Измена. Игра на вылет

– Ну ты и наглец! – хохочу громко. – Слушай, я вот думаю, ты реально идиот или по принципу «я предложу, авось получится»?

– Ну я же не за просто так! – злится. – За деньги!

– А когда ты стал так богат, что раскидываешь деньгами налево и направо?! Может, лучше Воронову их отдашь?

– Таких денег как он от меня требует, у меня нет!

– Ни за какие деньги я не соглашусь на такое! – начинаю раздражаться от его тупых предложений.

– Ладно, не бесись! Тогда предполагаю установить какой-то график дежурства, – неожиданно выдаёт он следующее предложение, пытаясь найти выход из ситуации.

– Интересно, как это будет выглядеть?

– Например, день убираешь ты, день убирает она. День ты, день она. Ну и так далее, – объясняет он, словно это действительно может решить все наши проблемы в этом совместно проживании.

– Ну, в том, что она убирать не будет, я вообще ни на грамм не сомневаюсь, – отвечаю ему с лёгкой усмешкой. – Поэтому нет, на такое глупое предложение я тоже не согласна. В пределах комнаты, в которой я живу, я уберу. Когда приготовлю себе покушать, посуду за собой я тоже помою. А за вами убирать не буду совершенно точно.

– Но места общего пользования ведь кто-то тоже должен убирать! – возмущается он, явно не ожидая такого ответа.

– Ну не мне ли за вами убирать?

– Не ёрничай! – злится в ответ Артур, его голос становится резче и грубее. – Я пытаюсь решить проблему! Всё, раз ты ничего не можешь предложить, всё-таки давай пробовать график! Общая комната, общая ванна, общая кухня. Я заставлю её убирать, не переживай.

– Ну, попробуй… заставить, а я посмотрю на это! – в итоге соглашаюсь, но в успех этого мероприятия я, естественно, не верю.

После нашего разговора я была даже крайне удивлена, что Лара действительно начала что-то делать по дому. Ну, если это можно было назвать «делать».

Её попытки были настолько неуклюжими и беспомощными, что это скорее напоминало пародию на хозяйственность.

Прилипшие к кастрюле макароны летели в мусорку, сваренные вкрутую яйца растекались на столе, оставляя после себя липкие следы, которые она даже не пыталась вытереть. Она словно ничего не замечала, ну, или не хотела замечать.

Утром и вечером Артур ел эту еду, будто это было полноценное питание для него и в знак уважения к любимой молча жевал и терпел.

Самым смешным для меня было, что несколько раз в клинике я наблюдала на его рабочем месте пиццу, а один раз застала на месте преступления, жующего какие-то также заказанные пироги.

Я радовалась таким вещам, потому что знала, что с его гастритом на таком питании он долго не продержится. А Лара кормить его диетическими блюдами совершенно точно не собиралась.

Однажды утром, собираясь на работу, Артур вышел на кухню и, как обычно, обратился ко мне:

– Где мои чистые носки? – спросил меня явно сильно раздражённый.

Я даже ответить ничего не успела, потому что он, поняв свою ошибку, развернулся и пошёл к Ларе. Дверь в их комнату осталась приоткрыта, и мне даже не нужно было прислушиваться, чтобы услышать их разговор.

– Лара… у меня носки чистые кончились.

– А я причём? – в её голосе послышалось искреннее недоумение.

– Ну как причём… постирай.

– Вот ещё! — фыркает она, не стесняясь выражать своё сопротивление. – Я бы ещё за мужиком носки вонючие не стирала! Меня мама не для этого родила!

– Но ты живёшь с мужиком, хочешь не хочешь, нужно выполнять определённые обязанности! – напоминает он ей о реалиях жизни с ним.

– Ты носишь их? – пауза. Видимо, кивнул. – Вот ты носишь, ты и стирай!

– Я пробовал, но стиральная машинка крутить крутит, а стирать не стирает! Вызови мастера хотя бы, раз ты дома!

– Сам с работы вызовешь, не переломишься!

Я не могу сдержать улыбки, слушая этот диалог. Всё идёт так, как я и предполагала, осталось немного подождать и я выполню часть своего обещания перед Вороновым.

И вот уже периодически слышу, возвращаясь домой тихие скандалы и перешёптывания в соседней комнате. Они выясняют отношения, спорят о том, что должна делать женщина, и о том, что не должна.

По мнению Артура, женщина должна: убирать, стирать, готовить. И далее по стандартному списку.

А у Лары мнение: мужик обязан обеспечить своей женщине такое существование, чтобы ей было хорошо. Иначе зачем он тогда вообще нужен?

Сегодня я вернулась с работы чуть раньше обычного из-за плохого самочувствия. Подходя к подъезду, обратила внимание, что охранник, который был приставлен к нашему дому, с кем-то бурно выясняет отношения.

Какая-то женщина упорно и агрессивно заставляла его взять два пакета. Я сразу же догадалась, что они наполнены едой.

– Ирина категорически настроена, как ты сам этого не понимаешь!? – кричит женщина, явно раздражённая. – У её дочери уже болит желудок, она хочет питаться нормально, возьми нормальную еду! Ничего эта грымза не узнает!

Я поняла, что речь шла о грымзе – это обо мне.

– Нет! Я сказал, что нет, не возьму, и точка! – твёрдо отвечает охранник, а затем замечает меня. Он опускает глаза, словно чувствуя себя неловко передо мной.

– Что случилось? – подхожу без всякого стеснения к этой парочке и спрашиваю «в лоб».

Охранник напрягается, замечаю его растерянность.

– Ничего, из-за чего вам бы стоило волноваться, Марта Викторовна. Она, – кивает в сторону подруги жены, предполагаю, – приезжает уже не первый раз, но поверьте мне на слово, я не в первый раз отказываю ей.

– Отлично! Прошу отказывать и дальше, – не прощаясь, разворачиваюсь и ухожу, слыша себе вслед от этой женщины: стерва!

– Вы даже не представляете какая стерва! – срывается с моих губ в ответ.

Всё, что ей остаётся – это только эмоционально фыркать.

Захожу домой и слышу очередную перебранку между ещё совсем ещё недавно влюблёнными.

– Нахрена ты их все выбросила?! Я просил постирать, а не выбросить! – раздаётся из соседней комнаты гневный голос Артура.

Я сразу понимаю, что речь снова идёт о пресловутых носках.