История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III. Том III

на фоне его тяжелых поражений, вызвали, во-первых, обратную

реакцию со стороны иконоборцев, скрепили их и озлобили. Во-

вторых, суеверные, как все люди, византийцы немедленно соотнесли

1 Герцберг Г.Ф. История Византии. С. 115.

2 Терновский Ф.А., Терновский С.А. Греко-восточная церковь в период Все-

ленских Соборов. Чтения по церковной истории Византии от императора

Константина Великого до императрицы Феодоры (312 — 842). С. 481.

234

В Н Е Д И Н А С Т И Ч Е С К И Й И М П Е Р А Т О Р

свои последние неудачи с попыткой восстановить почитание святых

икон. Силлогизм был прост донельзя: если Римское государство

терпит поражение, то, следовательно, римляне уклонились от

истинной веры и вызвали Божий гнев.

Существовали и более глобальные причины реставрации

иконоборчества, которых мы коснемся в специальном приложении.

Поэтому переход императора Льва в иконоборческий лагерь

являлся делом времени, не более. Кроме того, Лев не мог забыть, что именно патриарх — почитатель святых икон и его соратники, в первую очередь, св. Феодор Студит, систематически заявляли о

невозможности вмешательства царя в церковные и догматические

дела. И когда иконоборцы высказывали мысли, более привычные

для слуха императора, о необходимости восстановить благочестие

в Церкви, он вполне естественно включил их в список своих

союзников. Тем более что этой обязанности никто и никогда и не

снимал с императора как главы земной Церкви.

В довершении всех бед для почитателей икон произошло еще

одно событие, окончательно определившее религиозные симпатии

императора. Став царем, Лев Армянин решил отблагодарить того

монаха, который когда-то, еще при царе Никифоре I, предсказал

ему, молодому оруженосцу Варданиона, императорский пурпур.

Он направил посыльного в обитель, где проживал монах, но тот

по прибытии выяснил, что старец уже скончался, а в его келье

проживает другой монах, некто Симватий. К несчастью, этот инок

был непримиримым иконоборцем и заявил царскому посланнику, будто Льву недолго осталось царствовать, если только он не

уничтожит «идолопочитание».

Смятенный посланник вернулся во дворец, доложил обо всем

императору, и тот, встревоженный, пригласил для совета своего

старого товарища Феодота Каситера. Надо сказать, что патриций

Каситер относился к лицам, уже давно вхожим в царский дворец —

достаточно упомянуть, что его тетка являлась третьей женой импе-

ратора Константина V, и фамилия имела устойчивое положение в

иерархии Византии. Правда, при этом, как отмечали современни-

ки, Феодот был не очень образован и не блистал мудростью. Как

и все люди того времени (или всех времен?), царь и его советник с

глубоким пиететом относились к лицам, способным дать простой

и ясный совет в сложной ситуации. Поэтому руководство монаха, проживавшего в келье известного своей святостью старца, было

воспринято, как «глас Божий».

235

И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В

Но все же Лев решил перестраховаться, и по его поручению

Каситер на следующее утро отправился к другому известному иноку

(или юродивому), о котором ходила добрая слава святого сподвиж-

ника, при жизни общающегося с Ангелами. К несчастью, и сам

Каситер не очень доброжелательно относился к почитанию икон.

Поэтому, явившись к старцу, проживавшему в портике Мавриана, он без обиняков попросил того при встрече с царем, который хотел

придти инкогнито, пообещать василевсу долгое царствие и много-

численную сильную династию, если только Лев запретит почитание

святых икон. В противном случае отшельник должен был напро-

рочествовать императору всевозможные беды.

Так и случилось. Хотя император оделся в простое платье, юродивый, едва взглянув на него, произнес: «Негоже тебе, царь, менять пурпурную одежду на простое платье и морочить умы лю-

дей». Конечно, царь был поражен «духовными» способностями

собеседника, который, уговаривая царя истребить иконы, называл

его «тринадцатым апостолом» и обещал ему 72 года царствия. Лев

Армянин не блистал образованностью св. Юстиниана Великого, и после этой встречи вопрос об иконах можно было считать закры-

тым. Его убежденность еще более укрепил настоятель храма муче-

ников Сергия и Вакха, будущий Константинопольский патриарх

Иоанн Грамматик, во время одной церковной службы подошедший

к царю и заявивший: «Разумей, царь, что говорит святое речение, да

не раскаешься ты в начинаниях своих. Выбрось прочь образы, лишь

по видимости святые, держись веры тех, кто их не почитает»1.

Лев Армянин тут же привлек Иоанна Грамматика к себе, при-

числил его к дворцовому клиру, и приказал совместно с помощ-

никами подготовить сборник цитат из Священного Писания, где

содержались бы доводы против святых икон. В декабре 814 г. не-

обходимые доказательства, как считали Грамматик и Каситер, были

собраны, и царь предложил патриарху св. Никифору выступить в

публичном диспуте с противниками. Тот, однако, уклонился, не-

безосновательно напомнив Льву, что данный вопрос уже рассма-

тривался на Седьмом Вселенском Соборе, и потому он не вправе

вновь затрагивать эту тему.

Так или иначе, но выходило, что нужен новый церковный Со-

бор, который бы ревизовал Седьмой Собор. Но, как и всегда, такие

мероприятия требовали определенной подготовки. В Рим, понятно, 1 «Продолжатель Феофана. Жизнеописание византийских царей». Кни-