Изыди

– Надеюсь, не малолетки?

– Боже упаси. Им по двадцать, - заверил Рекс.

– Тогда ладно, а то выглядят не старше шестнадцати.

Девчонки были кстати. Может быть, впервые в жизни мне не придётся драться за них, испытывать угрызения совести из-за их возраста, слушать нравоучения собственного мозга и иметь проблемы с законом.

Я налил себе виски, охладив его льдом. Виски со льдом расслабляет не хуже абсента. Немного помогут и подружки Рекса.

Пока я готовил себе коктейль, одна из них успела привести себя в нужный вид. У неё была маленькая грудь, которая стояла торчком, дразня остренькими сосками. Она подошла ко мне и стала стаскивать с меня рубашку. Её руки скользили по моему телу, как руки гадалки колдуют над разложенными картами. Как карты открывались внимательному взору, так и я обнажался, освобождаясь от одежды, пока не остался стоять в одних часах. Девчонка уже плотно прижалась ко мне, когда подошла вторая, с пухлыми, явно накаченными губами.

– Светик, а почему он у тебя ещё одетый?
– улыбнувшись, спросила вошедшая подружка.
– А вот сейчас мы его совсем...
– и сняла с меня часы. Она нажала на плечи Светику, опустив её на колени и прижав лицо подружки мне в пах.
– Светочка, сделай, как я тебя учила, но сначала выпей.
– И поднесла ей стакан.
– Если хочешь, я помогу тебе.

Мой дружок тут же отозвался, как щенок, радостно тычась то в одно, то в другое лицевое лоно, выбрав, в конце концов, пухлое.

– Ларюсик, я же первая, - возмутилась Светик.

– Да н-н, угу-м, - отозвалась Ларюсик. Она уже работала вовсю. Я вытащил своего друга изо рта Ларюсик и предложил Светику. А, чёрт возьми! С виски так классно обжигает! Если и есть на свете что-нибудь идеальное, так это удовольствие, и ничего больше. И можно совершенствоваться сколько угодно. Режиссёр сам себе и своему удовольствию. Вот только что является его источником?

Я уже был готов к концу, как чья-то рука протянула мне стакан с виски. Я выпил и фонтанировал одновременно, и мои ноги автоматически подкосились. Я устало опустился на пол, где приготовили пару подушек для удобства, а девчонки легли рядом, прижавшись ко мне с двух сторон. Они наглаживали меня, ближе и ближе подбираясь к моему усталому другу. После виски и секса боец из него был не очень, но девушки старались. Оставив Ларису со мной, Света встала и подошла к кофеварке. Пока она готовила кофе, Лариса всё теснее вжималась в меня всем телом. Её грудь, такая нежная и мягкая, елозила по моей, и у меня снова появились силы. Груди Ларисы не совпадали по горизонтали: левая была чуть ниже, подтверждая теорию несимметричности, означающую, как утверждают специалисты, норму. Я слишком отвлёкся на признаки этой теории, и Лариса вернула моё внимание поцелуем. Всегда мечтал об этом: лёжа на спине, чувствовать лёгкие прикосновения женских рук, губ и болтающихся грудей, от которых по всему телу - от лица до ступней - проходит нервная, но приятная вибрация. Вот оно - идеальное, ставшее доступным! Мечта об идеальном как вечный стимул в достижении эталона у меня в руках. И что это за красный глазок, который так внимательно наблюдает за мной откуда-то сверху?

Светик подала мне кофе, накапав перед этим туда какой-то жидкости из бутылки с яркой этикеткой. Я приподнялся на локте и осторожно пригубил. Вкус напитка показался приятным, чуть обжигающим, и - о, боги!
– из чашки исходил знакомый запах из детства: запах дома. Я приблизил чашку ещё ближе: да, тот самый! Я нашёл его, этот неуловимый источник своего удовольствия, которое подходит только мне. Какой запах! Я сойду с ума, если не выйду отсюда прежде.

Но всё продолжалось. Моё сознание затуманилось, я снова лежал на спине, а сверху на меня медленно опускалась одна из подружек. Это оказалась Лариса, она насадила себя на мой стержень, ставший на боевой взвод, когда я подкрепился из чашки. Девушка ритмично двигалась вниз и вверх, увеличивая амплитуду. Она была ловка и ни разу не выскочила за пределы соединения. Вторая предложила для поцелуев свой разрез-бутон, сев мне на лицо, чуть к нему прислонившись, и, танцуя, приподнималась на коленях в такт моим касаниям. Я целовал девушку туда, где предложено, стараясь попадать в такт, а другая так же в такт танцевала на мне. Я фонтанировал второй раз, потом третий, четвёртый. Сколько раз получилось у Ларисы? Что-то такое содержалось в том напитке! Или силы придал его запах?

Я поднялся в боевом настрое, получив подкрепление. Светины груди были так призывны! Я поставил её на колени, чтобы свободнее войти. Локти девушки уперты в подушки, цель передо мной прямо по курсу - не промахнуться. Сейчас я с силой введу свой ставший колом предмет любви. Теперь он является источником удовольствия, но не для меня. Мой источник передо мной. Он ждёт меня. Ха-ха, вот он! И я резок! Я не церемонюсь. В этом вся фишка. Именно в том, чтобы не церемониться, чтобы агрессивно и грубо начать и так же сделать своё дело. Подружка в моём полном распоряжении. Лариса помогает и мне, и Светику, лаская обоих. К чему детская мечта, далёкая и невыполнимая? К чёрту её, к чёрту всё остальное! Мне не решить проблемы с бедностью, и с лётчиками тоже не решить. Финиш. Я успел прийти к нему до того, как Лариса попыталась подставить свой рот. Мои руки продолжают ласкать острые соски, а начинающий терять твёрдость член всё ещё сжимается интимными мышцами моей партнерши. Внутри неё хорошо и спокойно. Я хотел бы, чтобы она всегда была со мной. Идеальный источник удовольствий, придуманный природой, который нельзя улучшить. Какая мечта, какой дом? К чёрту! Ничего идеального нет. Изыди, всё недоступное и идеальное!

Именно в тот момент я предал свою детскую мечту об идеальном доме. Я заменил её, этот источник тепла и уюта, на другой, почти такой же, но не для всего меня, а только одной моей части, заменил на удовольствие телесное, больше мистическое, но понятное и достижимое. Надо лишь принять окончательное решение и выбрать один из вариантов. Как это сделал Рекс...

– Что вы, Костя, что вы?
– вскрикнула девушка, испугавшись ярости, с какой я её сжимал, и с перепугу перешла на вы, напомнив мне первое вхождение в контакт с женским телом далёкой одноклассницы Гали. Света отстранилась, повернувшись лицом, и спросила так, как будто только что была не в моих руках, а в чужих:

– С вами всё в порядке?

Я очнулся на короткое время, но тут же снова погрузился в туман. Какие девочки! Что за напиток! Рекс не обманул меня. Я в полном тумане, всё плывет: девушки (их перед глазами уже не две, а больше), бутылка с красивой этикеткой, стаканы с виски, чашки, и улыбающийся Рекс что-то мурчит своим изменившимся голосом. Или это не он? И что так светит в глаза? Откуда софиты с трёх сторон? Почему мне так жарко? От горячих прикосновений или от излучения софитовых ламп? Я никак не могу это понять. Помню только, что утром должен улететь - надо освободить Борьку. Но что за напиток подсунули мне эти чертовки?

– На, покури.
– Рекс протянул зажжённую сигарету.

– Я не курю, - с трудом произнёс я три слова с долгими паузами между ними.

– Я тоже, но ты курни. Для свежести восприятия.

После пары затяжек я понял, чем меня угостил Рекс. Хороший гашиш! Меня зацепило ещё сильнее, я поплыл совершенно и уже не мог поднять голову. Голые Лариса и Света суетились рядом, задевая меня своими совершенными и гладкими телами уже небрежно, уже как будто невзначай, без всякого желания возбудить мужчину. Это были лёгкие прикосновения, хотя и не без ласки, но ленивые, с полным пониманием, что из меня выжаты все соки.

Я развалился на подушках, голый и обессиленный. Девушки улыбались, наводя на меня красный глазок. Это ведь камера? Зачем она здесь, и что за съёмка? Нет, лучше спать. Утром вылет. Надо обязательно выспаться. Меня ждёт Боря.

Проснулся, как это ни странно, со свежей головой. Ясность была полная, и полное ощущение, что выспался. Я вспомнил, как одна из девчонок наливала мне что-то в кружку с кофе. Вспомнил вкус и запах напитка, которым меня угощали. Особенно запах. Откуда я его знаю? Оглядевшись вокруг и поискав глазами одежду, дотянулся до неё расслабленной рукой. Ясность в голове сочеталась с удивительной расслабленностью во всём теле. Вставать не хотелось. Но надо. "Боинг" уже под парами. С трудом оделся. Девчонки в углу что-то просматривали. Я подошёл к ним. На мониторе был я, но какой-то заторможенный, как в замедленной съёмке. Там же на экране, рядом со мной, Ларюсик и Светик: они шустры и энергично ласкают меня.

– А можно поставить на ускоренный просмотр?
– спросил я.

– А это и есть ускоренный, - улыбаясь, ответила Света.
– Классно получилось, не правда ли? Как вам кино?

– Это что?

– Я же говорю - кино.

Эге! Выходит, я поучаствовал в съёмках порнофильма. Когда-то Рекс хотел стать оперным певцом, а стал порнорежиссёром. В чём счастье, Рекс? А я - стал актёром? Мало мне было участия в судебных спектаклях, в которых давно нет зрителей! Зато теперь зрители обеспечены. А и ладно, всё равно скоро... Но сначала - Борька.

– Девочки, вы проводите меня в аэропорт? Составьте мне последний эскорт.

– С удовольствием, - быстро ответила за обеих Света, - когда вылет?

– Через три часа. Пожалуй, уже пора.

В аэропорту, когда я проходил контроль, Света смотрела на меня влюблёнными глазами. Конечно, втюрилась, я готов заключить пари. Острые груди озорно просвечивали сквозь белоснежную блузку и пытались проткнуть ткань, а я, глядя на них, вспоминал её источник удовольствия, снова и снова. Девушка смотрела так, словно хотела запомнить меня таким, какой я сейчас здесь, в аэропорту, а не там - в бункере и на экране монитора. Лариса уже уехала, а Света продолжала стоять и махать мне рукой. Я предлагаю второе пари: уверен, что один из жестов девушки, едва уловимый, означал воздушный поцелуй. Может, остаться? Ещё не поздно взять Свету в свою мечту. О, чёрт... Я же вчера отказался от мечты! Теперь осталось только выполнить указания профессора Чугункина. На случай если выберу первый вариант, понадобится заместительная терапия, и поэтому Чугунтий снабдил набором нужных препаратов. Через полгода я приеду к нему.