Измена

Нескио сделал порывистый жест, но тут же опустил руку.

– Вы хотите сказать, что Агнесс здесь?

Фелиция молитвенно сложила ладони, будто просила защиты у Господа.

– Нет. Она узнала, что здесь должен появиться граф, и убежала.

– Значит, когда я вчера встретил ее на площади, она шла отсюда?

– Вы встретили ее на площади?
– Фелиция порывисто встала, но тут же, овладев собой, села обратно.
– Там так опасно! Хотя и не опаснее, чем здесь.

– А граф в самом деле здесь был?
– нескио неосознанно положил руку на рукоять меча.

От настоятельницы не ускользнул этот жест и она успокаивающе произнесла:

– Да, но он почти сразу уехал.

– Не обыскав монастырь?

– Нет, он не позволил себе такого святотатства.

– Не позволил себе?
– нескио поразился.
– Граф позволяет себе все, он не из тех, кто прибегает к самоограничениям. Кто же не позволил ему обыскать монастырь? Или вы не хотите об этом говорить?

– Здесь были два моих племянника, и с ними их друг. Все они опытные воины.

– Трое пусть и самых опытных воинов никогда не победят отряд графа в сотню человек, с меньшим количеством он не ездит. Вы что-то недоговариваете, матушка.

Фелиция неодобрительно покачала головой.

– Я не знаю, что остановило графа, нескио. Оставим этот разговор. Я вас прошу: если хотите добра Агнесс, обходите наш монастырь стороной. И делайте вид, что не знаете, где она.

Нескио задумчиво нахмурил брови.

– Вы пытаетесь сделать вид, что она здесь, хотя здесь ее нет. Для чего? Чтобы облегчить ей побег? Пока граф следит за монастырем, он не следит за городом?

– Я не буду отвечать на ваш вопрос, нескио. Хотя знаю, вы благородный человек. И не по праву рождения, а по велению души. Но вы на другой стороне, на стороне тьмы.

– Почему вы так решили?

– Потому что вы соратник графа. А душа графа объята тьмой.

– Может быть, потому, что он человек неистовых страстей? И сдерживать его некому? Поэтому от его несдержанности и гибнут люди?
– нескио пытливо заглянул в лицо настоятельнице, и тут же повинно опустил глаза, настолько оно было горестным.

– Возможно. Но, нескио, сейчас счет идет не на отдельные человеческие жизни, а на жизнь всего народа, всего нашего королевства. Вы знаете предсказание?

– Какое? Их слишком много, чтобы помнить все.

– Предсказание было всего одно, и говорилось в нем о многих веках нашего королевства. Сделано оно задолго до гибели последнего нашего короля. И с тех пор еще ни разу не ошиблось. Говорят, его сделал один из отшельников в минуту божественного откровения. И я чувствую, что наступает его последняя, заключительная часть.

– И что же она гласит?

– Что королевство неминуемо погибнет, если на трон не воссядет истинный король с возрожденным Инкуссом в короне.

– Погибнет от чего?

– От нашествия чужеземцев с юга.

– Мы всегда прогоняли от наших границ имгардцев. Хотя, признаю, в последнее время они стали гораздо наглее, чем прежде.

– Это потому, что их теснят орды с юга. Пока только теснят. Но придет момент, и они двинутся. Имгардцы для них не препятствие. И мы тоже. Их слишком много. Они много веков безбоязненно и беспрепятственно плодились на плодородных землях, и вот пришел момент, когда им стало тесно в своих уделах. Скоро они пойдут на север. И тогда придет конец северному сообществу.

Нескио подался вперед, опершись руками о колени.

– Не хотелось бы верить столь мрачному предсказанию, но как полководец вижу, что этому есть множественные подтверждения. Взятые в плен имгардцы рассказывают о людях со странной зеленоватой кожей, которые безжалостно вытаптывают их поля и убивают даже беспомощных младенцев. Они не знают жалости. И против них нет оружия.

Фелиция обреченно вздохнула.

– Теперь вы меня понимаете.

– Но в пророчестве не сказано, когда это произойдет? Возможно, у нас есть еще несколько десятилетий?

– Нет. Там четко говорится: когда узурпатор воссядет на трон и будет отринут.

– Неужели вы считаете этого жалкого мальчишку Родолфо узурпатором?
– нескио встал и выпрямился во весь рост.
– Он же просто фигляр! Думаете, он был опасен?

– Однозначно. Более того, если бы трон его не уничтожил, он бы стал королем. По праву закона: кто воссядет на трон с короной на голове, тот истинный властитель Терминуса. И стал бы самым мерзким королем за всю историю королевства. И этому немало бы поспособствовала Зинелла. И Медиаторы были бы уничтожены первыми. Возможно, пострадали бы и вы.

Испытующе посмотрев на нескио, Фелиция требовательно спросила:

– Вы решитесь сесть на трон, нескио? Объявить себя королем?

Он сделал шаг назад. Еще недавно вожделенная цель вдруг показалась жалкой и ничтожной.

– Могу.
– Это прозвучало неохотно.
– Но вы уверены, что трон не сочтет меня очередным самозванцем?

Фелиция грустно улыбнулась.

– Этого не знает никто. Хотя няня моих племянников уверена, что у истинного короля должна быть голубая кровь. Даже синяя.

– Да, она скорее синяя, - согласно склонил голову нескио.
– Тот платок, который хранится у нас, хранит следы синей крови.

– Вот видите. Один признак истинного короля у нас есть. Осталось найти короля, водрузить на него корону и посадить на трон. И все мы будем спасены, - невесело пошутила настоятельница.

– Действительно, как просто!
– нескио был не склонен шутить.
– Но если серьезно, то в этой короне, насколько я знаю, должен быть еще и камень.

– Да. Камень.

– Одна часть которого у графа, вторая у королей Северстана, а где третья, вообще не знает никто.

– Если бы удалось найти истинного короля, можно было бы все эти хлопоты возложить на него. Это его обязанность - охранять своих подданных!
– мечтательно проговорила Фелиция.

Нескио внезапно расхохотался.

– Сразу видно слабую женщину - ищете покровителя.

– А вы нет?

– Я не покровителя ищу.