволие, чрез что и нажил себе недоброжелателей, особенно из архиереев, которые посему и боятся опять видеть его на Патриаршем престоле; и, между тем, едва ли из всех греческих архиереев нашелся достойнее на этот высокий пост.Патриарх Иоаким этой стороной характера и другими чертами оного, чрез которые и нажил себе врагов из духовенства, а также попущением ему разных скорбей за правду, своею подвижническою жизнью и еще своим высоким ростом и величественно-умно-серьезным видом лица представляется нам сходным с Всероссийским Патриархом Никоном…» [163] [164] .
Русские братства проходят через суровые испытания. Русских монахов обвиняют в нарушениях древних обычаев Святой Горы. Но сами «хранители» все более обмирщаются, и методы их борьбы с русскими келлиотами становятся все более и более мирскими. Это и понятно: мирские цели требует мирских методов. Увлечение греческих насельников национализмом не могут скрывать и в Константинополе. Великая Христова Церковь сетует о проникновении мирского духа в афонское монашество, ранее бывшее образцом для всех православных иноков.
163
ГАРФ. Ф. 550. Оп 1. Д. 266.
164
Патриарх отказался от престола в 1884 г. и в 1889 г. отправился на Афон. Период пребывания на Афоне Патриарха совпал с периодом интенсивного роста и развития русского афонского монашества, следовательно, у русских иноков устанавливаются самые тесные связи с этим архипастырем, которого то и дело приходится привлекать для освящения возведенных храмов. На Афон число русских келлий в тот период было уже более восьмидесяти. При многих были построены храмы, которые нужно было освящать. Так что можно сказать, что Патриарх проводил значительное количество времени среди русского монашества. Особо тесные отношения связывают Патриарха с иеромонахом Нифонтом – настоятелем Троицкой келльи в Карее. Но вот Патриарх вновь избран на престол, и афонцы приходят проводить своего святителя. Через весь Афон тянется гигантская процессия, каждый монастырь, каждая келлья выходит провожать святителя. Знала ли нечто подобной афонская земля? Целые делегации от монастырей присоединяются на этом пути к процессии. От Пантелеймонова монастыря Патриарха провожают и наместник, и антипрос, и духовник, и ряд монахов, у которых установились с Патриархом дружественные отношения. Здесь и казначей, иеромонах Поликарп, и иеромонах Паисий, и схимонах Ксенофонт (в миру князь К. А. Вяземский), и старый русский отшельник архидиакон Лукиан, и, разумеется, запечатлевший для истории эти великие проводы схимонах Денасий. Провожает Патриарха и архимандрит Иосиф, игумен Андреевского скита, и архимандрит Гавриил, игумен Ильинского скита. В Карее Патриарх приходит на конак русского монастыря и молится в храме Вмч. Георгия. Здесь его встречает особая константинопольская делегация из десяти митрополитов.
Вот как описывает последние минуты пребывания на афонской земле этого великого мужа один из его современников, схимонах Денасий: «Когда этот человек, великий по уму, славный по деятельности, величайший по сану, величественнейший по наружности, «Всесвятейший Вселенский Патриарх», приблизился к последней пяди земли Святоименной и Благодатной Горы Афонской, он вдруг стал как один из слабых смертных: его сердце почувствовало ту сильнейшую боль, когда от него отрывают самое дорогое, крепко сроднившееся с ним; он сильно возмутился духом и с трудом поднял расслабленную руку, перекрестился; видно было, что он весь заколебался, не был в силах удержать сильного внутреннего волнения – вдруг все порвалось, он пустился в лодку, а слезы потоком вырвались и полились: он буквально зарыдал».
В материалах органа Константинопольского Патриархата «Церковная истина» за 1909 г. мы находим маловразумительные сведения о чудовищном убийстве лаврского монаха – архимандрита Хризостома, одного из выдающихся старцев, павшего «жертвой темных мирских сил, водворившихся в последнее время на исторической Святой Горе» [165] . Нам неизвестны мотивы этого убийства. Неизвестны и убийцы [166] . Ясно только, что русские монахи не имели к нему никакого отношения, малейшее подозрение, павшее на русского инока, вызвало бы бурю во всем греческом мире. Из статьи видно, что не убийство в действительности занимает греков, а проблемы борьбы с русскими келлиотами. Впрочем, ясно, что бороться надо проверенными способами. В декабре 1907 г. у здания Протата происходит демонстрация, в которой участвуют около 70 греческих монахов. Демонстрация имеет вполне мирской вид: произносят речи, размахивают флагами. Так что «Церковная истина» опять вынуждена посетовать, что участники митинга «вообще дошли до полного забвения и святого места, и своего назначения» [167] . Митинг собрался по излюбленному вопросу последних десятилетий: по поводу нарушения русскими келлиотами законов Святой Горы. Но самое любопытное, какой вывод делается в Константинополе. Посетовав на недостойные действия монахов, орган Патриархии радостно сообщает: «Известно также, что «священный синаксис» Афона как центральный орган его управления намерен войти в турецкий парламент с ходатайством о признании за святогорскими монастырями всех прономий, какие им были дарованы византийскими императорами и турецкими султанами; имеется при этом в виду ограничить в правах русских келлиотов, которые по решению синаксиса нарушили древние обычаи Афонской горы» [168] .
165
Церковный Вестник. 1908. № 3. С. 73.
166
В 8 номере за 1909 г. «Церковного Вестника» читаем материал «Святая Гора Афон и Великая Христова Церковь». Это фактически пересказ константинопольской «Церковной Истины»: «К несчастию около уже семидесяти лет назад и на Афон стали проникать идеи и новые учения, преследующие выгоды материальные и племенные, способные поколебать основания святой Горы и коренным образом извратить священный характер и исключительное назначение богонасажденного монашеского жития. На Афоне появились различные торговые заведения, в прямое нарушение равно ангельской иноческой жизни, открыты мирские площади и торжища, с продажей, как и в миру, всего пригодного для пищи и пития. Митинг 10 декабря и убийство архимандрита Хризостома Лавриотиса через 10 дней после пресловутого монашеского митинга на Святой Горе». «Церковь давно уже принимала меры к тому, чтобы прекратить усиленный на Афон поход иноков с севера и юга, были закрыты здешние лавки и магазины и вновь получили полное свое осуществление святогорские монашеские уставы». «Теперь Церковь еще более скорбит и настойчиво требует, чтобы прекратились возникшие на Афоне злоупотребления и воцарилась чистота иноческих отношений. В частности, безусловно необходимо открыть виновников небывалого на Афоне преступления – убийства архимандрита Хризостома, который пал жертвою врагов старых порядков и обычаев на Святой Горе, так как смело возвысил свой голос в защиту отеческих уставов и преданий». Здесь мы видим слабые попытки связать убийство с русским келлиотским вопросом. Но попытки эти не повторялись, видимо, за очевидной нелепостью. Также нелепы туманные намеки на возникновение торговых заведений и прочих немонашеских явлений с русским вопросом. Это видно из упоминаний сроков, в которые, по мнению авторов, эти бедствия появились на Афоне. Это как раз период заселения Афона русскими иноками. Напомним, что в период 1821–1829 годов русских иноков из-за греческой авантюры 1821 г. практически не оставалось на Афоне.
167
Там же.
168
Там же.
Противодействие не ограничилось газетными статьями, митингами и физическими расправами (например, в келлье Честного Креста). Скоро были приняты и «высочайшие» меры. Одним из тяжелых испытаний было принятие Константинопольским Патриархом в 1911 г. сигиллиона, запрещавшего келлиям иметь братство более чем в 6 человек. Это был еще один удар по русским келлиотам. Но русские монахи, уже многое претерпевшие к этому моменту, не устрашились нового препятствия. Они обратились с многочисленными жалобами в русские консульства в Солуни и Константинополе. Им все же удалось добиться сочувствия в правительственных органах и в Государственной Думе.
Переворачивая эту страницу, ловишь себя на мысли, что все писавшие о русских келлиотах как бы составляют хор, где каждый певец внимательно следит за палочкой дирижера. Большинство из тех, кто пишет о келлиотах, как заклинание, повторяет слова о каких-то страшных нарушениях афонской жизни и даже каких-то особых грехах келлиотов. Это все единичные случаи, в то время как многие греческие «руководители» монастырей лежат ни диванах, курят, едят мясо даже в постные дни и прочее. А что это за прочее? Оно почему-то тщательно спрятано за многими необъективными материалами, в которых автор обязательно бросает камень в русского монаха.