Избранные сочинения в шести томах. Том 4-й
Шрифт:
Но уже приближалось время, когда неукротимое, ка¬ залась бы, стремление судить и рядить о делах ближнего своего должно было уступить место более достойным же¬ ланиям. Настал час, когда купец должен был забыть свои мелочные повседневные заботы в тревоге за грядущий день, когда фанатику был преподан хороший урок, открыв¬ ший ему глаза на то, что судьба благосклонна лишь к тому, кто этого заслуживает, когда даже в груди тех, кто склонен был к слезливой сентиментальности, это вялое чувство вытеснил чистый и благородный огонь любви к отчизне. Именно в то время возник спор между английским пар¬ ламентом и английскими колониями в Северной Америке, спор, который со временем привел к таким глубоким по¬ следствиям, как начало новой эры политической свободы и возникновение мощного государства. С целью сделать наше повествование более понятным для читателя, мы бросим беглый взгляд на существо этого спора. Еще в году 1763 растущее богатство колоний привлек¬ ло к ним внимание английского министерства. В тот год была сделана попытка увеличить государственные доходы и хотя бы отчасти покрыть нужды империи, издав указ, согласно которому любая сделка признавалась лишь в том случае, если ее условия были записаны на специальной гербовой бумаге, облагавшейся особым сбором. Этот способ повышать государственные доходы сам по себе не был нов, да и сумма была невелика. Однако осторожные и сообра¬ зительные американцы мгновенно поняли, что будет, если они позволят парламенту, в котором у них нет представи¬ тельства, облагать их налогами. Вопрос был довольно сложный и запутанный, но простой здравый смысл под¬ сказывал, что право и справедливость — на стороне коло¬ нистов. Сознавая силу своих доводов, а также, быть может, и своей численности, они восстали против нового закона с решительностью, подкрепляемой этим сознанием, и с хлад¬ нокровием, доказывающим твердость их намерений. Борь¬ ба против нового закона длилась почти,два года, и за это время стало совершенно, очевидно, что закон этот не при¬ носит Англии решительно никакой прибыли вследствие единодушного сопротивления со стороны всех колонистов, доходившего порой и до небольших стычек, что делало по¬ ложение государственных чиновников довольно неприят¬ ным, а проведение
даже опасным, и министерство вынуждено было в конце концов отменить закон. Однако в это же самое время пар¬ ламент в специальной резолюции подтвердил свое право диктовать свою волю колониям во всех без исключения вопросах. Все дальновидные люди не могли не понимать, что им¬ перия, разделенная океаном, представляет собой нечто весьма громоздкое и со временем неизбежно должна будет распасться вследствие противоречивости интересов ее от¬ даленных друг от друга частей. Но в те годы американцы и не помышляли еще о таком расколе, и в этом нетрудно бы¬ ло убедиться по тому хотя бы, что после отмены гербового сбора дух миролюбия и покорности тотчас воцарился в ко¬ лониях. Если бы колонии в То время уже стремились к не¬ зависимости, то неосмотрительная резолюция парламента непременно подлила бы масла в огонь. Но колонисты, до¬ вольные достигнутым успехом, незлобивые по натуре и чуждые всякого вероломства, лишь посмеивались над пу¬ стым тщеславием своих самозванных правителей и по¬ здравляли друг друга с тем, что было на их взгляд более существенным достижением. Если бы тупоголовые слуги короля умели извлекать уроки из прошлого, грозовые тучи развеялись бы и события, о которых нам предстоит пове¬ сти рассказ, произошли бы столетием позже. Однако не успела жизнь войти в свое привычное русло, как министерство решило ввести новый налог. Так как поднять государственный доход с помощью гербового сбора не удалось, ибо колонисты не пожелали пользоваться гер¬ бовой бумагой, был придуман новый и, как полагали, более эффективный ход. Была введена таможенная пошлина на чай Ост-Индской компании, так как предполагалось, что любовь к этому напитку заставит американцев раскоше¬ литься. Колонисты встретили новое посягательство на их права с тем же единодушием и твердостью, как и прежде, но далеко не с прежним благодушием. Все области к югу от Больших Озер действовали в полном согласии, причем было ясно, что их единомыслие будет проявляться не толь¬ ко в жалобах и протестах, но и в более серьезных дей-: ствиях, если возникнет необходимость применить силу, В большинстве случаев чай оставался лежать на складах или отсылался обратно в Англию, но в Бостоне некоторое стечение обстоятельств вызвало более решительное сопро^ тивление: возмущенные горожане выбросили довольно' 63
значительное количество ненавистных тюков в океан. Про¬ изошло это в начале 1774 года и повлекло за собой соответствующее возмездие: Бостонский порт был закрыт, и английский парламент издал один за другим несколько законов, преследовавших единую цель — напомнить непо¬ корному народу о его зависимости от Британии. За этим последовала короткая передышка, когда мини¬ стерство временно приостановило введение новых нало¬ гов, и жалобы колонистов приутихли. Однако возникшее уже чувство отчужденности еще не успело Сгладиться, как роковой спор вновь разгорелся, в несколько новой форме. За время с 1763 года и до тех дней, к которым относит¬ ся наше повествование, в колониях подросло новое поколе¬ ние; его уже не ослеплял ореол монаршей власти, оно не испытывало ни благоговейного почтения к своей бывшей родине, подобно своим отцам, ни той верности королевско¬ му трону, которой обычно отличается народ, созерцающий блеск королевской славы с некоторого расстояния. Все же те, кто имел влияние на американцев и руководил их действиями, не были сторонниками раскола империи, считая такой шаг противоестественным и политически вредным. Тем временем противники, в равной мере не желавшие проливать кровь, готовились все же к решительной схват¬ ке, сознавая ее неизбежность. Положение, создавшееся в колониях, было столь необычным, что история, кажется, не знала подобных примеров. Все колонисты утверждали, что хранят верность монарху, и в то же самое время зако¬ нам, издаваемым его министрами, оказывалось упорное неповиновение. Каждая колония имела свое управление, и в большинстве из них политическое влияние английской короны было непосредственным и весьма глубоким. Но ма¬ ло-помалу верх взяло чувство возмущения, вызванное ма¬ хинациями и интригами английских властей. Те коло¬ ниальные законодательные учреждения, в которых боль¬ шинство принадлежало «Сынам Свободы» (так именовали тех, кто боролся против беззаконных правительственных мер), избрали делегатов на конгресс, который должен был обсудить стоявшие перед колониями задачи и способы их разрешения. В одной-двух провинциях, где в законодатель¬ ных органах большинство принадлежало лоялистам, на¬ род избрал специальных представителей. Этот конгресс, 64
созывавшийся открыто, действовавший без утайки в сме¬ лом сознании своей правоты и воодушевленный револю¬ ционными чувствами, пользовался таким влиянием, каким не пользовался впоследствии никто из его юридически бо¬ лее правомочных преемников. Его решения обладали всей силой закона, не вызывая вместе с тем к себе ненависти. Оставаясь по-прежнему подданными английского короля, члены этого конгресса все еще писали петиции и жалобы, не забывая в то же время всеми имевшимися в их распоря¬ жении средствами противиться карательным мерам анг¬ лийского правительства. Народ призывали объединяться в союз для борьбы, ко¬ торая должна была вестись по трем направлениям, поиме¬ нованным в трех резолюциях: «Долой ввоз», «Долой вы¬ воз» и «Долой потребление». Помимо этих чисто негатив¬ ных мер, сделать что-нибудь, не нарушая конституции, было невозможно, и борьба все время велась с большой осторожностью; прилагались все усилия к тому, чтобы не выйти за рамки, которыми закон ограничивал права под¬ данных. Открытого сопротивления никто не оказывал, од¬ нако каждый пользовался всеми доступными ему средства¬ ми, чтобы быть готовым к роковой схватке, если она про¬ изойдет. Недовольство и возмущение росли день ото дня во всех колониях, а в Массачусетсе, где разыгрывались опи¬ санные выше события, назревали политические беспо¬ рядки, и, казалось, их уже невозможно было предотвра¬ тить. Основные споры, вокруг которых шла борьба, в некото¬ рых колониях переплетались с чисто местными причинами недовольства, и в первую очередь это относилось к‘Босто¬ ну. Жители этого города раньше других оказали открытое и бесстрашное сопротивление произволу правительства, и в Англии уже давно поговаривали о том, что необходимо силой подавить этот вольнолюбивый дух, для чего из раз¬ личных областей к непокорному городу были стянуты вой¬ ска. В начале 1774 года губернатором Массачусетса назна¬ чили лицо военное, и правительство стало действовать более решительно. Этот правитель, имевший высокий чин генерал-лейтенанта и стоявший во главе всех размещен¬ ных в Америке королевских войск, начал свою деятель¬ ность с того, что распустил колониальную ассамблею. По¬ чти одновременно с этим из Англии был прислан новый указ, предусматривавший существенные изменения в госу¬ 65
дарственном устройстве колоний. С этого момента власть короля перестала признаваться в Массачусетсе, хотя от¬ крыто против нее никто еще не выступал. Колонисты созвали свой конгресс; он заседал в двадцати милях от сто¬ лицы и, обсуждая особо важные вопросы, выносил реше¬ ния. Мужчин вербовали в армию, обучали военному делу и вооружали чем бог пошлет. Эти войска, в которые попа¬ дал цвет молодежи, мало чем могли похвалиться, кроме крепости духа и уменья стрелять. Предвидя их будущую тактику, их довольно метко прозвали «мгновенными». К каким действиям они готовились, явствовало из того, что в надежных тайниках создавались склады из захваченного оружия и амуниции. Генерал Гедж, со своей стороны, также начал прини¬ мать меры предосторожности: он усердно укреплял свой форт и, предугадывая намерения колонистов, всячески препятствовал им создавать тайные арсеналы. Первая за¬ дача не представляла трудности, так как ей чрезвычайно благоприятствовало расположение форта, так же как и ха¬ рактер войск, которыми он располагал. Окруженный со всех сторон морем, за исключением узкого перешейка, увенчанный тремя грядами холмов, командующими над всеми окружающими возвышенностя¬ ми, бостонский полуостров мог при наличии толкового гарнизона выдержать любую осаду, особенно при поддер¬ жке хорошего флота. Впрочем, укрепления, воздвигнутые генералом, отнюдь не отличались особой мощностью, так как было общеизвестно, что в арсенале колонистов имеется не больше полдюжины легких полевых пушек да небольшой осадный парк, состоявший исключительно из старинных громоздких корабельных пушек. Вот почему, прибыв в Бостон, Лайонел увидел расположенные на вер¬ шинах холмов артиллерийские батареи, часть которых со¬ вершенно явно предназначалась не столько для отражения нападения извне, сколько для поддержания порядка внут¬ ри города, да еще поперек перешейка были возведены укрепления. Гарнизон насчитывал всего около пяти тысяч человек. К этому следовало прибавить некоторое количество мор¬ ских офицеров и матросов, приплывавших и уплывавших с военными кораблями. Все это время связь между городом и страной не нару¬ шалась, хотя в ней и были замечены перебои, обусловлен^ 66
пые застоем в торговле и неуверенностью, порождаемой положением вещей. Не одна семья бостонцев уже покину¬ ла родной город, однако многие видные поборники амери¬ канской независимости продолжали оставаться в своих жилищах, оглушаемые треском английских барабанов, рас¬ паляемые насмешками, которым подвергались их не иску¬ шенные в военном деле соотечественники со стороны анг¬ лийских офицеров. По правде сказать, мнение о военной слабости колонистов было распространено не только среди легкомысленных безусых юнцов; многие искренние сторон¬ ники американцев в Европе опасались, что в случае воен¬ ного столкновения спор решится не в пользу колони¬ стов вследствие их неспособности отстоять свои права до конца. Так обе стороны выжидали, готовые к схватке: народ — угрюмый, настороженный и готовый взять оружие по пер¬ вому знаку своих вождей — сохранял образцовый порядок и спокойствие, но не подчинялся закону; армия — веселая, надменная, беспечная — держалась не слишком вызываю¬ ще и не слишком притесняла население, пока несколько неудачных экспедиций в поисках оружия в глубь страны не окончились полной неудачей. Но с каждым часом росли недовольство со стороны колонистов и враждебность, сме¬ шанная с презрением, — со стороны английских войск, чему способствовали бесчисленные стычки, носившие иной раз чисто личный, иной раз общественный характер. Одна¬ ко они скорее принадлежат истории и не имеют прямого отношения к нашему повествованию. Вся жизнь в городе замерла, люди проводили время в томительном ожидании. Было известно, что парламент не только не отменил своих политически опасных решений, но наложил на колонии новые ограничения в правах и для поддержания порядка шлет свои
войска и флот. Как долго может страна пребывать в столь противоесте¬ ственном состоянии и чем все это кончится, никто не взял¬ ся бы предугадать — дать ответ могло только будущее. Народ, казалось, дремал; однако его сон был не менее чу¬ ток, чем сон воина, задремавшего в доспехах, с мечом в ру¬ ке. Войска ежедневно проводили учения и маневры, отчего каждый, даже самый закаленный в боях солдат приобре¬ тал со стороны еще более воинственный вид, и тем не ме¬ нее обе враждующие стороны все еще продолжали открыто выражать свое нежелание проливать кровь. 07Глава VI Он слишком тощ! Его я не боюсь... Смеется редко, если ж и смеется, То словно над самим собой с презреньем За то, что не сумел сдержать улыбку. Шекспир, «Юлий Цезарь» В течение последующей недели Линкольн узнал много различных подробностей о положении колоний, характер¬ ных, быть может, для того времени, но не вмещающихся в рамки нашего повествования. Его собратья по оружию оказали ему тот сердечный прием, какой неизменно бывает оказан всякому богатому, независимому, хотя бы даже и не слишком общительному молодому человеку в любом обществе, где превыше всего ценятся удовольствия и по¬ казной блеск. В начале недели в войсках производились особенно усиленные перемещения, что известным образом повлияло и на судьбу Лайонела. Вместо того чтобы вернуться в свой полк, он получил приказ принять команду над батальоном легкой пехоты, проходившим обучение, обычное для этого рода войск. Однако, поскольку было известно, что майор Линкольн уроженец Бостона, главнокомандующий со свойственной ему снисходительностью и добротой предо¬ ставил молодому офицеру небольшой отпуск, чтобы он мог отдать дань естественным в его положении чувствам. И вскоре всем стало известно, что майор Линкольн, при¬ бывший в Америку, чтобы стать в ряды королевской ар¬ мии в случае, если возникнет печальная необходимость призвать английские войска к оружию, получил от глав¬ нокомандующего разрешение в течение двух месяцев, счи¬ тая со дня прибытия, быть свободным от несения службы и развлекаться, как ему вздумается. Те, кто гордился сво¬ ей необычайной проницательностью, усмотрели в этом рас¬ поряжении генерала Геджа тонкий и хитроумный расчет — использовать влияние обходительного молодого провинциал ла на его родственников и друзей с целью пробудить в их душе верноцодданнические чувства, слишком многими из них утраченные. Но таков уж был дух времени: ничтож- Л1ЫМ событиям придавалось непомерно большое значение и в поступках, продиктованных самыми естественными побуждениями, усматривались тайные замыслы. Однако ни образ жизни Лайонела, ни все его поведение 68
ничем не подтверждали подобных догадок. Он продолжал жить в доме миссис Лечмир, но, не желая слишком зло¬ употреблять радушием своей родственницы, снял непода¬ леку от ее дома квартиру, поместил там своих слуг и принимал гостей — как близких друзей, так и лиц, нано¬ сивших ему официальные визиты. Это чрезвычайно обес¬ куражило капитана Полуорта, сразу лишив его тех пре¬ имуществ, какими он надеялся воспользоваться, получив доступ в дом своей возлюбленной на правах друга ее род¬ ственника, и он не уставал громко сетовать по этому поводу. Впрочем, Лайонел, как и подобало молодому бога¬ тому человеку, жил на широкую ногу, и пылкий капитаи легкой пехоты находил в этом немало источников утеше¬ ния, которых он безусловно был бы лишен, если бы хозяй¬ ство Лайонела вела бережливая миссис Лечмир. Линкольн и Полуорт учились в одной школе, затем в Оксфорде — в одном колледже и, наконец, служили в одном полку. Не¬ возможно, казалось бы, найти двух людей, столь несхожих между собой как по внешности, так и по характеру, одна¬ ко, согласно странной прихоти природы, которая застав¬ ляет нас любить свою противоположность, Линкольн и Полуорт поддерживали тесную дружбу, и других таких закадычных приятелей не сыскалось бы, пожалуй, во всем полку. Нет смысла особенно вникать в эту удивительную дружбу. Нечто подобное встречается на каждом шагу и связывает людей еще более несхожих друг с другом. Такая дружба возникает порой случайно, порой в силу привычки и зиждется нередко, как и в настоящем случае, на неистребимом добродушии одного из друзей. Если не чем другим, то уж этим качеством капитан Полуорт был на¬ делен в полной мере. Оно поддерживало в неизменно цветущем состоянии его бренную плоть и делало общение с ним весьма приятным. С рвением отнюдь не бескорыстным — чего он даже и не пытался скрывать — капитан взялся за налаживание хозяйства Линкольна. По уставу капитану надлежало сто¬ ловаться вместе со всеми-офицерами, неукоснительно соб¬ людая различные правила, которые мешали развернуться его талантам, так же как состояние кошелька мешало потворствовать его желаниям. На квартире же у Лайонела ему предоставлялось широкое поле деятельности, причем без всякого ограничения затрат, о чем он давно втайне мечтал. Городская беднота, сильно страдавшая от отсут¬ 69
ствия заработков, существовала за счет вспомоществовав ния в виде денег, пищи и одежды, посылаемых из соседних колоний, но для тех, кто имел деньги, на рынке было полно товаров. Такое положение вещей вполне устраивало капи¬ тана Полуорта, и недели через две после прибытия Лайо¬ нела в полку стало известно, что капитан постоянно обе¬ дает у своего друга, майора Линкольна, хотя следует заметить, что сам майор Линкольн весьма часто отправлял¬ ся обедать к штабным офицерам. В то же время майор Линкольн продолжал ночевать на Тремопт-стрит и с усердием, которого никак нельзя было ожидать после довольно ощутимой неловкости первого знакомства, старался сойтись покороче с обитателями это¬ го дома. Правда, что касается миссис Лечмир, то здесь он не достиг особенного успеха. Всегда церемонная, хотя и неизменно учтивая, она, словно плащом, была окутана хо¬ лодной рассчитанной отчужденностью, и Лайонелу, даже если бы он очень к этому стремился, едва ли удалось бы пробить ее броню. Однако с более молодыми родственни¬ цами дело уже через несколько дней пошло совсем по-ино¬ му. Агнеса Денфорт, отнюдь не замкнутая по натуре, нача¬ ла незаметно поддаваться очарованию мужественных и любезных манер молодого офицера и уже к концу первой недели с таким добродушием, непосредственностью и про¬ стотой отстаивала права колонистов, подшучивала над вы¬ ходками офицеров и тут же признавалась в своей пред¬ убежденности, что, в свою очередь, больше, чем другие, расположила к себе своего английского кузена, как велича¬ ла она Лайонела. Куда более странным, если не сказать совершенно необъяснимым, казалось Лайонелу поведение Сесилии Дайнвор. День за днем она могла быть молчали¬ вой, надменной, неприступной, а затем внезапно, словно под влиянием какого-то тайного побуждения, становилась естественной, общительной и простой. И тогда вся ее ду¬ ша, казалось, светилась в ее выразительных лучистых гла¬ зах, а ее мягкий юмор и веселость, сломав преграды сдер¬ жанности, прорывались наружу, приводя в восхищение всех окружающих и делая их столь же веселыми и счаст¬ ливыми, как она сама. Долгие часы размышлений посвя¬ тил Лайонел необъяснимым переменам в поведении моло¬ дой девушки. В самой изменчивости ее настроений таилось Своеобразное очарование, невольно привлекавшее к ней Лайонела, а изящная фигурка и прелестное умное личико 70
не могли не усилить его стремления: поближе познакомить¬ ся с прихотливыми особенностями этой натуры, что, есте¬ ственно, привело к пристальному и пытливому наблюдению за ней. В результате этого постоянно оказываемого ей вни¬ мания поведение Сесилии стало почти неприметным обра¬ зом меняться: оно становилось все менее и менее каприз¬ ным и все более и более обворожительным, а Лайонел в си¬ лу какай-то странной забывчивости вскоре упустил из виду свою главную цель и, как ни странно, перестав отмечать перемены в настроениях кузины, даже не испытал разоча¬ рования. В вихре светских удовольствий, когда внимание рассеи¬ вается из-за многочисленных встреч и развлечений, для того чтобы между молодыми людьми могла возникнуть из¬ вестная близость, потребовался бы, вероятно, не один ме¬ сяц, более того--она вообще могла бы. не возникнуть. В таком же городе, как Бостон, который уже покинули почти все знакомые Сесилии, а те, кто еще оставался в нем, жили замкнуто и не интересовались ничем, кроме самих себя, сближение Сесилии и Лайонела явилось естествен¬ ным результатом вполне очевидных причин. Словом, в те¬ чение этих двух знаменательных недель, богатых такими событиями, значение которых не укладывается в рамки истории одной семьи, между молодыми людьми зародилась симпатия и возникло взаимное расположение, а быть мо¬ жет, и более глубокий интерес друг к другу. Если зима 1774/75 года была на редкость мягкой, то весна в такой же мере была запоздалой и холодной. Впрочем, как нередко бывает в нашем изменчивом клима¬ те, в марте и в апреле холодные дни сменялись порой та¬ кими теплыми и солнечными, что казалось — лето уже близко, но затем студеный восточный ветер приносил ле¬ дяные дожди и гасил всякую надежду на смягчение пого¬ ды. Таких ненастных, дождливых дней в середине апреля выпало немало, и Лайонел волей-неволей вынужден был не выходить из дому. Как-то вечером, когда косой дождь хлестал в окна, Лайонел покинул гостиную миссис Лечмир, чтобы закон¬ чить начатое им еще до обеда письмо своему управляю¬ щему в Англии. Войдя к себе в комнату, которую он оста¬ вил пустой и которую, естественно, рассчитывал найти в таком же состоянии, он был немало поражен, увидав, что в ней кто-то хозяйничает. Яркий огонь пылал в камине, 71
отбрасывая причудливые, пляшущие тени, странно иска¬ жавшие и увеличивавшие до фантастических размеров все находившиеся в комнате предметы. Едва Лайонел пересту¬ пил порог, как ему бросилась в глаза огромная изломанная тень, лежавшая на стене и на потолке и имевшая очерта¬ ния человеческой фигуры. Вспомнив, что он оставил свои письма незапечатанными, и не доверяя скромности Мери- тона, Лайонел, неслышно ступая, приблизился к кровати и заглянул за полог. Каково же было его изумление, когда вместо своего слуги он увидел перед собой старика незна¬ комца! Старик сидел, держа в руке недописанное письмо Лайонела, и был так поглощен чтением, что не заметил появления хозяина. Он был закутан в тяжелый грубый плащ, с которого стекала вода, но Лайонел сразу узнал пряди седых волос, глубокие морщины и резкие черты это¬ го удивительного лица. — Я не был оповещен об этом неожиданном визите, сударь, — сказал Лайонел, быстро шагнув к незнакомцу, — иначе никогда не позволил бы себе так замешкаться и за¬ ставить вас томиться докучным ожиданием без иного раз¬ влечения, кроме этих каракуль. Старик опустил письмо, наполовину скрывавшее его лицо, и Лайонел увидел, как две крупные слезы скати¬ лись по впалым щекам. Рассерженное и надменное выра¬ жение лица Лайонела смягчилось, и он уже готов был заговорить примирительным тоном, но незнакомец, кото¬ рый, не дрогнув, выдержал его гневный -взгляд, сказал спо¬ койно, глядя ему прямо в глаза: — Я понимаю вас, майор Линкольн. Но ведь иные об¬ стоятельства оправдывают даже более серьезное злоупо¬ требление доверием, чем то, в котором вы обвиняете меня. Не сознательное намерение, а случай открыл мне сейчас самые сокровенные ваши мысли относительно предмета, который представляет для меня глубочайший интерес. Во время нашего путешествия вы не раз настойчиво просили меня рассказать вам то, что вы так жаждали узнать. На ваши просьбы, как вы, вероятно, помните, я всегда ответ¬ ствовал молчанием. — Вы говорили, сударь, что знаете тайну, раскрыть которую я стремлюсь всем сердцем, и я настойчиво просил вас развеять мои сомнения, открыв мне правду. Но я не усматриваю, каким образом... — ...ваше стремление проникнуть в мою тайну дает 72