Изъян в сказке: бродяжка

Танец закончился, и лорд Харроу проводил её обратно к Кэнту и Сиан. Мэгг незаметно вытерла ладонь о юбку: у лорда Харроу была очень потная рука. И в это же мгновение позади раздался негромкий приятный голос:

— Рад приветствовать и свидетельствовать вам мое почтение, лорд Кэнт.

Мэгг резко обернулась и увидела, как старик первым кланяется, а ему отвечает задумчивый темноглазый милорд Эскот.

Глава седьмая. Мечта сбывается

Рей больше всего любил весёлые и заводные песни, но иногда пел что-нибудь грустное, про несчастных рыцарей или бедных поэтов, к которым судьба была неблагосклонна. И Мэгг представляла себе их очень похожими на милорда Эскота. Только они совсем не умели улыбаться, в отличие от лорда, лицо которого озарила приятная и очень светлая улыбка, как только Мэгг протянула ему руку.

Куранта была быстрой и напоминала Мэгг народные танцы, на которые она ещё совсем девчонкой бегала глядеть, когда Рей бывал чем-нибудь занят и не следил за ней. И пусть в деревнях из всей музыки бывала иногда одна гундосящая дуда и три-четыре колотушки, не узнать этот ритм было невозможно.

Милорд Эскот вывел её в круг из десяти других пар и, едва заиграли первые такты, ловко сделал высокий подскок. Мэгг повторила за ним, и они затанцевали. Они были самой легконогой парой из всех, в этом не было сомнений, к тому же милорд Эскот был самым симпатичным мужчиной в кругу, и вскоре у Мэгг закружилась голова.

Ещё никогда она не чувствовала себя такой хорошенькой, как в эти мгновения танца, когда в глазах милорда светилось восхищение ею. Неужели Рей был провидцем? Как он мог представить, предвидеть её счастье так ярко и точно? Как он мог угадать, сказав однажды: «Как знать, может, этот милорд ещё окажется у твоих ног»?

Милорд Эскот не был у её ног, но она сердцем чувствовала, что он от неё в восторге. Конечно, до этого ей не было никакого дела — она не собиралась оставаться в доме старика Кэнта и изображать из себя леди, что бы там Рей не говорил, но сейчас от этого решения ей стало грустно.

Эскот уловил её грусть и спросил, сделав очередной поворот:

— Леди Магарет, вас что-то расстроило? Вы улыбались и вдруг погрустнели.

Мэгги улыбнулась снова:

— Нет, милорд, я просто задумалась.

Эскот хмыкнул:

— Леди, поверьте моему слову, не стоит предаваться размышлениям во время танца, — ещё поворот и два подскока, — лучше отложите их на потом. Сидя на веранде среди цветов, размышлять приятнее, чем в переполненной зале.

— Вы правы! — согласилась она и решительно выбросила посторонние раздумья из головы. Что бы там ни было дальше, этот вечер её и только её, и она проведёт его так весело, как ещё никогда в жизни.

Эскот снова угадал её настроение и больше не расспрашивал, только лихо танцевал и смеялся, а когда последние аккорды смолкли, отвел к Кэнту и госпоже Сиан, поклонился и обратился к старому лорду:

— Лорд Кэнт, благодарю вас за оказанную честь и доставленное удовольствие.

— Не слишком радуйтесь, милорд Эскот, — зло ответил Кэнт, прищурившись. — Вам известно, что я не допущу на своем пороге ноги человека, носящего вашу фамилию.

Мэгг напряглась, а госпожа Сиан цепко схватила её за запястье и сделала страшные глаза, показывая, что надо молчать.

Казалось бы, Эскот должен был оскорбиться и уйти, но он ответил кротко:

— Лорд Кэнт, ваши разногласия с моим покойным отцом меня печалят, но они остались в прошлом, отец забрал их с собой в могилу. Стоит ли продолжать войну, когда враг уже мёртв?

Кэнт размышлял очень долго, прежде чем сказать:

— Стариков не переделать, — и добавил: — Завтра утром я собираюсь осматривать лошадей для упряжки моей внучки, мне привезут отличных эмирских трёхлеток. Не желаете и себе кого-нибудь присмотреть?

Эскот ещё раз поклонился:

— Главное, чтобы наш выбор не пал на одну и ту же кобылу.

Кэнт оскалился наполовину беззубым ртом:

— Если падёт, вы мне её уступите.

— Если она будет возить леди Магарет, я буду вынужден так сделать.

На этом лорды раскланялись, Эскот подарил Магарет долгий внимательный взгляд и удалился. Госпожа Сиан шепнула:

— Видно, вы ему очень сильно приглянулись, раз он решился пойти против воли отца и помириться с нашим лордом, — и хихикнула, как девчонка, очень довольная этим фактом.

А дальше бал всё набирал и набирал обороты. Мэгг не пропустила ни одного танца, меняя партнеров по решению Кэнта и по указанию церемониймейстера. Одни лорды были пожилыми и медлительными, другие — молодыми, резвыми и смешливыми, Мэгг едва сдерживалась, чтобы не хохотать во весь голос от восторга, её пышная причёска угрожала вот-вот рассыпаться, а юбки взметались так широко, что напоминали причудливые крылья.

Когда музыканты доиграли последний танец, девушка не чувствовала под собой ног, у неё кружилась голова, а счастье бурлило в груди, как кипящая вода в котле.

— Как вы раскраснелись! — укоризненно покачала головой госпожа Сиан, а потом тихо сказала: — И какая хорошенькая!

Мэгг рассмеялась, ей захотелось обнять эту женщину, сперва показавшуюся ворчливой и злой. На Кэнта она не смотрела, чтобы не портить себе настроение. Пусть он зыркает своими страшными глазами, на кого хочет — ей его взгляды не страшны. Уже сегодня ночью она сбежит к Рею и…

От этой мысли вдруг защемило сердце. Волшебная бальная ночь, которая длилась так долго, всё-таки осталась позади, и других таких не будет. Если она сбежит, то им с Реем придётся прятаться, скрываться. Второй раз провернуть подобный фокус не выйдет даже у волшебника-Рея, а значит, ей придётся навсегда отказаться от пышных платьев и парадных залов.

Перед её глазами как наяву встал унылый осенний пейзаж стенийских полей, по коже прошла дрожь от воспоминаний о ледяных каплях, сыплющихся с небес без остановки, а во рту загорчило, слово она прямо сейчас жевала мерзкие коренья, защищающие от лихорадицы.

Мэгг прожила так почти всю жизнь, не считая последних двух лет. В холоде, в скитаниях — пятнадцать лет. А сколько так бродил Рей? Мэгги не знала, сколько ему лет, полагала, что около тридцати пяти. Он редко говорил о своем детстве и о юности, разве что обмолвился однажды, что был подмастерьем, но у какого мастера — не упомянул.

Она мечтала стать его женой и жить с ним долго и счастливо, но — в этот момент она откинулась на бархатную спинку сидения кареты — это счастье показалось ей призрачным и ложным. Рей хотел, чтобы она стала леди, чтобы вышла замуж, и он знал, что она никогда его не забудет и не бросит. Мог ли он желать не любви (которая существовала только в её сердце), а комфортной и спокойной жизни?

— О чём задумалась, дорогая внучка? — проскрежетал лорд Кэнт.

Мэгг вздрогнула, отбрасывая в сторону размышления, и ответила как подобает: