Кандидат в маги
Шрифт:
– Об Игроках, – сказал Толик. – Как их там?…
– Игрок номер тринадцать и Игрок номер ноль, – сказал Архивариус. – Оба они Кандидаты…
– А как же эти… Номер одиннадцать и двенадцать? – поинтересовался Толик.
– Архив о них не считает нужным говорить, – пожал плечами Архивариус. – Во всяком случае, они не Кандидаты.
– Ну, уже проблем меньше, – проворчал Толик.
– Да уж, меньше, – покачал головой Архивариус. – Боюсь, самое страшное впереди. Только я вот что думаю: не зря в Игру вмешалась политика. Это такая штука, которая помогает злу неплохо маскироваться под добро. И тут может быть новая проблема…
– У
– Думаете – поможет? – усомнился Архивариус.
– Не важно, – мотнул головой Толик. – Только бы вот разыскать этого двоечника… Вы знаете, какое это странное ощущение – полнейшая беспомощность и слепота – и это после тех лет, когда никто и ничто не могло от меня укрыться…
– Да, – сказал Архивариус, раскрывая на коленях древний, угловатый и массивный ноутбук, – у Арбитра, конечно, есть свои преимущества. Но и Архив кое в чем может помочь. Так… Пожалуйста – исторический факт двухчасовой давности: Магистр Правил снова отправился в Мрачное Будущее с намерением окончательно разобраться с этим гнусным явлением природы. Что тут поделаешь – молодой задор, гормоны…
– Я этому гормонисту мозги вправлю, – сжав кулак, заявил Толик.
И поймал на себе удивленный взгляд Марины.
Таким решительным, с живым сверкающим взглядом, она не видела любимого уже много-много лет.
– Ну, что ж… С возвращением, бродяга! – медленно произнесла она.
Они снова стояли лицом к лицу с Будущим. И снова их назойливо преследовали призраки их собственной неотвратимой старости.
– Стойте, куда вы…
– Не будьте так жестоки…
– Не бросайте нас!
– Как же вы можете…
– Побудьте с нами!
– Утешьте нас…
Но Марина и Толик даже не смотрели в сторону приближающихся серых фигур.
– Туда? – кивнул в сторону гигантского туманного спрута Толик.
– Да, – решительно сказала Марина. – А что еще остается?
Взревели моторы, и две фигуры – красная и черная – помчались навстречу с серой стеной.
Но что-то случилось с пространством и временем – чем выше была скорость, чем, казалось бы, ближе был этот загадочный туман, тем больше отдалялась от них призрачная граница между настоящим и будущим. В отчаянии оба выжимали все, на что только были способны их стремительные машины – но Будущее отползало и отползало.
И вдруг перед стеклами шлемов, прямо из ничего оформилось в воздухе огромное серое лицо с пустыми глазницами. Оно оглядело отчаянных ездоков мертвыми дырами глаз и низко отчетливо произнесло, странным образом заглушая рев моторов:
– Куда вы так спешите? Торопитесь узнать Будущее? Но я уже пошло вам навстречу – Будущее уже среди вас. Я пытаюсь заговорить с вами, а вы убегаете. Зачем?
Толик коротко взмахнул перчаткой, и оба мотоцикла сбросили скорость и остановились. Марина сорвала с головы шлем. Она, тяжело дыша, смотрела на страшное серое лицо, и в глазах ее было отчаяние.
– Где наш сын?! – прокричала она. – Почему мы не можем идти за ним?
Лицо оскалилось черным провалом рта:
– Вам туда путь закрыт. Почему вы так удивляетесь этому? Ведь Будущее принадлежит более молодым, не так ли?
Ни у Марины, ни у Толика не нашлось ответа на эти
слова. А страшный облик Мрачного Будущего продолжал:– Зачем вы суетитесь? Зачем в панике бежите куда-то? Неужели вы не в состоянии понять, что все и так уже свершилось, Будущее наступило – и изменить ничего нельзя?
– Всегда можно изменить Будущее! – запальчиво крикнул Толик. – Мы – люди, и у нас есть свобода выбора! Мы всегда и все можем изменить по собственной воле!
Лик Будущего захохотал холодным дребезжащим смехом:
– Так что же вы тогда топчитесь на месте, козявки? Чего стоят ваши слова? А я скажу: ничего он не стоят, ровным счетом ничего…
Толик задохнулся от ненависти и бессилия. Марина положила руки ему на плечо и сказала тревожно:
– Оно просто злит нас! Помни, что сказал Архивариус: хаос и страх – вот, чего добивается это чудовище…
– Хаос и страх… – повторил зловещий лик. – А разве этого мало? Пусть вы, бывшие Игроки, сильные, как вы думаете, личности, выкрикиваете дерзости в мой адрес – мне это все равно. Но люди – простые люди – те, кому Игра доставляет только неудобства, тоску и чувство безысходности, им меньше всего нужен сейчас хаос. Они спят и видят, чтобы проклятая Игра прекратилась, и все стало «по-прежнему». И знаете что? Скоро они будут готовы заплатить за это забытое чувство стабильности любую цену – даже принесенных в жертву себе подобных. Вы сомневаетесь в этом? Неужели? Наверное, вы действительно не знаете, что такое подлинный хаос и настоящий страх.
– Где наш сын?! – закричала вдруг Марина, до боли сжимая кулаки.
– Вот он, страх… – проговорило чудовище. – Страх за своего ребенка, находящегося в смертельной опасности…
– Где он? – мертвым голосом спросил Толик.
– Хаос… Абсолютный хаос… – проговорило чудовище. – Никто не знает, где он, и есть ли он вообще…
– Не бросайте нас… – донеслось сзади.
Толик вжал голову в плечи и затравленно оглянулся. К ним медленно, шаркающей походкой приближалась толпа серых фигур. Все они выглядели жалкой и страшной пародией на Толика и Марину, размноженной сотнями черно-белых копий.
Будущее медленно захватывало болезненно ослабшее Настоящее…
7
Парадным фасадом Лукоморья оказалась неопрятная немноголюдная набережная, посреди которой стоял древний корявый дуб, обвитый позолоченной якорной цепью. Сквозь фальшивую позолоту пробивалась ржавчина, а прибитая к ветке картонная русалка свисала из листвы почему-то вниз головой.
У подножия дуба сидел с книжкой, надо полагать, аниматор в плюшевом костюме кота из какого-то диснеевского мультфильма. При ближайшем рассмотрении однако оказалось, что костюм составляет единое целое с обладателем, отчего у любителей возникало крайне неприятное ощущение непосредственного участия в фильме ужасов.
– Вот, – сказал таксист, – это местный гид. Он тут все про всех знает, так что есть смысл поговорить с ним. Сразу предупреждаю: берет он только наличные, кредитки и дорожные чеки даже не предлагайте…
– Да мы, собственно, и не собирались, – пробормотал Богдан.
– Что читаем? – дружелюбно поинтересовался у кота Эрик.
– Стивена Кинга, – лениво ответил кот. – Может, вы мне объясните, как так получается: Кинг живет в штате Мэн, далеко за периметром, а его новые книги постоянно выходят в Волшебном Нью-Йорке? Как это?