Just got broken

Но через несколько секунд по ту сторону двери послышались тихие шуршащие шаги, и затем в окошке появилось лицо.

Её лицо.

Агрест сглотнул. И сердце пропустило стук.

Маринетт была там всего сутки с небольшим, но её попросту было трудно узнать.

Заплаканные глаза, синие — почти фиолетовые — круги под глазами.

Темные пряди прилипли к влажному, покрытому какой-то копотью лбу.

Пухлые покрасневшие и сухие губы были искусаны.

— Адриан? — не своим голосом позвала она, вглядываясь за спину женщине. — Это ты?

— Да, — на выдохе кивнул он, не в силах оторвать от неё взгляда.

— Хорошо, девочка, — отозвалась женщина, вытаскивая из кармана песочные часы и оборачиваясь к Адриану. — Когда последняя песчинка упадет, ты должен уйти.

Она демонстративно перевернула крупные песочные часы и удалилась в дальнюю часть коридора, позволяя им поговорить наедине.

Адриан сделал несколько шагов ей навстречу, но встал на безопасное расстояние, хотя её руки были связаны.

— Маринетт, — прошептал он, не в силах окончательно поверить, что видит её в таком состоянии перед собой. — Боже, что они с тобой сделали?..

— Мало времени, — тихо прошептала она, глядя на него совершенно разумным взглядом, несмотря на плещущееся в радужках отчаяние. — Я должна тебе всё рассказать. Больше мне никто не поможет…

========== 05. Я клянусь ==========

— Маринетт, что они сделали?..

Адриан запинается, мотая головой.

Сглатывает сухой комок, резко образовавшийся в горле.

Не слышит ни единого слова, вырывающегося из приоткрытых сухих губ.

Смотрит.

— Что они сделали с тобой?..

Подошва кроссовка с шаркающим звуком скользит по полу, когда он делает шаг к ней.

Затем второй.

Третий.

Замирает возле прямоугольного открытого окна, забывая о том, что пару секунд назад хотел остаться подальше, чтобы сохранять безопасное расстояние.

Безопасное.

О какой безопасности может идти речь, если Маринетт — его-маленькая-Маринетт — сейчас стоит по ту сторону двери.

Поломанная до неузнаваемости.

— Адриан, — умоляюще смотрит на него брюнетка, чувствуя, как дрожит голос. — Адриан, пожалуйста, послушай меня… У нас очень мало времени.

У нас.

Маринетт вплотную подходит к проржавевшему по периметру окошку и сама до едва уловимой боли наваливается закованной в смирительную рубашкой грудной клеткой на дверь.

Так, чтобы блеклый мутный свет попал на измученные уставшие черты лица.

Чтобы помог Агресту опомниться.

— Адриан.

Чуть резче сказала. Громче.

Парень вздрогнул.

— Слушай.

Она шепчет, глядя ему прямо в глаза.

Не моргая. Не дыша.

Понимая, что сейчас не время для бестолкового заикания.

Что это не тот момент, чтобы сходить с ума по нему по второму — третьему-десятому-сотому — кругу.

— Расскажи мне всё, — подает голос блондин. — Я выслушаю тебя, Маринетт. И я со всем этим разберусь. Я тебе обещаю.

Дюпэн-Чэн провела языком по пересохшим губам, на мгновение прикрывая глаза.

Да, она скажет.

Всё скажет.

Потому что какой-то частью сознания она почему-то отчетливо понимала: он поможет.

Только он поможет.

И она не могла объяснить себе, почему пришла к этому выводу.

Маринетт просто верила: Адриан передаст всё это нужному человеку.

Он передаст это…

— Адриан, — Маринетт вдохнула полной грудью. — Тебе не нужно с этим разбираться, — она сглотнула. — Всё, что я сейчас скажу, ты должен передать Коту Нуару.

Агрест на мгновение опешил.

Легкие словно сжались до размера спичечного коробка, перекрывая доступ кислорода внутрь.

Он смотрел, смотрел на неё.

И что-то постепенно собиралась в сознании по кусочкам, по обрывкам.

Образуя цельную картину.

— Хорошо, — кивнул он, стараясь не выдавать себя постепенно учащающимся дыханием.

— Слушай и запоминай.

Адриан снова утвердительно кивнул, и Маринетт окончательно собралась с силами.

— Передай Коту, что я — ЛедиБаг — после того случая, когда Алья умирала у меня на руках, захотела, чтобы моя двойная жизнь закончилась. Потому что больше подвергать своих родных опасности я не могла.

Агрест чувствовал, как сильно ухает в груди сердце.

Он и предположить не мог, что оно может биться с такой болью.

В глазах взорвались искры, когда Маринетт посмотрела на него…

Посмотрела именно так, как смотрит на него она.

Своим невозможным взглядом. Притягивающим.

Его Леди. Его-прекрасная-Леди.

Его любимая девочка.

— Маринетт, — Адриан понимал, что против воли задыхается от осознания. — Ты…

— Мало, — прервала она его. — Времени очень мало. Слушай меня, Адриан.

Она ещё не поняла. Не собрала кусочки паззл в мыслях. А он…

Постепенно принимающаяся в воспаленном мозгу правда заставила Адриана чуть пошатнуться назад, но не смогла вынудить его прервать зрительный контакт с ней.

С человеком, дороже которого, оказывается, в его жизни больше никого нет.

— Я попросила вслух, чтобы всё закончилось, — продолжила она. — В моей комнате появился Мастер. Тот самый, что подарил мне и Коту камни чудес, — она сглотнула, переводя дыхание. — И отдал эликсир, который — по его словам — смог бы вернуть мне мою прежнюю жизнь, разделив меня на два самостоятельных человека. На воплощение квами — ЛедиБаг. И на меня — на меня прежнюю.

Адриан навалился рукой на покрытую мхом дверь, стараясь успокоиться.

Не получалось.

Он не мог поверить.

Не мог. Черт.

Черт-черт-быть-не-может

— И я выпила…

Маринетт почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— … потому что… Алья. Случай с Альей добил меня… Я просто сломалась, Адриан. И я выпила.

Лицо брюнетки против воли изломилось судорогой подступающих у горлу слез.

Она попыталась их сглотнуть, но не вышло.

— Я… Я освободила истинную сущность Квами, — девушка всхлипнула. — Она не герой, Адриан. Она — воплощение тьмы, которая была заточена в камне чудес много тысячелетий. И теперь она свободна. ЛжеБаг — самостоятельная личность, Адриан…