Как закалялась сталь - 2057. Том 4

Кира меж тем сосредоточенно что-то мяла в руках. Присмотревшись, Марат понял, что это пластилин, или кусок белой глины, из которого девушка лепила рыбу. Но не плоского карася, а какое-то шарообразное шипастое чудовище. Буквально через минуту эта рыба была готова. Кира выпустила ее из рук, и критически, с прищуром, рассмотрела. Потом улыбнулась. Рыба открыла выпученные глаза, и попыталась шевелить хвостом. Марат тотчас же стал увеличивать это шипастое чудовище, и остановился тогда, когда она стала размером с двухэтажный дом. Рыба с недоумением посмотрела на своих создателей, потом уловила движение наверху и ринулась, мелко и быстро вибрируя хвостом, к акуле. Раскрылась гигантская пасть, чуть ли не в половину тела. Акула попыталась увернуться, но шипастая тварь была быстрей и проворней. Несколько секунд борьбы – и вот уже одна круглая руба поедает другую, продолговатую.

Марат услышал рядом глухие хлопки. Кира, довольная и хохочущая, хлопала в ладоши, как маленький ребенок, наблюдающий за дракой двух котиков. И вот тут на Нечаева словно снизошло озарение. Он понял. Кира была охотницей, только наоборот. Она не убивала чудовищ. Она их создавала.

Следующие два часа прошли в непрерывном труде. Они вдвоем создавали всевозможные орудия для убийств и пожирания. На дне уже ползали громадные крабы, бегали лангусты размером с вагон, в песке прятались кальмары и осьминоги. Медузы, с огоньками по краям мантий, размерами с футбольное поле, лениво плыли между шпилями. В домах поселились русалки. В самом большом подводном доме, с самой высокой башней, в самом центре большого зала стоял трон, на ступенях к которому лежал трезубец «Повелителя морей».

Марат и Кира сделали так, что любой храбрец, сумевший завладеть трезубцем, мог легко с его помощью распугивать местных чудовищ. Даже создавать новых, рисуя их прямо в воде. Трезубец можно было забрать с собой – на его месте через двадцать четыре часа появлялся новый…

Когда они выбрались на берег, их лица светились от счастья. Марат оглянулся на море. Так, где то далеко, в самой темной глубине лежал таинственный и страшный город, населенный монстрами.

Это сделали они, вдвоем. Он подошел к Кире со спины и обнял ее, нежась о бархат кожи, и ощущая в ладонях восхитительную грудь. Девушка легко вырвалась, повернулась к нему лицом, и, сверкая бесенятами в глазах, легко победила грозного Маузера, за несколько движений опрокинув его в песок. С гордым видом уселась сверху.

Марат, смеясь, схватил ее за шею, легко привлек к себе гибкое тело девушки, и впился в ее губы.

Сегодня они пахли персиками.

* * *

Они пошли, держась за руки, к «гостевому замку». На этот раз Кира не исчезла, не растворилась в воздухе. Она совершенно беспечно провалялась в постели Марата три полных дня, вставая лишь иногда, в туалет, или попить с ним чаю. Зачастую вновь и вновь увлекая его в постель. А он, совершенно ошеломленный от самого себя, поддавался ей с пылкостью влюбленного мальчика.

Да он и был влюбленным мальчиком. Многолетняя ненависть на весь мир и самого себя, одиночество и озлобление требовали в его душе баланса. Марат это прекрасно понимал. Он не смог упасть на самое дно. Рациональный коммунист в его душе с трудом, но побеждал дикаря, требующего не справедливости, а мести. Злоба блокировалась долгом. И вот черная ненависть, которая могла просто уничтожить корабль, когда стала бы неимоверно огромной - теперь уравновесилась огромной и чистой любовью. Ему не нужно было ничего от Киры. Он полюбил ее именно такую какая она есть, и даже сейчас с небольшим страхом желал, чтобы она не поменялась, ни на йоту.

Они вставали рано утром и летели расширять свои владения. Марат и не представлял, что такое возможно. Только сейчас он осознал, насколько мало знает о своей сверхспособности, о своем "даре капитана".

Кира же с легкостью распоряжалась его материей, создавая совершенно причудливые и самые фантастические метаморфозы.

В тот день наутро они не поплыли снова в море, расширять морское дно или подводный город. О, нет.

Черт побери, они взмыли в самое небо, пронзили влажные облака (какие нахрен облака, у него же здесь всегда ясно, подумал Марат на секунду). Через минуту оказались среди плывущих по воздуху скал. Точно как их любили показывать в кино или аниме. Только вот... настоящих. Из самой настоящей материи. Которая сейчас, правда, подчинялась не законам физики, а фантазиям совершенно безумной девчонки. Здесь, на высоте нескольких километров (...каких нахрен километров?

– вновь попытался подумать немного разжиженный мозг Нечаева) они построили несколько городков, гробниц и сокровищниц. Создали сотню разумных и не очень рас. Некоторые умели летать, кто-то левитировал. Воздушные обезьяны так и вообще умели и то, и другое, и к тому же неплохо прыгали.

Потом они спустились в подземелья. Вот здесь Марат удивился по настоящему. Нет, не тому, что они создали, хотя город, где из окон выливаются потоки лавы - это очень удивительно и красиво. Здесь ему пришлось здорово поднапрячься, потому что некоторые из существ оказались сильнее его самого! Марат думал, что огненный слизень не представляет из себя ничего опасного. Да он и не представлял... вот только убить его было невозможно. Даже заморозив. А огненные вихри, снова и снова опутывали его, проникая в тело, пытаясь выжечь со всех сторон. Марат таки умудрился оторвать одного от себя и бросил, сконцентрировав сам воздух, прямиком в слизня.

Из возбухающей словно тесто массы вдруг совершенно неожиданно вырвалось чудовище, с огненными лентами-протуберанцами вместо рук.

– Маузер!
– выкрикнула Кира с какими то нотками растерянности и страха, и по этим ноткам Марат понял, что ситуация слегка вышла из под контроля. Усмехнулся, попытался сплющить существо в точку, пристукнув сверху тысячетонным молотом. Вот только из точки вновь рванулись опасно извивающиеся огненные отростки, укутав его теперь совершенно реально всего, прожаривая со всех сторон... а потом потянулись к Кире. От ее истошного визга Марат оторопел, а потом понял что теряет контроль. Как он мог забыть, что Кира отнюдь не бессмертна и очень даже уязвима? И вообще - спички детям не игрушка! Как вообще мог такое допустить!

Он заревел, как много лет назад, за доли секунды превращаясь в «безумного Халка», сминая и уничтожая на пути все. Становясь стеной, между опасностью и своей женщиной. Одной рукой он сграбастал Киру в ладонь, и к тому моменту как спрятал ее там, где у обычного человека сердце - он был уже стальным пятидесятиметровым монстром, который с железным ревом продолжал крушить все вокруг, заставляя сам огонь присмиреть и уползти.

Через десять секунд они ретировались на исходную точку.

Кира вышла из раскрытой железной груди, и в восхищении задрала голову, рассматривая склонившегося над ней монстра. Марат становился все меньше и меньше, и вот он уже своих обычных размеров. Кира без звука кинулась ему на шею, и через пару секунд борьбы снова безоговорочно победила. В какой уже раз?

Они скатились в траву, мягкую и пахучую, к корням какого-то дерева, около тихого озера, посреди каких-то бескрайних полей.

Лишь спустя много-много часов, уже вдоволь накупавшись, много раз обсохнув, оживив дерево и назвав его "Хранитель источника гибкости" - Кира легла головой на живот Марату (ах, какие ощущения от разметавшихся волос! от полного доверия...) и начала смеяться. Сначала хихикая вполголоса, потом все громче хохоча, переходя к искреннему, почти детскому взрывному смеху, от которого потом болит живот.

– Извини, что напугала тебя, - кое-как сквозь смех сказала девушка.

– И ничего не напугала, - отозвался Марат.

– Ты ревел как раненный слон! Слон, которому в хобот залезла мышь!

– Да нет же, - теперь смеялся в ответ и Нечаев.
– Это ты визжала, будто мышь пробежала у тебя по ноге.

– Знаешь.., - сказала Кира уже совсем серьезно.
– Я все думала. Получится ли у нас создать что-то сильнее себя?

– Да уж, получилось, внезапно...
– пробурчал Марат.
– Собрать дома из говна и палок бомбу, а потом взорваться вместе с ней? Да, запросто...Чаще всего так и бывает. А знаешь еще что?