Избранные романы. Компиляция. Книги 1-16

– Отлично! – добродушно воскликнул Карри, обращаясь к Камерону. – Я рад, что ты, как и я, накрутил хвост дьяволу. – Затем, повернувшись с благодарностью к Хислопу, добавил: – Мы с тобой должны сказать спасибо этому молодому человеку. Он вытащил нас обоих.

В сильном гневе Камерон смерил Карри взглядом.

– О чем, черт возьми, ты говоришь?! – взревел он. – И какой теперь ты мне друг? Разве ты не позвал Снодди, как только я слег?

– Снодди?! – в ужасе воскликнул Карри. – Что ты имеешь в виду, дубина, и за кого ты меня принимаешь? Именно Хислоп лечил меня от начала и до конца – с перерывами на то, чтобы возиться с тобой.

Камерон выглядел озадаченным.

– Будь я проклят! – наконец воскликнул он.

Затем, когда до него дошло, какую стратегию избрал Хислоп, Камерон неловко рассмеялся, и глаза его подозрительно повлажнели.

– Ну, – кротко сказал он, – полагаю, что у этого существа, у Снодди, все же есть какие-то достоинства.

Больше эта тема не поднималась.

То, что не купишь за деньги

Юридические документы, допускающие Финлея Хислопа к равноправному партнерству с доктором Камероном, были подготовлены, и Хислоп, преисполненный искренней благодарности к вспыльчивому, но добросердечному старому доктору, представлял свое будущее в радужных тонах и готов был отдавать всего себя избранному делу.

Часто, оглядываясь назад, он видел себя таким, каким приехал в Ливенфорд, – нескладным юношей, только что окончившим университет, болезненно осознающим свои недостатки, чего бы они ни касались – манер, гардероба или медицинских навыков. И хотя у него не было гордыни, он обладал явным чувством собственного достоинства. В традиционной шотландской манере, он «улучшил себя», но мало изменился. Он остался тем же самым – спокойным и неразговорчивым, пожалуй, немного упрямым, но его можно было легко растрогать, воодушевить на что-то большое, и он ненавидел всяческое лицемерие.

Как это ни нелепо, данная история начинается с рыбьей кости и кончается едва ли менее нелепо. Впрочем, вы сами увидите, чем все это закончится.

Однажды рыбья кость застряла в горле у мистера Джорджа Маккеллора, и весенним вечером, около девяти часов, Хислопа вызвали в особняк Маккеллора, расположенный по дороге от Ломонд-Вью.

Маккеллор испытывал сильную боль, хотя и не поднимал особого шума, поскольку был человеком молчаливым и замкнутым. Холостяк по своему складу, он имел вкус к деньгам и, хотя был торговцем зерном, к тому же успешно играл на фондовой бирже, сколотив, по слухам, немалое состояние.

Неприятность случилась с Маккеллором во время одинокого ужина в ярко освещенной столовой, обставленной красивой мебелью. Хислоп быстро осмотрел его. Затем одним ловким движением с помощью пинцета он удалил эту возмутительную кость, застрявшую глубоко в мягких тканях глотки.

Маккеллору сразу же стало легче – он раз или два неловко сглотнул, затем медленно, словно неохотно улыбнулся.

– Видимо, вам было больно, – заметил Хислоп, осматривая колючую кость.

– Да, – ответил Маккеллор, – ощущение было не из приятных. Я должен сказать, что признателен вам за столь быстрый визит. – Он сделал многозначительную паузу. – А теперь… сколько я вам должен, доктор?

– О, мистер Маккеллор, мне ничего не стоило забежать к вам и немножко помочь. Давайте обойдемся без платы.

Маккеллор с любопытством посмотрел на Хислопа:

– Вы это серьезно?

– Конечно, – сказал Хислоп. – С моей стороны это была просто небольшая любезность. Допустим, когда-нибудь вы сможете сделать для меня то же самое.

Наступила тишина. Маккеллор задумчиво погладил свой двойной подбородок и наконец воскликнул:

– Присаживайтесь! С едой я уже закончил. Давайте выпьем по капельке виски и подымим. – Маккеллор налил виски, они закурили трубки, и он продолжил: – Я довольно много слышал о вас, доктор, так или иначе, и далеко не все было вам в ущерб. – (Сухая улыбка.) – Я не склонен к внезапным симпатиям, но скажу вам прямо, что у меня сложилось некое представление о вас. Кроме того, как вы выразились, одна любезность заслуживает другую. Скажите, вы когда-нибудь слышали о «Роан Влей»?

– Никогда, – сказал Хислоп. – Полагаю, это какие-то акции?

– Да, – ответил Маккеллор. – Это акции, все верно, – золотодобывающего рудника Каффир, если быть точным. У некоторых из нас, знаете ли, есть служебная информация об этом руднике. Мы сформировали пул. Рудник на большом подъеме. Доктор, я советую вам купить несколько акций «Роан Влей».

Хислоп рассмеялся:

– Это очень любезно с вашей стороны, мистер Маккеллор, но… Ну, это не мое дело.

– Примите мой совет. – Маккеллор выразительно постучал по столу. – Обещаю, вы не пожалеете об этом.

В тот же вечер Хислоп, вернувшись домой, расспросил Камерона о Маккеллоре:

– Что он за человек? Должен сказать, он мне очень понравился.

– Да, он один из лучших, этот Маккеллор, – ответил Камерон. – Может быть, чересчур привязан к деньгам, но прямолинеен и честен и слов на ветер не бросает. И раз уж мы заговорили о деньгах, то он умеет их мариновать.

Хислоп был впечатлен отзывом Камерона. Поначалу у него не было ни малейшего желания следовать совету Маккеллора. Он никогда не придавал большого значения деньгам, пока их было достаточно для его нужд, но теперь у него возникла заманчивая мысль, что это шанс, от которого было бы глупо отказаться.

Мысль о выгоде продолжала стучать в его голове. С тех пор как он начал сотрудничать с Камероном, у него было накоплено около пятисот фунтов. Что удерживает его от удвоения, а может быть, и утроения этой суммы?

В ту ночь он почти не спал. Самые разные золотые фантазии продолжали мелькать перед его мысленным взором, и утром, встав, он сразу же направился к телефону.

Застав Маккеллора дома как раз перед отъездом в офис, Хислоп сказал ему, что готов купить пятьсот акций «Роан Влей» при низкой цене одной акции.

– Правильно! – сказал Маккеллор и добавил: – Вы мудрый человек, доктор. Свяжитесь с Макфарлейном, моим брокером, на Ингрэм-стрит. Он позаботится о вас.

Хислоп без труда установил контакт с Макфарлейном, и важнейшая сделка по телефону же была завершена.

Следующие несколько дней Хислоп провел в возбужденном состоянии. Но ничего не произошло! В газетах не было никаких новостей, Маккеллор молчал. Цена этих несчастных акций держалась на несколько пенсов ниже той, за какую их купил Хислоп.

Но однажды утром, ближе к концу второй недели, Хислоп развернул газету, и его сердце учащенно забилось. Акции «Роан Влей» подскочили на четыре шиллинга. За ночь он заработал почти сто фунтов.

Он бросился к телефону и позвонил Маккеллору.

– Я только что узнал новости, – понизив голос, пробормотал Хислоп. – Это здорово, не так ли? Должен ли я… должен ли я продать их?

– Что? – словно не поверив услышанному, ответил Маккеллор. – Продать в самом начале? Ни в коем случае! Ждите, пока я вам не скажу.