Из чего только сделаны мальчики. Из чего только сделаны девочки (антология)

Выслушав болтовню про полусферы, Чеграш вдруг поднялся на ноги и спокойно, словно бы с неохотой заявил:

– Козел ты, Клён.

Дядя Лёша не расслышал и вопросительно уставился на пацана.

– Козел ты, урод, понял?!

– Че-о?
– Пьяный глуповато склонил голову набок и угрожающе сжал кулаки.

– Чего слышал! Дерьмо коровье!
– Чеграш отскочил на пару шагов назад и вдруг очень метко плюнул в дядю Лёшу. Попал на пиджак.

– Ах ты, с-сучонок!
– Клён поискал глазами хворостину, но, не найдя ничего, подался на Чеграша.
– А ну, стоять!

Парень избрал очень верную тактику. Он сиганул прочь, но не по лужайке, а через грунтовую дорогу, разбитую в ненастные дни грузовиками. Преодолеть такой барьер с разбега было для дяди Леши не под силу. Споткнувшись о колею, он смешно подскочил и растянулся аккурат поперек проезжей части. Чеграш сразу же остановился и захохотал:

– Зачем ты моешься, Клён? Один хрен тебе в грязи валяться. Козёл ты, Клен!! Козлом был и останешься!

6.

Что-то нехорошее произошло у Веры на работе. С полчаса они беседовали с бабушкой возле крыльца, после чего девушка ушла в огород, а баба Маня отправилась разогревать картошку.

Когда пришел Витька (не утерпел!), бабушка встретила его против обыкновения недружелюбно:

– Ну, тебя только не хватало! Каждый день теперь бегать будешь?

– Нельзя, что ли?
– опешил парень.

– Не до тебя ей сейчас, понимаешь?

– Не понимаю.

– На работе ей сегодня попало. Врач на неё наорал, обещал уволить. Лекарство у них какое-то украли, очень ценное. Она его только под расписку получает. А сегодня начальник полез в шкаф и трех коробочек недосчитался.

– Хи! Делов-то!..
– рассмеялся Витька.
– Ладно бы, если б ящик потерялся, тогда бы конечно уволили. Три коробочки!

Баба Маня сокрушенно покачала головой.

– Говорит, сильно редкое лекарство. Хотели даже милицию вызывать, но завотделением не разрешила. И все на Верку, как собаки, набросились...
– Она только сейчас начала заводиться.
– Господи! Ведь поди ж ты им поперечь - начальники! Козла отпущения нашли. Пусть вон сторожа стерегут! Или шкаф свой лучше запирают. Кольца-браслеты небось дальше прячут.

– Да ладно, баб Мань! Завтра забудут.

– Не знаю. Они бумаги какие-то составляли, - сказав про бумаги, баба Маня сразу же упала духом: она хорошо знала могущество документов.
– Уж не увольняли бы... чего, правда, из-за трех-то коробочек...

– Да не уволят её! Поорать им, дуракам, надо было. Поорали и заткнулись.

В избу тихо вошла Вера. Услышав последние Витькины слова, невесело улыбнулась:

– Обсуждаете? Я уж позабыла давно, развеялась.

– Что за коробочки-то?
– поинтересовался любознательный Витька.

– А... Три упаковки ампул исчезли из сейфа. Сейф-то у нас не запирается, - кто угодно мог войти и взять. А я отвечаю за них.

– Штраф будешь платить?
– и, видя, что она не понимает, спросил: - Дорогое лекарство?

– Да не то, чтобы дорогое... Просто мы используем его иногда. А привозят его редко. Совсем не привозят.

Витьке было очень жалко "врачиху". Нашли ведь, сволочи, кого послабее, и тюкают. Вот ведь влипла!

– Ничего они тебе не сделают! Ну, может, выговор какой-нибудь паршивый объявят. Не уволят. Где они сейчас хорошего врача найдут?

Девушка тихо засмеялась и благодарно потрепала Витьку по голове.

– Да я забыла уже про это. Хватит тебе, заводной!

Бабка и внучка ужинали. Витька устроился на тахте с книжкой "Общая физиология" Розенталя. Вера купила ее в Москве в "Букинисте" и время от времени вычитывала из нее отдельные главы. Книга была старая, дореволюционная, и парню нравилось разбирать смешные слова с "ятями" и твердыми знаками.

– Вера! Что такое "резекция"?

– Иссечение пораженного органа, - не задумываясь, ответила девушка.
– Да не забивай ты себе голову! Тоже нашел что почитать.

– Я школу закончу, может, тоже в медицинский поступлю. Примут меня?

– А это как закончишь. Если с двойками, могут даже к экзаменам не допустить.

...После ужина вышли на крыльцо. Погода была то, что надо - не холодно и не жарко, не пасмурно и не солнечно. Тихий комариный вечер. Вера, казалось, совсем уже успокоилась насчет работы. Она стояла, облокотившись о бортик, и лениво теребила в руках кисточку косы.

– Чувствуешь, как левкои пахнут?

Витька шумно вдохнул воздух и шумно выдохнул. На всякий случай уточнил:

– Это которые вокруг клумбы посажены?

– Ага. Приятный запах, правда?
– Вера повернулась к парню и без особой связи заметила: - Хорошо у вас в деревне. Мне особенно вот такие вечера нравятся - когда тихо и спокойно. Нет городского грохота.

– Зато зимой здесь плохо. По снегу-то не походишь, - Витька усмехнулся.
– Только на лыжах.

– Ничего. Все равно. Здесь себя человеком чувствуешь.

Витька не понял смысла последней фразы и подумал, что было бы неплохо напомнить гражданке о сегодняшнем мероприятии.

– Ты спать-то что, не будешь? Перед рыбалкой?

– Не хочется, - рассеянно отозвалась девушка и зябко поежилась.

– Я часов в десять зайду. Ничего не бери с собой. Брат еще котелок обещал дать и картошки. Только оденься потеплее.

Постояли молча. Витьке не хотелось сразу уходить. Хохотнув, он повернулся к Вере:

– Знаешь, Чеграш сегодня Клёна матюгами обложил. При всех.

Девушка удивленно приподняла брови.

– Поругались, что ли?

– Не. Просто так, для прикола, - Витька воодушевился.
– Клён вдугаря был. Погнался за Чеграшем, споткнулся и поперек дороги - шарах!! В самую пыль. Матерился потом минут двадцать.

– А Чеграш чего?

– Да ничего. Плюнул в него и домой пошел. Интересно, запомнит его Клён?

Вера улыбнулась и пожала плечами.

Витька помолчал немного - для паузы, - а затем сообщил:

– У Левки день рождения в субботу. 18 лет. Я не пойду, наверное.

– Почему же?
– Вера вдруг внимательно посмотрела на собеседника.

– А-а, - парень пренебрежительно махнул рукой.
– Ничего хорошего. Заведут радиолу на заулке, танцы устроят. Любашу позвали.

– Ну и ты потанцуй.