Избранное

В поэзии Р. Тагора значительное место принадлежит мотивам и формам, связанным с фольклором и, в частности, с такой богатой его областью, как так называемая календарная поэзия. С давних пор в народном творчестве бенгальцев существует жанр «баромаши», т. е. «двенадцать месяцев». Обычно это поэма, состоящая из двенадцати частей, каждая из которых последовательно посвящена какому-либо одному месяцу бенгальского календаря. Подобного рода жанры существуют и в фольклоре других народов Индии.

Каждому месяцу, каждому времени года присущ свой неповторимый образный облик, определяющийся конкретными климатическими особенностями, своими хозяйственными хлопотами, своей эмоциональной окраской. Жанр этот засвидетельствован уже в глубокой древности — еще в V веке н. э. великий поэт индийской древности Калидаса написал поэму «Венок из времен года». В новое и новейшее время создавались уже не только цельные поэмы обо всех двенадцати месяцах, но и отдельные стихотворения, объединявшиеся в циклы. Подобный цикл создал Рабиндранат Тагор.

Каждое из стихотворений его цикла «Времена года» — сочная, выразительная картина состояния природы в данный момент. Проникнувшись образностью стихотворения «О бойшакх пылающий, внемли!», можно почувствовать испепеляющий зной летнего месяца, под пламенным дыханием которого растрескивается сама земля. Но уверенный в переменах к лучшему, поэт взывает: «Утомленность каждодневным истреби в пыланье гневном, Гулом раковины грозным искупленье ниспошли, От блаженного покоя исцели!»

«Из тучи — грохот барабана…», «Во двор срабона входят тучи…» — в этих стихах шум сезона муссонных дождей, гром многодневных непрестанных гроз, когда от непрерывных разрядов молний воздух насыщается электричеством. Но дело не в самом по себе образно точном воспроизведении проявлений индийской природы, а прежде всего в том эффекте, который они вызывают в душе поэта и, значит, — в душе читателя. Каждое из стихотворений «Времен года» как бы насыщено жаждой движения, стремлением к избавлению от застоя, ожиданием грядущих перемен к лучшему. В этом нашли высокохудожественное, истинно лирическое воплощение характерные для Индии времен поэта пробуждение и рост народного самосознания. Тагор-лирик — это тот самый кристалл, проходя через который народные чаяния и надежды обретают вечно нетленные формы совершенной поэзии.

Лирическое восприятие жизни у Тагора не отделено от эпического — идет ли речь о судьбе отдельного человека, народа или человечества. У него есть своеобразные новеллы в стихах, например «Обыкновенная девушка», «Флейта». В первой из них обыкновенная бенгальская девушка, современница Тагора, обращается к другому замечательному бенгальскому прозаику, Ш. Чаттерджи, с просьбой, чтобы он написал рассказ «о девушке совсем обыкновенной». Во всем том, о чем она говорит, вырисовывается облик женщины новой Индии, какой мечтает стать сама героиня этой новеллы. «Флейта» написана в иной тональности, тема стихотворения — беспросветное отчаяние мелкого служащего, трагизм его рутинной жизни, освещаемой лишь воспоминаниями о несбывшихся надеждах и звуками флейты. Мелодии будят грезы о несбыточном, но от них еще это вот нынешнее бытие героя «начинает казаться Нелепостью, бредом пьяного» — так в жизни людей быть не должно.

Стихотворение «Скользя по ленивому потоку времен…» представляет собой лирическое философское осмысление поэтом всей истории человечества, его провидение будущего, в котором «Изломаны балдахины царей, смолк боевой барабан, Камень победных колонн не угрожает врагам… Люди трудятся в поте На обломках царств и деспотий». Вот идеал поэта!

Поэт беспредельно любил свою страну и, воспевая ее, ждал от сограждан, от индийской интеллигенции активного участия в борьбе за национальную независимость. И здесь приходилось сталкиваться с силой отживших свое традиций сословно-кастового строя, религиозного фанатизма, слепой верой в некое небесное предопределение, со всем тем, что сковывает развитие человеческой личности, что способствует порабощению человека человеком. Все эти темы его поэзии получили разработку и в рассказах, романах, пьесах, в публицистике. Высочайшей оценкой его поэтического творчества является то, что именно его стихотворения стали государственными гимнами Республики Индии и Народной Республики Бангладеш.

Рассказы Р. Тагора — одна из вершин мировой новеллистики. В «Избранное» включены рассказы, первый из которых написан в 1891 году, а последний в 1932 году. Если взять их обобщенно, то можно выделить как наиболее характерную черту построения наличие героя, оказывающегося объективно в центре конфликта между человеческим началом и началом античеловеческим, порожденным, например, отжившими кастовыми традициями или же колониальной властью. Таковы, например, герой рассказа «Свет и тени» Шошибхушон, Ройчорон из рассказа «Возвращение Кхокабабу» и т. д. Наиболее ярко эта особенность выступает в изящной аллегории «Карточное королевство», где четыре сословия традиционного индусского общества приравнены к четырем мастям игральных карт. Автор, используя широко распространенные фольклорные мотивы, вводит в это строго регламентированное общество, где от века не происходило никаких изменений, царевича с его приятелями, которые и вдыхают жизнь во всем ее многоцветий в бездушное существование жителей «Карточного королевства».

Мастерство Р. Тагора проявилось, в частности, в том, что он в своих рассказах представляет жизнь в движении, в поступательном развитии. Эта особенность ярко сказывается во многих, особенно женских, образах. Если трогательная Гирибала в рассказе «Свет и тени» еще только пробуждается к жизни как самостоятельная личность, то Колени из «Незнакомки» уже стряхнула с себя многие из омертвевших традиций, она социально активна, утверждает себя и мыслью и действием.

Тема, всегда бывшая для поэта актуальной — столкновение косности, застоя с потребностями живой жизни, — главный предмет внимания Тагора — автора миниатюр. С удивительной легкостью сочетая мотивы, почерпнутые из мифологии, фольклора, с заботами повседневной жизни, поэт создал целую серию произведений, жанровое определение которых затруднительно сформулировать. «Облако-вестник» и «Наш переулок» — это своего рода стихотворения в прозе, причем первое — отголосок классики, поэмы того же названия поэта Калидасы, а второе — реалистическая зарисовка. «Не в тот рай попал» — притча, размышление о смысле искусства в мире чистогана. «Как обучали попугая» — притча-сатира на калечащую, мертвящую систему образования и т. д.

«Голодные камни» — рассказ примечательный. Он и реалистичен, и сказочен, и романтичен. В основе его сюжета совершенно заурядное событие — встреча рассказчика и его родственника в поезде с неким весьма эрудированным незнакомцем. Автор строит рассказ по давно известной — не только в индийской, но и в других литературах мира — схеме: берется одна история, в нее вставляется другая, прямого отношения к первой не имеющая, но служащая пояснением каких-то мыслей или событий, содержащихся в первой.

Здесь, однако, такой связи нет — автор преследует иную цель. Дело в том, что в конце XIX века получили распространение теософские учения, имевшие цель «развивать сверхчувственные силы человека». Родственник рассказчика, увлеченный поиском этих сил, «пришел к убеждению, что наш спутник связан с потусторонним миром». Рассказчик — сам автор — скептически к этому относится, но, вполне реально обосновав ситуацию с опозданием поезда, знакомит читателя с одной из историй своего случайного попутчика. Это увлекательный рассказ в духе многочисленных произведений тогдашней бенгальской прозы, напоминающий новеллы «Тысячи и одной ночи», на которую попутчик не упускает случая сослаться и прямо. Переживания сборщика хлопковой подати, искусно переплетенные с нарочито ходульно описанными страстями, получают как бы разрешение, развязку в словах служащего у него Керим Хана. «Неужели и мне нет спасения?» — спрашивает попутчик Керима, и тот отвечает, будто цитируя саму «Тысячу и одну ночь»: «Спасение есть… только достичь его нелегко. Я расскажу тебе, как это сделать, но прежде тебе надо узнать историю персидской рабыни, жившей когда-то в этом дворце наслаждений. Нет в мире истории более удивительной и более печальной…». Но поезд подходит к станции, какой-то англичанин зазывает попутчика в свое купе, и все оказались лишенными возможности выяснить, кто был спутник, и услышать конец этой истории. Автор ссорится со своим родственником, уверовавшим в необычайные связи случайного попутчика с неземными силами.

Тагор изящно, остроумно, как Л. Толстой в «Плодах просвещения», посмеялся над увлечениями некоторых своих соотечественников теософией, спиритизмом.

Стоит отметить и то, что этот рассказ как бы символизирует собой кризис романтизма в бенгальской литературе. Тагор не избегал романтических мотивов, но в подавляющем большинстве рассказов он выступает мастером реалистической прозы. Как и многих других его современников, писателя остро тревожило разлагающее воздействие погони за богатством, этого неизбежного следствия развития буржуазных отношений, и особенно — в области искусства. Именно этот конфликт лег в основу сюжета рассказа «Художник», написанного в 1929 году. В этом высокохудожественном, занимательном произведении показано, что человеческая, творческая личность не может раскрыться во всех своих возможностях в мире чистогана. Чунилал, мальчик-художник, должен быть спасен, как говорит его мать, «от поклонения монете». Эту тему Р. Тагор неоднократно разрабатывал и в своей прозе, и в поэзии, и в публицистике, она волновала многих наших писателей, В. Гаршин раскрывал ее в рассказе «Художники», Н. Гоголь — в «Портрете».

С самого начала творческой деятельности Р. Тагор часто обращался к драматургии. Истоки его театра восходят к зрелищным народным представлениям, насыщенным песнями и танцами, к сюжетам, заимствованным из древних легенд, эпоса. Им было создано и несколько аллегорических пьес, одна из которых здесь представлена читателю. Само название ее — «Колесница времени» — связано с давней традицией «джатра» — не только бенгальской, но и общеиндийской — вывозом во время храмового праздника изображения божества на громадной церемониальной колеснице, покрытой резьбой и всяческими украшениями, причем вывозят колесницу, достигающую иной раз десяти — двенадцати метров вышины, сами верующие. К таким праздникам приурочиваются ярмарки, гулянья, представления.

Сюжет сам по себе не сложен, но символичен — колесница времени в назначенный час не может сдвинуться с места: ни брахманы, ни воины, ни министры не в состоянии привести ее в движение. Коль скоро остановилось время, не может продолжаться жизнь. Саньяси-подвижник прорицает гибель всему. Становится известно, что шудры — обобщенный образ тружеников — взбунтовались и решили сами сдвинуть колесницу времени. Все высокопоставленные персоны осуждают их, но является Поэт, в образе которого угадываются автобиографические черты самого Тагора, который объясняет знати неотвратимость закона времени. Воля шудр подчиняет себе колесницу времени, и она приходит в движение. Поэт провозглашает: