Измена

Медиатор посмотрел на ее с мукой во взгляде.

– Головой я это понимаю, а вот сердцем - нет. Возможно, вначале я не любил Зинеллу, но теперь люблю даже сильнее, чем первую свою жену. Она мне дорога. И я не хочу, чтоб с ней или детьми что-то случилось. Хватит с нас и одного Родолфо.

– Граф утратил Тетриус, и скоро эта хмарь, обволакивающая твой разум, пройдет. Крепись!

Фелиция покачала головой и ушла к ожидавшим ее мужчинам. Попрощавшись с наместником, печально пожелавшим им удачи, они приказали седлать лошадей. На сей раз мужчины ехали верхом, тетя - в своем возке. Кучер с пустой каретой был отправлен во дворец.

За пару часов быстрой рыси они добрались до монастыря. Спешившись, направились в келью Агнесс. К удивлению и ужасу Фелиции, та была пуста.

– Когда я уезжала, Агнесс обещала мне ждать здесь. Что могло случиться?

В ответ раздался дьявольский хохот из стоящего на отшибе домика. Все вздрогнули.

– Амелия Паккат, чудная матушка Фугита!
– Беллатор выпрямился, как струна, и застыл на месте.
– Похоже, без нее тут не обошлось!

– Я сейчас все узнаю. Подождите меня здесь.

Настоятельница поспешно вышла. Братья внимательно осмотрелись. Сильвер подержал руку над очагом и повернулся к спутникам. Потом прошел по комнате в поисках вещей. Пусто.

– Итак, она сбежала, и сбежала пару часов назад. Угли еще теплые, хотя и погашены перед уходом.

Вернулась озабоченная Фелиция.

– Никто ничего не знает. Более того - через ворота она не выходила.

Снова раздался зловещий хохот.

– Говорят, сумасшедшие очень проницательны.
– Суеверно произнес Алонсо, с опаской глядя в сторону хохота.

– Она не сумасшедшая, просто на редкость мерзкая и подлая. Неужели все дело в ней?
– Фелиция приложила руку к груди, унимая расходившееся сердце.

Снова раздался дикий смех, Беллатор неосознанно сжал рукоятку кинжала.

– Если Агнесс не выходила через ворота, то она должна быть на территории монастыря. Может, просто спряталась?
– Сильверу тоже не нравились вопли Амелии Паккат, но он их не боялся, и не понимал, почему нужно убегать от запертой за надежными замками сумасшедшей.

– Ограда на задней части ограды ветхая и ненадежная. Я давно хочу приказать ее починить, но за более насущными делами забываю, - сумрачно призналась настоятельница.
– Да и не было в том особой нужды.

– Я не понимаю, как Агнесс узнала о грозящей ей опасности? Считается, что монастыри - самое безопасное место для беглецов.

– Если о них не знают. А если знают? Граф может стереть с лица земли любой монастырь вместе с Агнесс.

– Но как Контрарио так быстро смог о ней узнать? Даже если предположить, что ее увидела Амелия Паккат, это ничего не значит! Сколько здесь побывало новых лиц, не может же она следить за ними?

– А если она видела Агнесс когда-то?
– устало предположила Фелиция.
– И узнала ее? Все знают, что граф не отпускает на свободу своих содержанок. Она сразу догадалась, что дело тут нечисто.

– Хорошо, допустим, Амелия узнала Агнесс.
– Сильвер никак не мог поверить в предположение Фелиции.
– Возможно, Агнесс догадалась об этом и сбежала. Она запуганная, я ее понимаю. Я не понимаю, как эта ненормальная сообщит графу о появлении его любовницы? Тетя, вы можете предположить, как?

– Не знаю. Но, когда ее поместили в монастырь, ее не обыскивали. И все ее вещи при ней. Кто знает, что она пронесла с собой?

Внезапно Алонсо указал на кружившегося в высоте голубя.

– Здесь есть голубятня?

– В округе нет. Но разве это не дикий голубь?

Все внимательно посмотрели в ярко-синее небо.

– Это не дикий голубь, тетя.
– Сильвер следил за стремительным полетом голубя, прикрыв от яркого света глаза рукой.
– Видишь, какой он белый и какой у него пышный хвост? У диких голубей таких не бывает. Вот и ответ на мучивший нас вопрос. У Амелии Паккат есть посыльные голуби. И, скорее всего, они из голубятни графа. Агнесс прекрасно знает породу графский голубей. Увидев этого голубя, она сразу догадалась, что это значит, и сбежала. Надеюсь, успешно. Интересно, кто передает ей голубей? Они же не могут много недель жить без полетов. Время от времени она их выпускает, и кто-то приносит ей замену. Кто это может делать, тетя?

– Не знаю. Я никогда не следила за своей паствой. Во время службы здесь может находится любой горожанин. И среди монахинь много бывших аристократок. Им никто не запрещал поддерживать связи со своими родственниками.

– Что ж, навестим любезную матушку нашего дорогого друга Фугита?
– Фелиция кивнула и пошла вперед, но Беллатор решительно ее остановил: - Тетя, уверен, тебе при нашем разговоре лучше не присутствовать.

Мужчины решительным шагом пошли в стоящий на отшибе небольшой белый домик с чугунными решетками на окнах. Постучав, услышали осмотрительное:

– Кто там?

– Мы сыновья наместника. Нам нужно переговорить с Амелией Паккат. Разрешение матери-настоятельницы у нас есть.

Дверь отворилась. За ней оказалась высокая крепкая женщина в монашеском одеянии с четками в руках.

– Заходите. Мы тут дежурим по очереди. Уж очень буйная эта знатная дама.

– Да, служба у вас невеселая. Слушать эти вопли круглые сутки - это ж с ума можно сойти!
– посочувствовал ей Сильвер.
– Я бы точно сошел!

Они прошли в небольшую комнатку, с одним столом и стулом. Монашенка прошла ее и открыла еще одну дверь.

– Проходите! Да следите, чтобы она не вырвалась. Она сильная и хитрая. Эту дверь я закрою. А вы, когда будете уходить, закройте вторую.

Следующая комнатка оказалась привратницкой. В стене была еще одна дверь, крепкая, из сплошного дубового полотна, закрытая на внушительный засов. Отодвинув ее, мужчины оказались в гостиной, убранной и чистой. Им навстречу вышла симпатичная женщина в белом переднике горничной и склонилась в глубоком реверансе.

– Вы к госпоже? Я сейчас ей доложу. Подождите, пожалуйста. Присаживайтесь.

Она ушла, а несколько удивленные гости сели на низкие кресла.

– Ничего себе! Можно подумать, что мы в приемной знатной дамы!
– Сильвер не смог сдержать своего возмущения.

– Мы и есть в приемной знатной дамы, братишка. Правда, находящейся в весьма стесненных обстоятельствах. Но, думаю, мы сейчас еще и не то увидим. Я имел честь встречаться с Амелией Паккат. Она великая актриса.
– Беллатор усмехался, глядя на дверь, откуда должна была появиться Амелия.
– Нас ждет незаурядное представление. Держи себя в руках.