История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III. Том III

нию, точки зрения и не без удовольствия встречал сообщения о

том, что повсеместно епархии выступают против икон. Зная его

твердый характер, можно с уверенностью сказать, что царь вполне

мог обойтись и без этих прелюдий. Но император действительно

80

И С А В Р И Й С К А Я Д И Н А С Т И Я

желал узнать мнение Церкви, и на нем строить свою политику, хотя, наверняка, его личные пристрастия лежали в области иконоборче-

ства. К сожалению, назначенный им Собор лишь укрепил царя в

мысли о еретичестве иконопочитания.

Более того, Константин V проявил недюжинные способности

и деятельно озадачился богословским обоснованием иконоборче-

ства — этому вопросу посвятил несколько собственных сочинений.

В ответ на замечательную защиту иконопочитания в трудах святого

Иоанна Дамаскина, Константин V развил христологическую аргу-

ментацию, не лишенную интереса. По существу, иконопочитателей

и иконоборцев объединяло одно: и те, и другие считали невозмож-

ным изобразить Бога, Божественное естество и Божественную сущ-

ность. Так вот, по мнению императора, изображение одновременно

человеческого и божественного естества на иконе является «чистой

воды» монофизитством, слиянием двух естеств (природ) во Христе.

Если же почитатели икон не претендуют на слияние двух природ, изображая два естества Богочеловека на иконах, то тогда, следова-

тельно, они неизбежно впадают в несторианство. Ведь очевидно

для всех, полагал Константин V, что в этом случае они разделяют

два естества Спасителя, а это и составляет отличительную черту

несторианства1.

Конечно, существо спора не исчерпывалось только христо-

логическим аспектом, но для себя Константин V Исавр пришел к

окончательным выводам и более не собирался уходить в сторону.

Если он убедился в том, что почитание икон — ересь, то и боролся

с ней, как с любой другой ересью: жестоко и последовательно. А в

силу специфики своего характера, закаленного в войне и борьбе, будучи последовательный во всем, чего касалась его рука правителя

государства, он вскоре занял сторону крайних, наиболее непри-

миримых иконоборцев.

Итак, едва внешние обстоятельства предоставили возможность, царь вернулся к самому злободневному вопросу церковной жизни.

Как раз в 754 г. умер Константинопольский патриарх Анастасий, и царь увидел в этом некое знамение, решив предоставить вдов-

ствующую кафедру самому достойному лицу по итогам Вселенско-

го Собора, созвать который он задумал уже давно. Рим открыто и

буднично, как отмахнувшись рукой, проигнорировал предложение

императора прислать своих представителей на Собор. Алексан-

1 Асмус Валентин, протоиерей. Лекции по истории Церкви. Лекция № 12.

81

И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В

дрия, Антиохия и Иерусалим, находясь в руках арабов, не имели

физической возможности направить своих патриархов, а без них ни

один подчиненный архиерей не мог оказаться в Константинополе.

Оставался только столичный патриархат, всех епископов которого

император пожелал видеть на созванном им собрании. На органи-

зацию Собора ушел почти год, в течение которого царь деятельно

интересовался мнением местных епархий по существу тех вопросов, которые он выносил на обсуждение архипастырей. Всего по приказу

царя на собор собралось 338 епископов — число, сравнимое разве

с Халкидонским Собором.

Царь озаботился материальным содержанием епископов и тем, чтобы Собор прошел в максимально удобной для них обстановке.

Епископам предоставили императорский дворец Иериа на азиат-

ском берегу Босфора между Хрисополем и Халкидоном. Там они

заседали с 10 февраля по 8 августа 754 г., а затем переехали во Вла-

хернский дворец императора, в Константинополь, где 27 августа

приняли окончательный орос и выбрали нового Константинополь-

ского патриарха Константина (754—766), епископа Силейского1.

Председателем Собора стал митрополит Феодосий Эфесский, сын

бывшего императора Тиверия III. Ему деятельно помогали такие

мощные «тяжеловесы», как митрополит Антиохии Писидийской

Василий Трикокав и митрополит Пергии Памфилийской Сисиний

Пасилла.

Как известно, время не сохранило для нас деяний этого собра-

ния — они были сожжены после Седьмого Вселенского Собора.

Однако в шестом деянии указанного Собора приведен орос ико-

ноборческого собрания 754 г., позволяющий немного раскрыть

смысл сказанного его участниками против святых икон и понять

аргументацию иконоборцев. В тексте ороса следует различать дог-

матическую и «прикладную» части, причем догматика является

вполне православной. Григорий, Неокесарийский епископ, доклад-

чик по данному вопросу на Седьмом Вселенском Соборе, зачитал

догматическую часть иконоборческого ороса.

«Кто не исповедует согласно апостольским и отеческим пре-

даниям в Отце и Сыне и Святом Духе одно и то же Божество, есте-

ство и существо, хотение и действие, силу и господство, царство и

власть в трех ипостасях или лицах, — анафема. Кто не исповедует

1 Феофан Византиец. Летопись от Диоклетиана до царей Михаила и сына

его Феофилакта. С. 366.

82