История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III. Том III

такой вопрос вообще не рассматривался на заседаниях. Монахи, получившие убежище в Риме, не подлежат выдаче — был ответ

императору на его требование выдать сторонников св. Игнатия.

Самого же св. Игнатия и св. Фотия папа требовал отправить в Рим

на свой суд, как единственно законный2.

Желая поставить на место «зарвавшегося» императора, пон-

тифик недвусмысленно отписал ему по поводу священнического

сана Римского царя. «В древние времена бывали цари, которые в

1 Бармин А.В. Полемика и схизма. История греко-латинских споров IX —

XII веков. С. 53, 54.

2 Там же. С. 55, 56.

407

И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В

то же время были и священниками. Подражая этому, языческие

императоры были тоже верховными первосвященниками, но хри-

стианство разделило эти две власти». Вообще же, заканчивает папа, если что и есть высшее на Земле, так это Римский престол, авторитет

которого незыблем, а решения — непогрешимы1. Иными словами, если Михаил III пытается участвовать в церковном управлении на

правах священника, то он — язычник, идущий против Христа и

Его Церкви.

В конце концов, стороны пришли к полному взаимному непо-

ниманию. Собравшиеся Великим постом 867 г. в Константинополе

греческие епископы анафематствовали Римского епископа Ни-

колая I. Это было очень представительное собрание: на нем при-

сутствовал сам царь, кесарь Василий Македонянин, множество

епископов и сановников. Летом этого же года император отправил в

Рим обвинительное послание в адрес папы и латинян. Примечатель-

но, что позднее, на Соборе 869 г., завершившемся низвержением

св. Фотия, некоторые участники Собора 867 г. бесстыдно уверя-

ли, будто патриарх насильно обязывал их удостоверить соборные

акты. А императора Михаила III, якобы пьяного и не понимающего

ничего, он убедил подписать приговор Собора папе Николаю I, а подпись Василия Македонянина вообще подложна (!). Конечно, это была наглая клевета2.

Уведомление об анафематствовании папы направили и импера-

тору Западной империи Людовику II. Царь Михаил III соглашался

признать императорское достоинство «брата» взамен на низверже-

ние папы Николая, и Людовик в принципе был согласен на такую

сделку3. Но 13 ноября 867 г. папа Николай I скончался, а его пре-

емник папа Адриан II (867—872) смог вернуться к спорным вопро-

сам не скоро.

Только в июне 869 г. Римский собор осудил всех епископов —

участников Константинопольского собора 867 г. и подтвердил

прежнее осуждение св. Фотия4. В Кафолической Церкви возник

новый раскол (вернее, раскол нового вида), который стал уже пред-

вестником глобального расхождения Запада и Востока.

1 Эйкен Гейнрих. История и система средневекового миросозерцания.

С. 177.

2 Лебедев А.П. История Константинопольских соборов IX века. С. 157.

3 Робертсон Дж. С. История христианской Церкви от апостольского века до

наших дней. Т. 1. С. 859, 860.

4 Бармин А.В. Полемика и схизма. История греко-латинских споров IX —

XII веков. С. 57, 59, 76, 78.

408

А М М О Р И Й С К А Я Д И Н А С Т И Я

Глава 5. Три императора.

Смерть кесаря Варды и Михаила III

Вернемся, однако, к делам политическим. Пока Римский епи-

скоп и Константинопольский патриарх выясняли отношения, двор-

цовые страсти разгорались с новой силой. Наступил черед новых

фаворитов, в круг которых в 856 г. оказался включенным некий

юноша-богатырь Василий, будущий Римский император Василий I Македонянин. После женитьбы на любовнице императора Евдокии

Ингерине скромный царский служка получил титул шталмейстера и

начал проявлять такую активность, что сам Варда в одном из писем

к своему другу писал: «Я выкурил лису (еще одного фаворита, ка-

мердинера Дамиана. — А. В.), но на ее место впустил льва, который

пожрет нас всех». Кесарь даже начал проявлять беспокойство, но

в присутствии патриарха св. Фотия император в церкви Богороди-

цы Халкопратийской дал своему дяде клятву, что тому ничего не

угрожает1.

Очевидно, непостоянный и легкомысленный Михаил III уже на-

чал уставать от опеки Варды, который вызывал своими поступками

многие пока еще осторожные жалобы. Однако дело заключалось не

только в субъективных симпатиях или антипатиях. Всем, включая

царя, стало ясно, что постепенно Варда расставил «своих» людей на

самые ключевые должности. Его сын Антигон командовал гвардией

и открыто заявлял, что готов исполнять приказы, исходящие только

от его отца. Другой важный пост — логофета дрома Варда предо-

ставил своему зятю Симватию, женатому на кесаревой дочери, и с

полным правом рассчитывал на его преданность лично себе.

По обыкновению, все решил случай. Весной 866 г. император

с армией и Вардой направился в поход на сарацин, надеясь отбить

остров Крит. В одной местности, расположенной в феме Фракаси-

ев, войско стало лагерем. То ли по случайности, то ли умышленно

(а византийские царедворцы были большими мастерами на тако-

го рода «комбинации»), но царский шатер разбили в низине, где

было сыро и неудобно, а шатер кесаря Варды — на холме. Тут же

императору стали говорить, что кесарь в очередной раз наглядно

продемонстрировал, кто является подлинным правителем Римско-