Как приручить Обскура

— Вы будете учить меня магии?.. — недоверчиво спросил Криденс.

— Да. Мы начнём, когда ты немного освоишься.

У Криденса на губах проступила улыбка. Слабая, еле заметная, смущённая.

— Да, сэр, — он опустил глаза, продолжая улыбаться. — Я буду стараться.

Пока Грейвз размышлял, что бы ещё сказать ему, чтобы подбодрить, Криденс спросил, храбрясь и запинаясь:

— Что мне делать сейчас, сэр?.. Я могу… могу работать по дому. У ма… у Мэри Лу…

Грейвз поморщился. Только этого ещё не хватало!..

— Здесь не приют, — твёрдо сказал он. — Для работы по дому есть Финли.

Мгновением позже он сообразил, что несложное физическое занятие могло быть привычным и даже приятным для Криденса, и равнодушно добавил:

— Но если тебе нравится протирать пыль — мне всё равно. Протирай.

Улыбка исчезла. Криденс дёрнул руками и качнулся вперёд, будто хотел потянуться к Грейвзу.

— Что я… Вы сказали… я могу быть вам полезен?.. Сэр?..

Он запутался в словах и беспомощно замолчал. Грейвз молча выругался. Он хотел заниматься делом! Это было первое, что он сказал у Ньюта — «я был полезен»!.. А ты, Персиваль, теперь говоришь ему — «ничего не делай», а он слышит — «ты никчёмный, ты ни к чему не пригоден».

— Криденс, — терпеливо сказал Грейвз. — Твоя полезность заключается в твоих способностях. Ты удивительное магическое создание, Криденс. Ты уникален. Чтобы быть мне полезным — слушай, что я говорю, учись, чему я говорю.

Криденс облизал нижнюю губу, вдохнул, задержал дыхание.

— Тот… другой человек…

— Гриндевальд, — сказал Грейвз, не дрогнув. — Его зовут Гриндевальд.

— Он говорил… я особенный.

— Он не врал, — сказал Грейвз. — Твоя сила огромна. Но ты не умеешь ею управлять. Я сделаю всё, чтобы научить тебя.

— Я буду очень стараться, сэр, — быстро сказал Криденс.

— Подними глаза, — приказал Грейвз. Он устал от этого разговора, полного недомолвок, пауз и догадок, что хотел сказать Криденс.

Тот повиновался — быстрее, чем в прошлый раз, в чемодане Скамандера.

— Смотри на меня, когда говоришь со мной, — велел Грейвз. — Это вежливо.

— Да, сэр. Простите, сэр. — Криденс покраснел, усилием воли удерживая взгляд на лице Грейвза.

— Я хочу разговаривать с тобой, а не с твоей макушкой.

— Да, сэр.

Криденс побледнел, задержал дыхание. Его взгляд то и дело соскальзывал вниз или в сторону, но Криденс с усилием возвращал его назад.

«Конечно, поиздевайся над ним», — шепнул внутренний голос. — «Он же тебе не откажет. Он скорее лишится чувств, чем нарушит приказ».

— Хватит, — сказал Грейвз. — Достаточно.

Криденс отмер, с облегчением выдохнул, уткнулся глазами в пол. Грейвз стоял на пороге комнаты, смотрел на него. Измученный, сломанный мальчик. Хотелось закрыть лицо руками, чтобы не видеть его. Или смотреть, смотреть, не отводя взгляд.

— Криденс, — негромко сказал он. — Сейчас я с Финли буду колдовать в доме. Ты можешь пойти со мной и посмотреть.

Грейвз повернулся, чтобы уйти, но Криденс окликнул:

— Сэр. Где я могу держать Хоуп?..

Ах, да. Хоуп.

Скамандер позволил Криденсу забрать с собой одну из окками. Они подружились за те два месяца, что Криденс провёл в чемодане. Грейвз сомневался, что разумно заводить в доме сразу двух опасных магических существ, но Скамандер поклялся, что синяя пернатая змея неопределимых размеров беспрекословно подчиняется Криденсу, чувствуя силу обскура. Звучало правдиво — Грейвз сам видел, как Криденс играет с ней в чемоданном лугу.

Хоуп. Надежда.

Назови её Криденс Салли, Мэри или Вероника — Грейвз бы не позволил взять в дом животное. Но отобрать у Криденса Надежду он не сумел.

— Я не разбираюсь в магических тварях, — сказал он. — Держи её у себя, где хочешь. Хоть в комоде. Финли!.. — он щёлкнул пальцами.

Домашний эльф приоделся по последней моде: обзавёлся брюками с острыми стрелками, голубой рубашкой и клетчатыми подтяжками. Грейвз придирчиво оглядел его и кивнул:

— Я вижу, мы договоримся. Ты хорошо владеешь пространственной магией?..

— Как своими пятью пальцами, сэр, — с легкой заносчивостью сказал тот.

Домашние эльфы использовали бытовую магию с недоступным людям искусством. Грейвз спустился на первый этаж, прошёлся по тесным комнатам, в каждой взмахом руки раздёргивал тёмные шторы, впуская свет. От тёмных стен и низких потолков у него уже готова была развиться клаустрофобия.

Поначалу, конечно, он думал оставить дом нетронутым — как-никак, чисто английская классика, должно же быть в ней что-то уютное, раз её так расхваливают журналы. Но он быстро понял, что чёрта с два он будет жить в этом уюте.

Стены должны быть светлыми, и точка. Высота потолка — хотя бы три метра. В фамильном особняке было пять, но Грейвз был готов к компромиссам. Он даже готов был объяснять английскому домовому эльфу, что такое ар-деко и почему он собирается растапливать камин ножками от уродливых старинных стульев.

Он приказал Финли поднять потолки, раздвинуть окна, высветлить стены, пустить по ним геометрический орнамент. Он любил современность, эту прямую и чёткую асимметрию линий, латунь, сталь, серебро. Чёрный и молочно-белый. Бронза и золото. Сочетание полированного дерева с гладкой кожей.

Финли оказался понятливым парнем и ловил идеи с полуслова. Криденс бесшумно ходил за ними по пятам и глазел, стараясь держаться подальше от трансфигурированной мебели.

Дом преображался шаг за шагом. На пол в холле лёг контрастный паркет, лестница обрела строгие перила. Гостиная стала просторнее и светлее, на стенах проступили тонкие ломаные ромбы, на чёрный портал камина легли золотые шевроны. В столовой на окнах ожил витраж, старинную кованую люстру заменили ступенчатые светильники, у круглых зеркал отросли длинные лучи.

— Криденс, — Грейвз обернулся, увлечённый энтузиазмом, подозвал мальчишку к себе. Обхватил его за широкие плечи: — Что думаешь?..

— Очень красиво, сэр, — сказал тот, с опаской и любопытством поглядывая по сторонам.

— Сказать Финли, чтобы помог тебе с твоей комнатой?..

— Мне очень нравится комната, сэр, — тот мгновенно застыл под рукой.

Понятно. Ему будет неуютно вне спартанской обстановки. Пусть сначала привыкнет. Хотя Грейвз и так старался изо всех сил, чтобы дом выглядел просто…