К черту любовь

Ага, типа того. Разве нет? Пару месяцев назад, до того, как у них все стало серьезно. Помню, как ждала перед квартирой Дэллы. Они опаздывали. Все должны были собраться у нее чтобы поесть пиццы и поиграть. Она представила нас своему новому парню. Он поднялся по лестнице раньше нее, неся коробки с пиццей, в кепке «Сиэтл Сихокс» (Сиэтл Сихокс — профессиональный клуб по американскому футболу из американского города Сиэтл, штат Вашингтон). У меня сразу же волоски на руках стали дыбом. Просто из-за его существования. Потому что он был красив.

Он сразу обратился ко мне по имени, будто знал меня.

Ты знаешь мое имя?

Ты такая же, как Дэллатебя и описывала.

Как же я могла забыть об этом? За все эти месяцы одержимости им, я забыла, что он сразу узнал меня.

— Да, я помню, — ответила я тихо. — В ночь, когда мы смотрели игру «Сиэтл Сихокс» у нее дома.

Глаза Кита, когда он смотрит на меня, мягкие и сонные.

— Нет, — говорит он. — Не тогда. Подумай еще.

Я резко откидываю голову назад.

— Нет, так оно и было. Я помню.

Уголки его губ медленно поднимаются вверх.

— Мы уже встречались. Ты просто не помнишь.

— До той ночи?

Он кивает. Я копаюсь в своей голове, пролистывая воспоминания. Мои глаза прикованы к впадинке на его горле, которая находится над ключицей. Неужели я столкнулась с ними где-то до того, как его официально представили, как парня Дэллы? Возможно, на свидании? В голову ничего не приходит. Я снова поднимаю глаза и качаю головой.

— Это было в баре, — говорит он. — Ты была пьяна.

— Когда? — Студенты колледжа в баре — явление довольно распространенное. Кроме того, совершенно нормально часто находиться в состоянии опьянения и не помнить и половины событий той ночи.

— За шесть месяцев до того, как нас официально представили друг другу.

— И ты запомнил меня?

Кит кивает, и мне хочется приподняться на носочки и попробовать его губы на вкус.

— Что за бар?

— Мандарин Хайд.

Мандарин Хайд. Помню ли я, как ходила туда? Бармены там носили подтяжки и жилеты, как и Кит на вечеринке…

— Твои подтяжки, — говорю я.

Он кивает.

— Они у меня из Мандарина. Я просто забрал их на новое место.

Я заказала «Слепую свинку Тито», потому что мне понравилось название. Дэлла сидела рядом со мной и пила коктейль из апельсинового ликёра, коньяка и лимонного сока. Но она не разговаривала со мной. Нет, она разговаривала с подошедшим к ней парнем, что не было удивительно. Всякий раз, когда мы выходили вместе, я думала, что проведу полночи, развлекаясь сама, пока Дэлла развлекалась с мальчиками. В тот вечер к ней подошел моложавый мужчина в костюме. Дэлла отвернулась от меня, чтобы пофлиртовать с ним, и я неожиданно оказалась в баре одна. Помню, что заказала еще один напиток. Бармен был милым. Он приготовил мне еще одну Свинку, затем принес РедБул и поставил передо мной.

— Зачем это? — спросила я.

Он улыбнулся и указал на Дэллу. Ночь обещала быть длинной. Я выпила его, благодарная ему, и ощутила странную связь с ним.

— Это был ты. Бармен, который дал мне РедБул.

— Ты помнишь?

— Я была не так пьяна, — говорю ему. — И ты был милым. Но у тебя была…

— Борода, — заканчивает он.

— Да. Черт побери. — Я отворачиваюсь от него и смотрю в окно. Я поклялась себе, что никогда не забуду ту ночь. В своем алкогольном тумане я ясно видела Дэллу, с какой легкостью она променяла меня на незнакомца. Как незнакомец, который дал мне РедБул тоже это увидел и проявил сострадание. Я чувствовала, что меня заметили.

— Как тебя зовут? — спросил он у меня. А затем повторил его. — Элена. Красивое имя.

— Так ты в том баре познакомился с Дэллой?

Кит отворачивается.

— Да, — отвечает он. — После этого она приходила пару раз. Мы познакомились.

— Вот почему ты запомнил мое имя. В тот день, перед квартирой Дэллы.

— Да.

— Вау.

Я облизываю губы. У меня во рту пересохло. Вдруг мне захотелось, чтобы у меня был «Слепая свинка Тито», чтобы залить свои нервы.

— У тебя есть какой-нибудь алкоголь? — спрашиваю я. — Что-то покрепче. Чтобы напиться.

— У меня есть бутылка текилы, — отвечает он.

— Идеально. Неси бутылку.

Он уходит на кухню, а я подумываю о том, чтобы выскользнуть через входную дверь. Как быстро я смогу дойти до лифта? Пойдет ли он за мной? Конечно, пойдет. И я напрасно промокну, пытаясь убежать. Я решила остаться сухой.

Кит выносит миску с лаймами вместе с бутылкой и небольшой шейкер с солью. Мы сидим перед камином и выпиваем по три шота, бутылка текилы и миска с лаймами стоит между нами.

Передавая друг другу соль, мы смотрим друга на друга куда чаще, чем я привыкла. Мне хочется отвернуться, сменить тему, истерически рассмеяться.

Но текила придает мне храбрости, и я не разрываю зрительного контакта с ним. Мы сидим в свете огня, так как кухонный свет не достигает нас, а Кит еще не купил лампы.

Снаружи занялся дождь и ветер, мягкое шуршание Тихоокеанского Северо-Запада. Это ночь огня и воды, метафорически и физически. Шины машин рассекают лужи на улице внизу. Огонь отбрасывает свет на лоб и губы Кита, согревая его кожу.

Я так сильно хочу прикоснуться к нему, что у меня дрожат руки. Я нахожусь в эмоциональном чистилище — верх и низ, добро и зло. Я пытаюсь, пытаюсь, пытаюсь не…

прикасаться

к нему.

Глава 32 #стервавванне

Кит прикасается ко мне. Проводит своим загорелым пальцем по моей скуле. Я невольно вздрагиваю.

— Когда свет падает на тебя вот тут, ты выглядишь…

— Как? — спрашиваю я. Внутренне я как сжатая пружина. Жду, когда он даст разрешение распрямиться.

Кит вздыхает и отводит взгляд.

— Ты правда хочешь, чтобы я это сказал? Когда я говорю тебе некоторые вещи, ты расстраиваешься.

— Потому что не уверена, что именно ты делаешь или чего ты хочешь, — отвечаю я ему.

— Мы проводим время вместе и узнаем друг друга.

— Как приятели? — уточняю я.

— Именно.

— Правда? Даже не валяем дурака?

— Не знаю, что означает, валять дурака. Могу спросить у бабушки; она говорит так мне иногда.

Я шмыгаю носом. Кит качает головой.

— Я не против сейчас просто быть рядом с тобой.

Как могут такие слова не бередить сердце? Я дышу через нос. Все что я чувствую, так неправильно, но не знаю, как все это остановить. Может, мне не быть такой занудой.