Избранные сочинения в шести томах. Том 4-й
Шрифт:
гребне которой качалась шлюпка, и, прежде чем у плен¬ ника хватило времени протестовать или просить, он снова очутился рядом с Барнстейблом. — Кто это? — спросил лейтенант. — Это не Гриффит? — Быстрее выбирайте канат и снимайтесь с якоря! — потребовал возбужденный рулевой. — Если любите «Ариэ¬ ля», ребята, гребите изо всех сил, не жалея рук! Барнстейбл знал своего рулевого и не задавал ему во¬ просов, пока вельбот не миновал буруны. Шлюпка то под¬ нималась на пологие вершины валов, то опускалась в лож¬ бину между ними, но неизменно разрезала их носом, как ножом, с удивительной скоростью направляясь к бухте, где стояла на якоре шхуна. И тогда рулевой сам в немногих и горьких словах поведал командиру о предательстве Дил¬ лона и об угрожавшей шхуне опасности. — Солдат не так-то легко собрать в ночную пору, — заключил Том, — а из тех разговоров, что мне довелось услышать, я понял, что нарочному придется сделать по¬ рядочный крюк и обогнуть бухту. Если бы не этот про¬ клятый норд-ост, мы бы успели порядком опередить их. Но сейчас судьба наша в руках провидения! Гребите, ре¬ бята, гребите! Нынче все зависит от вашей гребли. Барнстейбл в глубоком молчании выслушал этот не¬ ожиданный рассказ, который для Диллона прозвучал по¬ гребальным звоном, а затем, стиснув зубы, вполголоса произнес, обращаясь к пленнику: — Подлец! Кто посмеет упрекнуть меня, если я брошу тебя в. море на съедение рыбам?! Но, если шхуне суждено будет лечь на дно морское, то и у тебя не будет иной мо¬ гилы! Глава XXIV. Была бы я всесильным божеством, Я море ввергла бы в земные недра Скорей, чем поглотить ему дала бы Корабль с несчастными людьми. Ш е к с п и р, «Буря» Когда вельбот вошел в полосу прибоя, рулевой из сооб¬ ражений гуманности развязал Диллону руки на тот слу¬ чай, если со шлюпкой приключится... беда. Закутавшись в 648
плащ, пленник стал размышлять о событиях последних часов с той коварной злобой и трусливостью, которые были основными чертами его характера. Ни Барнстейбл, ни Том не были склонны мешать ему, так как оба они были слишком заняты собственными мрачными мыслями, чтобы тратить время на лишние слова. Среди угрюмого рокота волн и. мрачного
вучего жилища ^выступили из тьмы; тихая бухта и окру¬ жающие холмы озарились вспышкой света, внезапного й ослепительного, как самая яркая молния. Барнстейбл и рулевой вперили взгляды в шхуну, как бы пытаясь уви¬ деть больше, чем доступно человеческому глазу. Но не успело еще с вершин холмов прогрохотать эхо от выстре¬ ла тяжелой пушкрг, как над шлюпкой, подобно стону ура¬ гана, раздался свист ядра, затем последовал тяжелый всплеск и лязг чугунной массы, когда ядро, отскочив ри¬ кошетом от воды, со страшной яростью запрыгало по ска¬ лам на противоположной стороне бухты, раскалывая ка¬ мень и дробя его на куски. — Если с первого раза прицел плох, для противника это хорошее предзнаменование,— заметил рулевой.— Дым мешает смотреть, а перед рассветом всегда особенно темно. — Мальчуган для своих лет творит чудеса! — вскри¬ чал восхищенный лейтенант. — Смотри-ка, Том, он в тем¬ ноте переменил позицию, англичане же стреляли по тому месту, где «Ариэль» стоял днем: помнишь, мы оставили его на створе между батареей и вон тем холмом? Что бы осталось от нас, если бы эта тяжелая штука пробила палу¬ бу шхуны и вышла ниже ватерлинии? — Мы навсегда завязли бы в английском иле — желе¬ зо и балласт потянули бы нас на дно, — ответил Том. — Такой выстрел прямой наводкой разнес бы в щепы нашу обшивку, и вряд ли даже наши пехотинцы успели бы про¬ честь молитву!.. Гребите к носу, ребята! Не следует думать, что в продолжение этого обмена мнениями между лейтенантом и рулевым гребцы сидели без дела. Напротив, вид их судна подействовал на них по¬ добно заклинанию, и, считая, что всякую осторожность уже можно отбросить, они удвоили усилия. Как раз в ту минуту, когда Том произнес последние слова, вельбот по¬ дошел к борту «Ариэля». Хотя Барнстейбл, вздохнувший легче после томительной тревоги и уверенный, что сумеет уйти от врага, весь дрожал, охваченный возбуждением, тем не менее он принял на себя командование шхуной с суро¬ вой уверенностью, которую моряки считают необходимой в минуты наибольшей опасности. Он отлично знал, что лю¬ бое тяжелое ядро из тех, которыми неприятель продолжал осыпать бухту с высоты, может оказаться роковым, если пройдет через легкую обшивку «Ариэля» и откроет доступ- воде, от которой нет достаточной защиты. Вполне сознавая 650
критическое положение шхуны, он отдавал приказания тем твердым, спокойным тоном, который гарантирует бес^ прекословное послушание. Повинуясь общему порыву, команда «Ариэля» быстро подняла якорь, а затем мощны¬ ми усилиями, с. помощью длинных весел, направила судно прямо к батарее, под прикрытие высокого обрыва, увен¬ чанного облаком пушечного дыма, которое при каждом новом залпе с берега окрашивалось в разные цвета, как окрашиваются облака на закате солнца. Цока моряки мог¬ ли удерживать свою маленькую шхуну под покровом бере¬ га, они были в безопасности. Но, когда они начали выхо¬ дить из спасительной тени, приближаясь к открытому мо¬ рю, Барнстейбл заметил, что весла не в силах двигать судно против ветра, а темнота больше не скрывает его от глаз неприятеля, который тем временем выслал вперед наблюдателей, чтобы определить местонахождение шхуны. Поэтому он решил теперь уже не прятаться и своим обыч¬ ным бодрым голосом отдал приказание поставить все па¬ руса. — Теперь пусть делают все, что хотят, Мерри! — доба¬ вил он. — Мы отошли на такое расстояние, что выстрелы уже не так опасны для нас. — Чтобы помешать «Ариэлю» уйти, им следовало бы иметь более искусных пушкарей, чем эти ополченцы, до¬ бровольцы и тыловики... или как там еще они себя назы¬ вают, — ответил бесстрашный юноша. — Но скажите, за¬ чем вы привезли с собой обратно этого Иону, сэр? Взгля¬ ните на него при свете каютной дампы. Он закрывает гла¬ за при каждом выстреле, будто ждет, что ядро попадет прямо в его уродливую желтую физиономию. И что слыш¬ но, сэр, о мистере Гриффите и капитане пехотинцев? — Не напоминайте мне о нем, — ответил Барнстейбл, с такой силой сжав плечо юноши, на которое слегка опи¬ рался, что тот даже присел от боли. — Не напоминайте о нем, Мерри! В эти минуту мне нужны все мои душевные силы, а когда я думаю об этом Диллоне, мне трудно вы¬ полнять свои обязанности. Но время еще придет. Ступай¬ те, сэр, ветер посвежел, а мы входим в узкий фарватер. Молодой моряк тотчас повиновался приказанию, от¬ данному, как всегда, решительным голосом и означавше¬ му, как Мерри хорошо понимал, что он снова должен помнить о разнице в возрасте и служебном положении, о которой Барнстейбл, разговаривая с юношей, сам часто 651
забывал. Паруса к этому времени были поставлены, и, как только шхуна приблизилась к выходу из бухты, ве¬ тер, который все крепчал, подхватил легкое суденышко. Рулевой, который за отсутствием большинства младших офицеров действовал на баке как человек, чьи годы и опытность дают ему право если не командовать, то хотя бы советовать при таких обстоятельствах, подошел к тому месту, где стоял командир. — Ну, мистер Коффин, — сказал Барнстейбл, кото¬ рый хорошо понимал стремление старого моряка во всех трудных случаях быть рядом с ним, — что вы думаете о наших делах? Эти джентльмены на холме подняли боль¬ шой шум, я более не слышу даже свиста их ядер. А ведь они, наверно, видят наши паруса на фоне широкой поло¬ сы света, которая идет по горизонту со стороны моря. — Да, сэр, они видят нас и норовят получше прице¬ литься. Сейчас мы идем поперек линии их огня, да еще имея ход в десять узлов. Но, как только мы повернем и окажемся на одной линии с их пушками, мы увидим, а то и почувствуем их работу; Пушку тридцатидвухфунто¬ вого калибра не так легко наводить, как охотничье ружье. Барн.стейбл сразу понял всю справедливость этого замечания, но, так как судну неизбежно нужно было за¬ нять то положение, о котором говорил рулевой, капитан тотчас отдал соответствующие распоряжения, и за столь же короткое время, какое потребовалось нам для того, чтобы об этом рассказать, шхуна сделала поворот и обра¬ тилась носом к морю. — Либо они доконают нас сейчас, либо уж никогда! — воскликнул лейтенант по окончании маневра. Если, ми¬ новав северный мыс, мы выйдем на ветер, то окажемся в открытом море, и через десять минут нам нипочем будет и карманная пушка королевы Анны, которая, как ты зна¬ ешь, послала ядро из Дувра в Кале. — Да, сэр, я слышал об этой пушке, — спокойно отве¬ тил рулевой. — Это, наверно, была хорошая штучка, если пролив и раньше был такой ширины, как сейчас. Но я предвижу, капитан Барнстейбл, кое-что пострашнее дю¬ жины самых тяжелых пушек, и всего на расстоянии в полмили. Вода уже пузырится в подветренных шпигатах, сэр! — Ну и что из этого? Разве вода не окатывала ча¬
стенько наши пушки и даже рангоут, не причиняя «Ариэ¬ лю» ни малейшего вреда? — Да, сэр, да! Все это так, и нам нечего было бы опа¬ саться, будь это в открытом море, — чего еще нужно чело¬ веку в жизни! Но, когда мы выйдем из этого канала, нас сильным норд-остом может прижать к берегу. Вот чего я боюсь, капитан Барнстейбл, больше, чем всех английских ядер и всего английского пороха! — И все же, Том, об этих мячиках тоже не следует за¬ бывать. Ребята на батарее теперь знают дистанцию и мо¬ гут как следует целиться. Мы идем довольно быстро, ми¬ стер Коффин, но тридцатидвухфунтовые ядра могут до¬ гнать нас даже при самом благоприятном ветре. Том бросил беглый взгляд на батарею, где солдаты сно¬ ва открыли огонь с яростью, которая свидетельствовала о том, что они видят свою цель, и ответил: — Нет ничего хуже попыток увильнуть от ядра, ибо оно предназначено для выполнения своей работы точно так же, как каждый корабль назначается крейсировать в тех или иных широтах. Что же касается ветра и погоды, то за ними моряку нужно всегда смотреть в оба — он должен знать, ставить ему паруса или убирать их. Этот южный мыс выдается на целых девять миль в море, а на север лежат мели, среди которых не дай бог нашему суд¬ ну очутиться снова! — Мы выберемся из этой бухты, старина,— восклик¬ нул лейтенант, — и для этого нам хватит трех миль! — Бывало, что и более длинные пути оказывались слишком коротки, — ответил рулевой, покачивая голо¬ вой. г— Бурное море, противный прилив да берег под вет¬ ром могут привести к беде. Не успел лейтенант ответить веселым смехом на это замечание, как над головой у них раздался свист ядра, и тотчас послышался треск расщепленного дерева. Верхуш¬ ка грот-мачты, мгновение покачавшись па штормовом ветру, рухнула на палубу, увлекая за собой парус и вым¬ пел с американской эмблемой, который, как говорил
руле¬ вой, красовался среди звезд небесных. — Вот несчастье! — не удержавшись, воскликнул Барнстейбл, но тут же, собравшись с духом, отдал при¬ казание очистить палубу от обломков и закрепить хлопав¬ шую на ветру парусину. Как только пришла необходимость действовать, мрач¬ность Тома как рукой сняло, и он первым бросился испол¬ нять приказания командира. Из-за потери всех парусов на грот-мачте «Ариэль» был настолько снесен со своего прежнего курса, что для него оказалось нелегким делом снова выйти на ветер и обогнуть мыс, который выдавался в море с подветренной стороны. Однако благодаря искус¬ ству Барнстейбла и отличным качествам судна необходит мый маневр все же был выполнен, и шхуна, увлекаемая ветром, от ярости которого она уже не была защищена, как прежде, тяжело поползла вдоль берега, держась как можно дальше от бурунов. Матросы тем временем прила¬ гали все усилия, чтобы лучше укрепить и поднять парус на остатках грот-мачты. Огонь батареи прекратился, как только «Ариэль» обогнул мыс, но Барнстейбл, который не спускал глаз с моря, заметил, что впереди, как и пред¬ сказывал рулевой, их ждет еще более грозная опасность. Когда повреждения были по возмояшости устранены, Том Коффин, проследив за тем, как укрепляют паруса, снова подошел к лейтенанту и возобновил разговор: — Нам было бы лучше, если бы это ядро оторвало руку или ногу у кого-либо из наших лучших матросов, чем лишило «Ариэля» мачты. Полностью зарифленный грот-парус может оказаться большим подспорьем при по¬ путном ветре, но он не помогает держать судно в бейде¬ винд. — Что тебе еще нужно, Том Коффин? — спросил Барнстейбл. — Ты видишь, шхуна идет вперед, удаляясь от берега. Не можешь же ты требовать, чтобы судно ле¬ тело прямо в зубы шторму! Или прикажешь мне сдаться и выкинуть тотчас же на берег? — Ничего мне не нужно, капитан Барнстейбл, — отве¬ тил старый моряк, задетый неудовольствием командира. — Я уверен, что вы лучше многих можете вывести корабль в открытое море. Но, сэр, когда офицер в монастыре рас¬ сказал мне о намерении потопить «Ариэль» на якорной стоянке, признаюсь, я испытал такую тревогу, какой ни-* когда не знавал. Я так ясно увидел шхуну погибшей, как вы сейчас видите этот остаток мачты. И, признаюсь от¬ кровенно, мужество мое дало сильный крен на подветрен¬ ный борт, потому что, само собой разумеется, корабль, на котором я плаваю, я люблю, как самого себя. — Перестань каркать, старый морской ворон! Сту¬ пай-ка да присмотри, чтобы передние паруса стояли как 654
следует... Подожди! Подойди сюда, Том! Если тебе снова померещатся крушения, акулы и другие столь же прият¬ ные вещи, храни их в своей глупой голове и не превра¬ щай мой бак в гостиную для привидений. Ребята начи¬ нают посматривать в подветренную сторону чаще, чем мне бы хотелось. Отправляйся, дурак, и бери пример с мистера Мерри, который сидит на твоей пушке и поет, будто он в церкви своего отца! — Ах, капитан Барнстейбл, мистер Мерри еще ребе¬ нок! Он мало знает и поэтому ничего не боится. Но я под¬ чиняюсь вашим приказаниям, сэр, и если кто-нибудь из команды оробеет во время шторма, то, уж верно, не потому, что услышит плохие слова от старого Тома Коф¬ фина. Однако, несмотря на обещанную покорность, рулевой замешкался и снова подошел к командиру. — Капитан Барнстейбл, пожалуйста, велите мистеру Мерри слезть с пушки: я сам из многолетнего опыта знаю, что петь во время шторма — это значит навлечь на ко¬ рабль еще более сильный ветер, ибо тот, что правит буря¬ ми, не бывает доволен, когда слышит голос человека в ми¬ нуту, избранную им самим для того, чтобы дохнуть на воду. Барнстейбл не знал, смеяться ли ему над суеверием рулевого или уступить впечатлению, которое произвели на него эти серьезные, торжественные слова. Но через се¬ кунду лейтенант забыл о них, заставив себя прогнать тот суеверный страх, который, он чувствовал, подползает к самому его сердцу. Тем не менее он подозвал легкомыс¬ ленного юношу к себе, и тот из уважения к священности шканцев немедленно перестал напевать. Том не торопясь отправился на бак, по-видимому весьма довольный тем, что ему удалось осуществить столь важное мероприятие. Еще несколько часов «Ариэль» продолжал бороться с ветром и волнами; когда же проснулся день, измученные моряки получили возможность лучше уяснить себе, на¬ сколько опасно их положение. По мере усиления шторма на шхуне постепенно убавляли паруса, пока не осталось столько, сколько было необходимо, чтобы корабль не вы¬ бросило на берег. С самого рассвета Барнстейбл с расту¬ щей тревогой следил за погодой, тем самым доказывая, что он уже более не пренебрегает предчувствиями рулево¬ го. С наветренной стороны он видел огромные массы (355
зеленой воды, увенчанные хребтами пены; они катились к берегу с силой, которой, казалось, ничто ’ не могло проти¬ виться. Были минуты, когда лучи восходящего солнца про¬ низывали сметаемые ветром с волны на волну водяные брызги, и тогда казалось, что весь воздух насыщен свер¬ кающими жемчужинами. А в сторону берега смотреть бы¬ ло еще страшнее. Скалы, высившиеся на расстоянии по¬ лумили от шхуны, были почти все время скрыты от глаз пирамидами воды, которые буйная стихия, встречая, вне¬ запную преграду, бросала высоко в воздух, как бы стре¬ мясь прорвать границы, поставленные природой ее гос¬ подству. Весь берег, начиная от дальнего мыса на юге и кончая уже знакомыми нам мелями, простиравшимися да¬ леко от курса шхуны, в противоположном направлении, был окаймлен широкой полосой пены, войти в которую было бы гибелью для самого могучего корабля. Однако «Ариэль» легко и уверенно скользил по вол¬ нам, хотя и поддавался их мощным толчкам* так что ка¬ залось— вот-вот он исчезнет в бездне, которая-то и дело разверзалась под ним, словно намереваясь поглотить ма¬ ленькое судно. Среди комацды уже прошел слух об опас¬ ном положении шхуны, и моряки поминутно обращали взоры то на маленький клочок паруса, с помощью которо¬ го судно еще продолжало сопротивляться шторму, то на страшные берега, сулившие столь мрачную перспективу. Даже Диллон, до которого дошли разговоры о грозящей опасности, выполз из каюты, где он скрывался, и бродил по палубе, жадно ловя каждое слово, срывавшееся с губ не обращавших на него внимания угрюмых моряков. В эти минуты тревожного ожидания лип^ь рулевой ос¬ тавался совершенно спокойным. Он знал, что использова¬ ны все средства, чтобы увести судно от берега, и ясно ви¬ дел тщетность этих усилий. Но, считая себя как бы при¬ надлежностью шхуны, он приготовился разделить ее участь, какова бы они ни была. Барнстейбл был мрачен, но мрачность эта проистекала не из боязни за самого себя, а из чувства ответственности весь экипаж, какое испытывает всякий командир корабля в минуты опасно¬ сти. Тем не менее на шхуне по-прежнему царила стро¬ жайшая дисциплина. Правда, два-три старых матроса стали шушукаться, предлагая потопить страх перед гря¬ дущей смертью в вине, но Барнстейбл таким тоном при¬ казал принести пистолеты, что люди тотчас же отказа¬ 656
лись от своего намерения, и, хотя смертоносное оружие так и осталось лежать нетронутым на шпиле, куда его по¬ ложил вестовой, других цопыток неповиновения среди экипажа обреченного судна не наблюдалось. Напротив, моряки выполняли свои повседневные обязанности с осо¬ бым вниманием, и человек, незнакомый с морскими обы¬ чаями, нашел бы просто странным, *что люди, которые, казалось, должны быть поглощены мыслями, внушаемыми этим грозным часом, то и дело занимались какими-то мелочами: свертывали канаты, устраняли малейшие по¬ вреждения, причиняемые поминутно заливавшими низ¬ кую палубу «Ариэля» волнами, трудясь с такой тщатель¬ ностью и усердием, будто корабль все еще стоял в бухте. Властная рука была простерта над молчаливым экипа¬ жем, но не из тщеславного желания командовать во что бы то ни стало, а для сохранения единства действий, ко¬ торое одно только могло дать людям хотя бы слабый луч надежды. — Под таким лоскутком парусины «Ариэль» не может двигаться вперед, — мрачно заметил Барнстейбл, обра¬ щаясь к рулевому, который, сложив на груди руки, ба¬ лансировал на самом краю шканцев и хладнокровно взи¬ рал на безумные прыжки шхуны среди волн, готовых по¬ хоронить ее в пучине. — Бедняга, встречая волну, дро¬ жит, как испуганный ребенок. — Если бы мы еще хоть на час уберегли грот-мач¬ ту, — ответил Том, глубоко вздохнув и покачав головой, — то успели бы выбраться в открытое море и пройти в сто¬ роне от мелей. А в теперешнем нашем положении, сэр, ни одному смертному не дано вести судно против ветра. Шхуну несет к берегу, и, если только богу не угодно будет прекратить этот ветер, не пройдет и часа, как мы окажемся в бурунах. — Нам остается только отдать якорь. Это средство еще может спасти нас. Том повернулся к командиру и торжественно возра¬ зил ему с той уверенностью, которая возникает только из долголетнего опыта в минуты большой опасности: — Привяжи мы самый толстый канат к самому тяже¬ лому якорю, и это не удержало бы нас, хотя судно-то у нас легкое! Норд-ост на Северном море унимается лишь тогда, когда сам исчерпает себя, а перелом к затишью на¬ ступает только с заходом солнца. Вот тогда, вероятно, ста¬ 22 Фенимгор Купер. Том IV 657
нет тихо, потому что ветры слишком уважают славу небес, чтобы дуть изо всей силы им прямо в лицо. — Мы должны выполнить свой долг перед родиной и перед собой, — сказал Барнстейбл. — Ступай приготовь два якоря и самые прочные канаты. Мы отдадим якоря один за другим и вытравим на худой конец двести сорок саженей каната. Это еще может спасти шхуну. Пригляди, чтобы все было готово к постановке на якорь. Придется также срубить оставшуюся мачту. Пусть ветер гуляет по голому корпусу! — Если бы вся опасность была только от ветра, мы, пожалуй, могли бы еще продержаться до заката солн¬ ца, — ответил рулевой. — Но какой канат удержит судно, которое временами окунается в воду по фок-мачту? Однако после необходимых приготовлений приказа¬ ние было выполнено с покорным подчинением воле командира. В ту же минуту, как оба якоря и добавленный к ним стоп-анкер 1 достигли грунта, «Ариэль» повернулся на ветер, и матросы топорами начали рубить остатки длинных наклонных мачт шхуны. Треск падавшего на па¬ лубу рангоута, по-видимому, не волновал сознававших всю опасность моряков, и они с прежней молчаливой без¬ надежностью очистили палубу от обломков. С каким-то лихорадочным любопытством провожали они взглядами уносимые волнами куски дерева, желая увидеть их столк¬ новение с близлежащими скалами. Но еще задолго до то¬ го, как эти обломки доплывали до широкой полосы пены, разгневанная стихия скрывала их из виду. Теперь весь экипаж «Ариэля» понимал, что использовано последнее средство для спасения судна. И всякий раз, когда шхуна погружалась в волны, которые заливали ее бак, встре¬ воженным морякам казалось, что якоря вырываются из грунта, а в канате, удерживающем их на якоре, с треском лопается за прядью прядь. И все это время, пока моряки хватались за последние соломинки надежды, зародившейся в них после, того, как были отданы якоря, Диллон беспрепятственно слонялся по палубе. Никто не обращал внимания на его дико блу¬ ждающие глаза, прерывистое дыхание и стиснутые руки, ибо люди на шхуне думали только о спасении судна. Но, когда он в отчаянии и тоске, проследив за отхлынувши¬ 1 Стоп-анкер — вспомогательный якорь, примерно вдвое легче основного* 658