Избранник Пентакля
Шрифт:
— Кто-нибудь, уничтожьте шамана! — выкрикнул Итрандил.
Сам он под ядовитый дождь не попал. Снимать чары было бы слишком долго, а повернуться спиной к нападавшим лесной владыка сейчас не мог — в одиночку бился сразу с десятерыми. Свести на нет слабость, сковавшую почти пятнадцать десятков эльфов, могла в такой ситуации лишь смерть существа, активировавшего заклятие.
Эльф по имени Инзагирон мгновенно развернулся, сняв с плеча лук. Выхватил из колчана стрелу, положил на тетиву, в доли секунды прицелился — и рогатый колдун свалился бездыханным, пораженный точно в левый глаз. К объятым действием зеленой росы эльфам вернулись силы, но самому Инзагирону это стоило жизни. Один из троллей, изловчившись, проскользнул между прикрывавшими его
Казалось, тролли почти побеждены. Но у них, как тут же выяснилось, оставался в запасе еще один сюрприз. Весьма неприятный…
Сразу три рогатых шамана материализовались в стороне от толпы сражавшихся, скинув с себя заклятия невидимости. Вместе с ними появились два десятка обычных троллей, каждый из которых сжимал в лапах высокий деревянный щит. Щитоносцы окружили колдунов неприступным барьером, защищая их от возможных выстрелов. Из-за стены щитов донеслось знакомое глухое бормотание и постукивание друг о друга висящих на посохах костей — шаманы начали творить новое губительное заклятие. Сердце Эрталиона дрогнуло, когда он понял, что на этот раз намерены сделать тролльи колдуны.
Земля под ногами сражавшихся загудела. Воздух за спинами наседавших троллей начал сгущаться, приобретая очертания исполинской фигуры, почти достававшей до вершин самых высоких сосен Кандара. Происходящее сопровождалось одобрительными возгласами болотных карликов, почувствовавших приближение могучего союзника.
Шаманы вызывали демона. И если бы они довели ритуал до конца, грозное исчадие Мрака могло бы не только с легкостью повергнуть защитников Кандара, но и стереть с лица земли сам город Нонкариэль. Эрталион готов был пожертвовать собственной жизнью — лишь бы спасти город и его обитателей.
Итрандил подпрыгнул и, перекувырнувшись в воздухе, приземлился за спинам своих бойцов. Полупрозрачный силуэт демона обретал все большую четкость. Уже видны были четыре мускулистые руки длинными когтями, мощная грудь, шея, впадины глаз и пасти и громадные рога. Чудовище находилось на самой границе тонкого и плотного слоев реальности, но уже начинало шевелиться. Ситуация требовала от Итрандила применения одного из высших заклинаний эльфийской магии. Эрталион решил не ограничиваться устранением потусторонней угрозы, а разом покончить с агрессорами. Правда, активация столь мощного заклятия разом лишила бы его всех сил и на некоторое время даже возможности двигаться. Но альтернативы не было.
Эрталион начал делать руками пассы, концентрируя магическую энергию в кончиках пальцев. Демон становился все реальнее: прозрачные контуры наполнялись живой материей. Однако пробить эту плоть не смогли бы ни стрелы, ни самый острый клинок. Ноги, руки, плечи, торс и голова монстра стремительно покрывались черной кожей. За спиной постепенно вырисовывались линии, складывавшиеся в перепончатые крылья. Эрталион уже видел желтые глаза с узкими треугольными зрачками и острые зубы, промеж которых сновал раздвоенный язык. Демон еще не представлял опасности, до его окончательного воплощения в плотном слое оставались считанные минуты, если не секунды.
Почувствовав, что нужный момент настал, Эрталион взмахнул руками и выкрикнул слова заклинания. Яркий луч, подобный солнечному, вырвался из каждого его пальца. В точке, где лучи сошлись, в нескольких метрах над землей, возник большой светящийся шар.
Демон, уже почти полностью воплотившийся, воздел все четыре руки, запрокинул рогатую голову и издал чудовищный рев. На троллей его крик подействовал как нечто весьма вдохновляющее, и они начали теснить эльфийских воинов к Чертогу Разума. — Айял-маартал! — вскричал Эрталион. Волшебный шар, висевший в воздухе над его головой, лопнул, разбрызгивая искры и выпуская из своих недр трех сверкающих золотым оперением птиц. Одна из них сразу устремилась к демону. Монстр попытался
отбиться, выставив вперед одну из лап, но пернатая молния обогнула когтистую конечность и врезалась прямо в морду ужасного создания. Тут же птица растеклась по его черному телу струями жидкого пламени. Чудовище заорало от боли так, что с сосен посыпались иголки, а эльфы с троллями, перестав драться, схватились за уши. Несколько судорожных попыток отскрести волшебную лаву ни к чему не привели. Черный гигант задымился, пошатнулся и развалился на части превратившись в груду раскаленных углей. Он не погиб, но был изгнан обратно в тонкий слой реальности. А шаманы троллей потратили слишком много сил, чтобы попытаться совершить повторный вызов!Им и самим оставалось жить совсем недолго. Вторая птица спикировала в составленный из деревянных щитов круг и взорвалась там, разбросав по площади длинные щепки вместе с ошметками трех шаманов и их охранников.
А третий огненный птах пронесся над остатками воинства троллей, срезая им крыльями уродливые головы. Эрталион Итрандил без сил повалился на траву. Тролли были повержены. В живых осталось лишь несколько десятков болотных карликов, но эти воины были настолько деморализованы, что расправиться с ними эльфам не стоило вовсе никакого труда.
На этот раз Нонкариэль выстоял. Но никто из живущих в нем не смог бы дать ответа на один из вечных вопросов мироздания: что будет дальше?
Индалинэ открыл глаза и обнаружил себя в совершенно незнакомом месте. Это была не гостиница и, уж конечно, не стены родного дома в Нонкариэле. Последним, что помнил младший Итрандил, было нападение четверых молодчиков на ночной улице. Сеть… Его спеленали ею, как дикого зверя и брызги какого-то дурманящего снадобья летящие прямо в лицо. Значит, его похитили. И сейчас он находится там, куда его доставили похитители. Должно быть, и сами они скоро появятся.
Но где, в таком случае, путы? И почему кошелек на месте? Нет, разбойники не бывают столь беспечны.
Индалинэ встал с кровати, на которой лежал, и осмотрелся. Комната, в которой он находился, совсем не была похожа на разбойничье логово — да и какой разбойник уложил бы пленника на мягкую постель? Здесь царил идеальный порядок, любовь к которому редко бывает свойственна лихим головорезам. Да и не стали бы головорезы обставлять свое пристанище — оно все равно временное — роскошной мебелью и дорогими керамическими вазами. А также занавешивать окна алыми атласными занавесками и тем более стирать и гладить их. Бандитам и грязная черная тряпка сгодилась бы, причем ей они, скорее всего, и отдали бы предпочтение.
Нет, это, несомненно, был жилой дом. Индалинэ все больше склонялся к мысли, что он вовсе не находится в чьем-то плену. Ведь даже если похититель и приволочет жертву к себе домой — может же быть так, что больше просто некуда, — куда он его посадит? В подвал, конечно, или же в чулан. Заткнет рот надежным кляпом, свяжет за спиной руки… А тут — комфорт и практически полная свобода. Может быть, и дверь не заперта?
Индалинэ подошел к двери и попробовал повернуть ручку. Дверь, как оказалось, действительно была открыта, и это окончательно уверило его в том, что он в безопасности.
Шагнув в коридор, Индалинэ сразу почувствовал приятно щекотавший ноздри запах готовящейся пищи. Жареное мясо и запеченный картофель. Аромат доносился из дальнего конца коридора, оттуда же раздавались звуки передвигаемой посуды, а стало быть, владельцы этого уютного жилища находились именно там. Туда и направил свои стопы Итрандил. Скоро он оказался рядом с открытой дверью, ведущей в просторную кухню. И увидел людей, которые, во-первых, не имели ничего общего с теми, кто напал на него ночью, а во-вторых, не могли быть разбойниками по определению. Пожилая женщина и толстый, а следовательно, неповоротливый мужик. Тот самый, кстати, что ужинал накануне вечером в «Кирке и кувалде» в компании сурового воина, имевшего ауру сильного мага. «Да, этот ведь тоже маг», — вспомнил Индалинэ.