Изменяя прошлое

Он немного помолчал и добавил:

— Что касается наследников, то нахер нужны эти прихлебатели, которых ты растишь, обуваешь, одеваешь, горбатишься, чтобы они прилично выглядели, а они тебя потом, когда чуть подрастут, тут же посылать начинают, кобениться, права качать. Это бабам дети нужны, они о них мечтают, вот пусть и растят. Испокон веков так было, а то, что мужик должен с малыми детьми возиться — это изобретение дикого во многих смыслах двадцатого века, прущего против природы человека. И, поверь мне, это все ненадолго, с исторической точки зрения, конечно. Рано или поздно все вернется на свои места, наверное, через боль и страдания — как обычно, через войны и разные катастрофы. У мужчины должны быть другие приоритеты. И никакого равноправия в этой сфере быть не должно, равноправие — это женоподобные мужики и мужеподобные бабы, что мы сейчас повсюду и имеем. А в конце запомни: бабам это не говори, это для внутреннего пользования, они бесятся от правды, зачем тебе бешеная баба?

И Пастор захохотал, отчего Николай задумался: то, что сейчас сказано — это действительно то, что тот думает, или это его очередной прикол и наезд на уши, что Пастор любит периодически проделывать? А Пастор такое любит: лапши на уши навешает и ходит потом, прикалывается.

***

И так воспоминания об этом разговоре подействовали на молодого Николая, что он, прервав Лену на полуслове, сказал:

— А поехали ко мне прямо сейчас, пока у меня дома никого нет!

— Зачем? — вроде бы спокойно спросила она, но в ее голосе он услышал напряженность.

— Затем, — весь дрожа от своей смелости, но сдерживаемый твердой волей внедренной психоматрицы, ответил Коля, — что нам просто необходимо проверить друг друга на сексуальную совместимость до того, как мы заключим брак.

— Ты дурак? — она внимательно посмотрела на него.

— А какая разница? — он смело посмотрел ей прямо в глаза, ведь он знал будущее. Знал, что она всего через несколько дней легко запрыгнет в постель к другому парню, совершенно не дожидаясь свадьбы. — Или едем ко мне, или прямо сейчас прощаемся навсегда.

— Пошел к черту, дурак озабоченный! — крикнула она и, вскочив со стула и прихватив сумочку, выбежала из кафешки.

А Коля вдруг засмеялся, вы не поверите, — от облегчения! Потому что теперь получалось, что это не она его, а он ее бросил. И осознание этого факта принесло ему такое нужное сейчас успокоение. Он расплатился, а потом долго гулял в одиночестве, наслаждаясь молодостью и здоровьем тела. Хотел было по совету Пастора снять себе шлюху, вот только где таких женщин можно было сейчас найти, он понятия не имел. Надо будет, решил он, по возвращении, поискать в сети, где они в это время собирались.

А когда он подошел к своему дому, то с удивлением нашел там Лену, сидящую на лавочке у подъезда. Увидев его, она решительно встала и, опустив глаза и даже покраснев, объявила ошеломленному мэнээсу:

— Я тут подумала и решила уступить твоему напору. Пойдем, ты получишь то, что хочешь, раз тебе это так необходимо. Хочу, чтобы ты убедился в том, что я тебя люблю и готова на многое ради своей любви.

Коля взглянул на часы, до появления родителей оставалось еще, как минимум часа полтора. Десять раз можно успеть. И он, открыв дверь подъезда, деликатно предложил ей войти первой.

А уже потом, немного задремав, обнимая Лену, в этой своей дреме он опять встретился с Пастором.

— Ну, как? — спросил тот.

— Оказывается, она не была девственницей, — удивленно пожал плечами Николай. И чуть подумав, добавил: — Хотя, если честно, она никогда этого и не утверждала. Это я тогда почему-то так решил.

— Не вздумай жениться, — погрозил призрачным пальцем призрачный Пастор.

— Я и не собираюсь, — улыбнулся в ответ Сурков.

***

202… год.

Полковник Рябинин снял трубку зазвеневшего телефона:

— Зайди ко мне!

— Есть, товарищ генерал-лейтенант, сейчас буду.

Сергей Петрович положил рапорт, который читал, в красную толстую папку и отправился на доклад к начальству. Его только две недели назад назначили куратором проекта «Кузнечик», но генерал у него, фигурально выражаясь, уже всю кровь выпил. Вынь, да положь ему результат немедленно, а какой тут результат? Все по-прежнему туманно и непонятно. «Кузнечиком» проект обозвал предыдущий куратор — майор Залевский, осужденный как предатель. Мерзавец пытался склонить ученого к продаже изобретения за бугор. Почему «Кузнечик»? Ну, наверное, потому, что прыгает далеко… в прошлое.

Полковник вздохнул и вышел из кабинета, бросив на ходу секретарю с погонами старшего лейтенанта: «Я к шефу». Кабинет генерала располагался этажом выше, и Сергей Петрович направился к лестнице, по пути кивая знакомым сослуживцам.

— Разрешите, товарищ генерал-лейтенант? — спросил он в приоткрытую дверь.

— Заходи, — разрешил начальственный голос, — проходи и садись.

Полковник зашел и, пройдя к самому началу перекладины выставленного буквой «Т» стола, сел сбоку на место, где садился всегда во время таких визитов, и с интересом посмотрел на незнакомого мужчину в штатском костюме, сидевшего напротив. Пока он шел, садился и устраивался, генерал хмуро и молча наблюдал за ним, но как только тот умостился и положил папку с делом перед собой, тут же заговорил:

— Познакомься, это наш «смежник», полковник Курчатов из ГРУ.

— Владимир Игоревич, — гэрэушник привстал и протянул руку через стол.

— Сергей Петрович, — пожал руку Рябинин.

— Наверху принято решение, — скучным голосом объяснил генерал, — о том, что наши службы должны объединить усилия по проекту «Кузнечик». Полковник Курчатов теперь прикомандирован к нам, и с сегодняшнего дня вы работаете вместе. Старшим объединенной группы будешь ты, Сергей Петрович, это тоже решили там.

Генерал Петровский посмотрел на гостя и, видимо, во избежание неверного понимания ткнул пальцем вверх, показывая, как высоко было принято именно такое решение.

— В свою очередь, я с удовольствием вольюсь в группу полковника Рябинина, — кивнул гэрэушник, показывая, что он совершенно не против того, что его коллега будет главным.

— Вот и ладушки, — кивнул генерал. — Тем более что вы двое и есть вся группа, разберетесь между собой сами. Значит, не будем терять времени, идите, Сергей Петрович введет вас в курс дела.

Оба полковника встали и, кивнув, вышли из начальственного кабинета. А когда добрались до кабинета Рябинина, тот первым делом предложил:

— Слушай, мы с тобой вроде одного возраста с виду, и в званиях равны, давай на «ты» и по имени, так работать будет проще?

— Я только «за», — улыбнулся Курчатов и, прикрыв рот ладонью, зевнул.

— Извини, Сергей, подняли сегодня ни свет ни заря.

— Так, может, кофе? — предложил Рябинин.

— Да я с удовольствием! Мне черный и без сахара, пожалуйста.