Измена. Начать с нуля

У меня из головы не выходят слова свекрови: о том, что оговорить Матвея сейчас — это низко и грязно! Но я не собираюсь на него клеветать и говорить лишнего. Только сказать правду…

Я ведь хорошо помню его слова, как он отказывался вызывать скорую и не планировал везти меня в больницу. Кто знает, чем бы это могло кончиться?! Если бы не… Семен. Тот еще странный тип. Его поступки вызывают сомнения и вводят в ступор.

— Расскажете, как вы получили эти травмы? — спрашивает полицейский и зачитывает данные с листа, оформленного в больнице при моем поступлении и осмотре…

Глава 16. Она

Я не спешу отвечать на вопросы следователя.

— Если вам сложно вспомнить какие-то детали, ничего страшного, — говорит он. — Расскажете, когда вспомните.

— Дело не в этом…

Мой голос напоминает шелест сухой травы, я едва себя слышу.

Следовательно немного хмурится, качает головой:

— Понимаю.

— Вряд ли.

— Да нет, отлично понимаю!

Он, едва достав блокнот, сразу же захлопывает его и прячет обратно в небольшую сумку, которую носят через плечо.

— Бытовые ссоры между супругами — обычное дело. Чаще всего так и происходит. О большинстве случаем отказываются заявлять. Это не упрек, всего лишь статистика. Жертва, даже получив достаточно серьезные травмы, до последнего держится за мысль, что партнер исправится, и что это больше не повторится. Сейчас я забегу немного вперед и расскажу еще немного фактов из печальной статистики. Домашнее насилие повторяется. И травмы становятся все серьезнее. Некоторые случаи заканчиваются летальным исходом. Я более, чем уверен, они всегда сожалеют, что ничего не сделали раньше, но… уже слишком поздно.

— Вы уже назначили виновного, не так ли?

— Это мои предположения, основанные на профессиональных навыках и насмотренности, скажем так. Но именно вы скажите мне, ошибся я или нет?

Я все еще сомневаюсь. Слова свекрови, ее обвинения нехорошо резанули по сердцу, по самому больному задели. Я представляю, как ей сложно, когда близкий пострадал в аварии, сама через это прошла. Но она даже не захотела выслушать и обвинила меня в клевете, не желая верить в вину Матвея, а он…

У меня в памяти проносятся его слова. Он даже не хотел вызывать скорую, надеялся все по-тихому прикрыть в своей клинике.

— Возможно, вами руководит страх, — продолжает следователь. — Мои слова покажутся вам чудовищными, но, на ваше счастье, супруг сейчас ничего сделать не сможет. Вы в безопасности. И будете в еще большей безопасности, если расскажете, как и где все произошло.

Слова следователя вселяют в меня слабую надежду, словно огонек загорелся в темноте.

— Я всего лишь сказала, что хочу развестись. Потому что застукала его на измене… Он вспылил и попытался сделать из меня дуру. Якобы я все не так поняла, а я его… прямо на этом самом застукала.

— Вы застали его с любовницей?

Следователь снова достает блокнот, делает пометки. Параллельно запись на телефоне включает.

— Онлайн, — говорю с горечью. — У них был виртуальный секс, когда я его застукала. После этого мы начали ссориться, он кричал, оскорблял меня и толкнул. Сильно…

Голова начинает ныть в месте удара.

— Где все это произошло? Можете назвать место?

— Да. Это было у нас, в доме…

Вот так, понемногу, я все рассказываю. Когда речь доходит до момента с участием Семена, я вдруг замялась.

— Возможно, он будет все отрицать. Потому что они — друзья. Семен и Матвей, — добавляю я.

— У вас бывает домработница или клининг?

— Нет. Я сама все убираю. Если Матвей в ту же ночь попал в больницу и не успел ничего убрать, думаю… Думаю, все так и осталось.

— Следствию необходимо осмотреть место преступления. Вы можете предоставить доступ в дом?

— Да, конечно. Только мне пока нельзя покидать больницу.

— Достаточно будет доверенного лица с вашей стороны.

— Хорошо, я позвоню кому-нибудь из своих родственников…

Мы обмениваемся контактами.

Разговор со следователем отнимает у меня много сил, я едва смогла поднять руку, когда он обращается ко мне:

— Благодарю за содействие, — поднимается следователь, жмет мне руку.

Его рукопожатие выходит энергичным и полным силы, мне едва хватает сил хотя бы немного напрячь пальцы в ответ.

После ухода следователя я чувствую себя выжатой, словно губка.

Разбита морально…

В мыслях только одно — это конец. Теперь нет дороги назад и нет семьи, в том смысле, в котором я воспринимала свекровь, ее мужа и родственников со стороны Матвея.

Оказывается, это довольно страшно.

Когда я в запале говорила, что хочу развод, в тот момент я и не думала, что раскол коснется и прочих родственников. Но теперь понимаю, насколько сильно изменится моя жизнь.

Жаль, что Матвей своей подлостью совсем не оставил мне выбора…

***

Спустя время

События развиваются стремительно.

Мне приходится подключить к разборкам двоюродную сестру, Тамару, а вместе с ней в известность пришлось поставить тетю Машу — сестру отца, и ее супруга, дядю Вову.

С ними мы чаще всего общались, поддерживали отношения. Родственники со стороны мамы, к сожалению, живут слишком далеко. Но и они, узнав о случившемся, начинают звонить, выражать соболезнования, говорят слова поддержки, даже высылают мне деньги, на карту. Говорила: нет, не стоит, спасибо, но все равно мне приходят переводы на карту по номеру телефона.

— Не вздумай отступать! — говорит тетя Маша. — Ни шагу назад, подлец должен быть наказан. Исковеркал тебе жизнь, а последствия… Неизвестно, как может аукнуться! Бог все видит, уже наказал этого подлеца…

Они были у нас с Матвеем дома, видели кровь. По словам тети, там и косяк весь в крови, и диван, и кровавые капли повсюду. Ее послушать, так у нас в доме будто была целая резня… Они в шоке, конечно.

Ведь ничто не предвещало такого трагического итога.

— Мать его тебе звонит, наверное?