К чёрту правила! Это говорю Я - Гермиона Грейнджер

— Заклятие Круциатус, — заговорил Грюм. — Надо бы чуть побольше, чтобы вы уловили суть. — Он нацелил палочку на паука и скомандовал: — Энгоргио!

Паук вырос — теперь он был больше тарантула. Рон, махнув рукой на геройство, отъехал на своем стуле как можно дальше от учительского стола. Грюм снова поднял палочку и шепнул:

— Круцио!

В ту же секунду ноги паука прижались к туловищу, он перевернулся на спину и начал ужасно дергаться, качаясь из стороны в сторону. От него, разумеется, не доносилось ни звука, но Гарри был уверен — будь у паука голос, он визжал бы изо всех сил. Грюм не убирал палочки, и паук затрясся и задергался еще неистовей.

— Прекратите! — воскликнула Гермиона.

Гарри оглянулся на нее. Она смотрела вовсе не на паука, а на Невилла — руки у того были стиснуты на столе, костяшки пальцев побелели, а широко открытые глаза были полны ужаса.

Грюм поднял палочку. Ноги паука расслабились, но он продолжал подергиваться.

— Редуцио, — приказал Грюм, и паук уменьшился до нормальных размеров. Грюм посадил его обратно в банку. — Боль, — сказал он тихо. — Вам не нужно тисков для пальцев или ножей, чтобы пытать кого-нибудь, если вы можете, применить заклятие Круциатус… Оно тоже когда-то было очень популярно. Так… Кто знает еще что-нибудь? — Грюм уверенными шагами подошёл к столу Гермионы и Драко, — я наслышан о твоих подвигах, Грейнджер… — Гермиона стиснула зубы. — Ты единственная смелая ученица в этой школе, по крайней мере, так мне рассказывал директор. Твоя популярность наравне с Поттером. — Гарри поежился, — может быть, ты назовёшь нам третье заклятие?

Вспомнив Пожирателей, на глаза Гермионы уже начинали наворачиваться слёзы. Все это видели, ведь ей было также неприятно смотреть на пытки бедного паука, как и Невиллу, хотя она никогда не была свидетелем применения этого заклятия.

Грюм вздохнул.

— Видимо, директор ошибался, — однако вдруг, Гермиона смело поднимает на него глаза, слёз там как не бывало, и единственное, что увидел Грюм в них — ярость, — уже лучше.

— Авада Кедавра, — твёрдо ответила она, — убивающее заклятие.

— Ага, — еще одна чуть заметная улыбка скривила неровный рот Грюма. — Да, последнее и самое худшее… Авада Кедавра… Заклятие Смерти.

Он опять запустил руку в банку, и, словно догадываясь, что сейчас произойдет, третий паук отчаянно заметался по дну, пытаясь увернуться от скрюченных пальцев. (Прим. Беты. Су… Сволочь. Садист. Маньяк конченный.) Грюм его все-таки поймал и посадил на стол. Паук бросился наутек по деревянной крышке.

Грюм поднял волшебную палочку, и Гарри ощутил внезапный трепет, как от дурного предчувствия.

— Авада Кедавра! — каркнул Грюм.

Полыхнула вспышка слепящего зеленого света, раздался свистящий звук, будто что-то невидимое и громадное пронеслось по воздуху, и паук мгновенно опрокинулся на спину — без единого повреждения, но, безусловно, мертвый. Несколько девушек сдавленно вскрикнули. Рон отпрянул назад и едва не слетел со стула, когда паук рухнул в его сторону.

— Ни порядочности, — спокойно сказал он, — ни любезности. И никакого противодействия. Невозможно отразить. За всю историю известен лишь один человек, сумевший выдержать это, и он сидит прямо передо мной.

Гарри почувствовал, что краснеет под взглядом обоих глаз Грюма; он знал, что и все остальные сейчас тоже смотрят на него. Гарри уставился на пустую доску, словно завороженный, но на самом деле ничего вокруг не видел.

Грюм отошёл от стола Гарри, оставляя паука на столе Гермионы. У неё вызывало это только отвращение.

— Уберите его с моего учебника, — грубо сказала она. Грюм усмехнулся, и посмотрел на неё через плечо.

— Сама и убери, — отрезал он. Гермиона сжала кулаки. Драко видел, что она уже на взводе, и когда собирался применить заклятие, чтобы убрать паука, Гермиона сделала это сама:

— Ветера Иванеска, — сказала Гермиона, направив на мёртвого паука палочку. Паук в огне испарился с парты девушки.

— Превосходно, — кивнул Грюм, — вижу, что не только в ЗОТИ вы превосходно справляетесь, но и на уроках профессора Флитвика тоже.

— Не ваше дело… — прошептала Гермиона.

— Итак — эти три заклятия — Авада Кедавра, Империус и Круциатус — известны как Преступные заклятия. Использования любого из них по отношению к человеческому существу достаточно, чтобы заработать пожизненный срок в Азкабане. Это то, чему вы должны противостоять. Это то, с чем я должен научить вас бороться. Вам нужна подготовка. Вам нужно быть во всеоружии. Но самое главное — вам нужно приучить себя к постоянной, неусыпной бдительности. Достаньте ваши перья… запишите это…

Остаток урока они провели, записывая примечания к каждому из Преступных заклятий. До самого удара колокола никто не проронил ни слова, но как только Грюм отпустил их и они вышли из класса, всех буквально прорвало. Большинство обсуждало заклятия со смесью ужаса и восторга: «Видел, как его трясло? А как он убил его — прямо вот так!»

Услышав слова некоторых учеников, у Гермионы чесались руки, чтобы ударить их.

— Быстрее, — озабоченно сказала она друзьям.

— Зачем спешить? — удивился Блейз.

— Нет, — резко ответила Гермиона, указывая на боковой коридор. — Невилл.

Невилл одиноко стоял посреди прохода, уставившись в каменную стену тем же испуганным взглядом широко открытых глаз, какой был у него, когда Грюм демонстрировал заклятие Круциатус.

— Невилл, — мягко произнесла Гермиона. Невилл обернулся.

— А, привет, — сказал непривычно высоким голосом. — Интересный урок, верно? Хотел бы я знать, что сегодня на ужин, я… я умираю от голода, а вы?

— Невилл, с тобой все в порядке?

— О да, все прекрасно, — пролепетал он все тем же неестественно высоким тоном. — Очень интересный ужин… я хочу сказать, урок, а что нам дадут поесть?

Панси встревожено посмотрела на Гермиону, и подошла к Невиллу:

— Невилл, что…

Но тут сзади раздался стук и, обернувшись, они увидели хромающего к ним профессора Грюма. Все четверо замолкли, с опаской посматривая на него, но когда он заговорил, это было куда тише и спокойнее, чем тот рык, который они только что слышали.

— Все в порядке, сынок, — обратился он к Невиллу. — Почему бы нам не зайти ко мне в кабинет? Пойдем-ка… выпьем по чашке чая…

Похоже, перспектива чаепития с Грюмом напугала Невилла еще больше. Он замер, не говоря ни слова. Грюм навел свой магический глаз на Гарри.

— А ты, Гарри, как — все в норме?

— Да, — почти вызывающе ответил Гарри. Голубой глаз Грюма чуть заметно задрожал в глазнице, всматриваясь в Гарри. Помолчав, Грюм сказал:

— Вы должны это знать. Это жестоко — да, возможно, но вы должны это знать. Никакого притворства… да…. Пойдем, Долгопупс, у меня есть несколько книг, которые тебя заинтересуют…