Изгои. Роман о беглых олигархах

Восемь мужских тел, совершенно голых, были прибиты к стене подвала головой вниз, причем старик был приколочен выше всех, почти у самого потолка. Сдерживая желудочные позывы, я заставил себя подойти поближе и явственно увидел, что все несчастные имеют на шее след от укуса почти у ключицы, и лица их принадлежат какой-то южной народности. Видимо, кто-то из них и выронил книгу с иероглифами в моей комнате. Но кто их послал? Переборов ужас и отвращение, я вгляделся в лицо одного из них, показавшееся мне знакомым. Ну конечно. Так и есть. Этого парня я видел тогда, во время обеда у Хромого Микаэла. Как, интересно, они меня выследили? Возможность ответить на этот вопрос теперь представится вряд ли. Но кто же их так обработал? В этот самый момент раздался уже знакомый мне смешок, я резко обернулся и увидел улыбку Чеширского кота – Шурика. Прочий Шурик не появлялся, но эти его живущие отдельной жизнью губы вдруг раздвинулись и обнажили два ряда зубов, острых и загнутых, точно акульих!

Я пулей вылетел из подвала, успев подумать: «Почему, если Вика не видела Шурика, то увидела старика и даже смогла говорить с ним?» И еще подумал о чем-то банальном. Кажется, это было облегчение от того, что меня не было среди этих семерых, прежде одетых в столь любимую гангстерами всех народов униформу от Версаче и Армани. Старика, который попал, словно меж двух жерновов, мне было искренне жаль. Ставший нежитью Шурик позаботился о том, чтобы шоу продолжилось. И оно продолжается.

Охота на льва

С Феликсом мы договорились встретиться на нейтральной земле в людном месте. Зная этого парня, можно было легко предположить, что в кулуарной обстановке он отчебучит что-нибудь если и не вполне оригинальное, то, во всяком случае, фатальное для меня. Но, к моему удивлению, он пришел совершенно один, охраны и близко не было видно. Я именно настаиваю, что Феликса никто не опекал; у меня наметанный глаз, и я отличным образом выделяю напряженные спины телохранителей в общей толпе, да и вообще где бы то ни было. Значит, доверяет. Спорить с таким железным аргументом, как смерть Микаэла, невозможно.

Я вел себя уверенно, но не нахально. Мне не надо ничего доказывать. Ведь тот способ, благодаря которому Микаэл отправился в места отдаленные, лишь свидетельство моего исключительного профессионализма, не так ли? Феликс не возражал. Вообще-то он был доброжелательно настроен и периодически довольно потирал руки. Он желал знать подробности, и пришлось в весьма обтекаемых выражениях дать ему понять, что он их никогда не узнает. Да-да! У меня есть свои профессиональные секреты, которыми я не собираюсь делиться.

Такой ответ пришелся ему по душе, и он на время оставил свои расспросы.

Феликс рассказал, что нужно лететь в Танзанию, оформлять все на месте. Это необходимая формальность, его юристы давно все подготовили, и дело осталось лишь за тем, чтобы поставить на договоре свою подпись. Он предложил мне лететь вместе с ним.

– Заодно, если не возражаешь, там можно отлично поохотиться на льва. Хоть какое-то развлечение после лондонской промозглости.

Конечно же, я согласился…

* * *

Мы вылетели из лондонского аэропорта Гэтуик ранним холодным и дождливым утром конца октября. «Возьми с собой тропикаль, – посоветовал Феликс, – белый в Африке должен выглядеть хозяином жизни. Пробковый шлем и слонобой десятого калибра – будет что вспомнить, когда состаришься». Я внял его совету. В «Лиллиуайт» – громадном спортивном магазине на Риджент-стрит – я выбрал себе этот самый «тропикаль»: песочного цвета хлопковый костюм, состоящий из брюк, рубахи с длинным рукавом, ботинок с голенищами почти до колена (защита от змей) и хрестоматийного пробкового шлема.

Мы летели чартерным рейсом на самолете президентского типа, где вместо двух сотен пассажирских мест салон разделен на несколько помещений. Есть спальни, кают-компания, кухня. В общем, такой летающий отель. Бассейна только не хватает, зато есть душ.

В кают-компании мы с откровенным смаком завтракали белужьей икрой, запивая ее сицилийским шардонэ. Телохранители Феликса – двое близнецов – все время находились рядом с ним и поглядывали на меня с явным недоверием. Они ничего не пили, кроме диетической колы – напитка дегенератов и американцев. Вино было великолепным, и вообще нужно признать, что сицилийские вина, на мой взгляд, лучшие в мире, хотя на вкус и цвет, как говорится…

Вика время от времени выполняла роль официантки и тщательно делала вид, что мы незнакомы. Улучив момент, когда она отправилась за очередной бутылкой вина, я встал и тоже двинулся к выходу.

– Далеко собрался? – поинтересовался Феликс.

– Отлить, я ж не бездонная винная бочка, – отшутился я.

В кухне, отсеке, оборудованном холодильником, столиком и двухконфорочной электроплитой, никого не было. Зато на столике стояло блюдо с фруктово-ягодным ассорти. Недолго думая, я вытащил из кармана футляр с полонием и дважды нажал на кнопку дозатора. Почти невидимое облачко пыли осело на кусочки дыни, кумкват и громадные ягоды ежевики. Впиталось в нежное мясо арбуза, покрыло упругую мякоть папайи… Кто бы ни готовил эти фрукты, получается, что последний штрих пикантности в блюдо внес именно я. Приправил, так сказать.

Повернувшись, нос к носу столкнулся с Викой. Она глубокомысленно посмотрела на футляр в моей руке:

– Душегубствуешь?

– Я как раз хотел найти возможность предупредить тебя. Не ешь фрукты, дольше проживешь. В чем дело, Вика?

Она странно поглядела на меня. Чувствовалось, что появилась в ней какая-то напряженность. Черт возьми, вот так сюрприз!

Но она взяла себя в руки очень быстро. Послушно кивнула, мол, «не волнуйся, все будет в порядке».

В туалете я снял заглушку с детектора дыма и вкатил дозу полония в воздухозаборник. Для верности. Интересно, отравил я сам себя? К сожалению, быстро выяснить не получится.

В кухне никого не было, турбины самолета гудели ровно, и когда я шел по коридору, то на мгновение мне показалось, что в самолете, кроме меня, нет ни одной живой души.

В кают-компании все без изменений: близнецы дуют свою колу, Феликс треплется с кем-то по спутниковому телефону, а Вика листает журнальчик. Блюдо с фруктами она поставила прямо перед Феликсом. Молодец. Значит, она все-таки на моей стороне. Интересно, слопал он уже что-нибудь? Непохоже.

– С облегчением, – Феликс закончил плеваться в телефонную трубку, – прошу садиться. Вот хотел спросить тебя, Павлуша. Можно?

– Валяй, – беззаботно ответил я, располагаясь в удобном кожаном кресле.

– Спасибо. Ты море любишь? – неожиданно спросил Феликс, и я, не чувствуя никакого подвоха, ответил, что, конечно, люблю. Кто ж его не любит? Мечтаю окунуться в Индийский океан, если представится такая возможность.

– Да конечно представится, делов-то, – задумчиво сказал Феликс и кивнул на блюдо с фруктами. – Чего не угощаешься?

– Не люблю я фрукты, у меня от них живот бурчит, – соврал я.

– Понятно. А я люблю ягоды. Вот думаю, что бы мне съесть. – Он повернул блюдо по часовой стрелке и взял нанизанную на зубочистку большую клубнику. Разинул рот, поднес руку, и…