Каролина. Часть вторая

Вот откуда у него столько шрамов. Единственное, что мне хотелось сделать в этот момент, это встать со своего места главы города, обойти стол и обнять Брайана. Я знаю, что ему это не надо, но я до боли в сердце хотела это сделать и даже начала подниматься со стула, но он еле заметно отрицательно покачал головой, и я опустилась с небес на землю и вспомнила, что кроме нас тут был еще и Адриан. И если он хотел заговорить нам зубы, то у него это получилось.

– И ты понял, что они вас используют.

– Да. Я вернулся в пыточную, но никому ничего не рассказал. Я думал, думал слишком много, решал, что делать дальше. У меня были подозрения, что если я расскажу кому-то из братьев о том, что снаружи есть города, где люди живут не под гнетом, что кроме мальчиков есть еще и девочки, что еда это не только галеты, то мне никто не поверит и разболтает кому-то из тех, кто больше десяти лет стоял над нами и выдрессировал, как собак.

– И что ты сделал? – с волнением спросила я.

– Ничего. Я выезжал с ними еще трижды и бывал в Дэйли. В то время Элли, глава города, была моложе, она никогда не обращала внимание ни на кого, кроме ученых и главного лейтенанта. К счастью, она меня не запомнила. В последний раз подъезжая к подземелью я знал, что буду делать.

– Тебе было всего ничего.

– Да. Но мы никогда не были детьми. Ни в пять, ни в семь, ни в двенадцать. В машине, в которой я ехал назад в ад, было трое, не считая меня. Взрослые сильные военные, которые не ожидали, что на подъезде к пыточной я нападу на них. Это были первые люди, которых я убил. Мое наблюдение в течение почти двух лет помогло. Я знал все лабиринты пыточной, как свои пять пальцев. Знал, что, чтобы войти внутрь и выйти, нужно приложить отпечаток пальца и считать сетчатку глаза. У меня было мало времени, позади ехали еще четыре машины, набитые военными. Одному из тех, кто ехал со мной, я отрубил руку и вынул глаз, вошел в пыточную, увешанный оружием и вывел семьдесят два подопытных. Мы сбежали.

– Они тебе поверили?

– Я нашел аргументы, – расплывчато ответил он.

– Но куда? Куда вы побежали? – спрашиваю я, и в голове постепенно собираются пазлы. Крис говорил, что видел в Дэйли не гильотину на площади. До этого разговора я даже не задумывалась о том, при каких обстоятельствах он вообще мог быть в Дэйли.

– Об этом мы не думали. Дейл однажды подслушал, что в возрасте шестнадцати лет, а это последний рубеж, когда у Каролин могут проявиться способности, нас удаляли. Многим из нас на тот момент было почти шестнадцать.

Крис рассказывает обо всех этих ужасах с совершенно непроницаемым лицом, словно говорит о погоде, а не о том, что пережил. Теперь мне понятна преданность Дейла, он был одним из этих несчастных мальчишек.

– Удаляли? – переспрашиваю я.

– Убивали. Мы знали слишком много, на наше содержание уходили продукты, одежда, медикаменты и прочее.

– Так. Подожди. С самого детства вы жили с этими людьми, а в шестнадцать вас убивали?

– Да, именно так я и сказал.

Боже, если бы я знала, с какими людьми встречалась на конклаве, я бы бежала оттуда еще быстрее. Это настолько бесчеловечно. Элли, милая женщина, которая помогает людям, создает лекарства и поставляет пенициллин в города практически безвозмездно, на самом деле изверг, издевающийся над детьми.

– Как нам известно никакого дара, иммунитета или способности не возникло ни у одного из воспитанников, – заканчивает он.

Значит, убили всех. Ужасно.

– И как вы жили? Где сейчас эти семьдесят два человека?

У меня слишком много вопросов, они валяются кучей у меня под ногами, и я вытягиваю первые, что попадаются под руку.

– Пыточных было три, это мы узнали позже. Итого нас оказалось больше ста пятидесяти человек. Подростки, которые не умели ни читать, ни писать, ни коммуницировать с внешним миром. Мы умели только выслеживать мутировавших и бояться тех, под чьим крылом жили.

– Мне жаль, – шепчу я.

– Нас не надо жалеть, мы выжили, – твердо произносит Брайан.

– Но как? Это невозможно. Когда я оказалась за пределами фермы, не сосчитать, сколько раз я могла умереть в первый же день.

Воспоминания о тех сутках в лесу посылают табун колючих мурашек по коже.

– Блуждали по окрестностям, а когда нас начали отлавливать, то ушли в места, о существовании которых даже не подозревали. Охотились, рыбачили, но на этом мы не могли долго протянуть, нас было много, мы были дикими подростками. Про дисциплину и говорить было нечего. Мы начали грабить города, о существовании которых узнали после пары посещений Дэйли.

– И продолжаете до сих пор, – напоминаю я.

– Да.

– И куда вы несете награбленное?

– Этого я тебе не скажу, – говорит Брайан таким тоном, что любые вопросы в этом направлении больше никогда не будут произнесены. Он переводит внимание на Адриана. – А теперь ты расскажи мне, почему жив, можешь разговаривать, хотя после заражения прошло много времени?

– Я уже говорил, что меня спасли люди Элли.

– С чего ей тебя спасать?

– Они вроде бы ладили на конклаве, – замечаю я, смотря на Брайана.

Он бросает на меня короткий взгляд и спрашивает:

– Ты думаешь, этого достаточно, чтобы спасать кому-то жизнь?

Я не знаю, что ответить, да этого и не требуется, Адриан говорит:

– Смотрю, вы тоже ладите. Неожиданно.

– Вполне ожидаемо, – замечает Брайан. – Не уходи от темы.

Я тоже не хочу, чтобы разговор ушел в то русло. Слишком много мыслей. Слишком много спутанных чувств.

– То, что я скажу, тебе может не понравиться, – предупреждает Адриан.

– Скажи, и мы узнаем.

Какое-то время они снова не отрывают взгляда друг от друга. Атмосфера в кабинете опять заполняется мерзким духом недоверия, подозрений и лжи.

– Помнишь, как мы познакомились? – спрашивает Адриан.

– Да. Ты появился из ниоткуда и сообщил, что место, где мы прятались, уничтожат. После недолгих пыток, мы тебе поверили, ушли и через сутки это место стерли с лица земли.

– Все верно. Я никогда не говорил, откуда узнал эту информацию.

– Я обещал, что не буду допытываться.

– Ты пообещал это после пыток, – напоминает Адриан.

– Таковы мои методы, – легко пожав плечами бросает Брайан. – В свои шестнадцать я подумал, что у всех есть темное прошлое, о котором не следует говорить каждому встречному.

Адриан кивает и на мгновение мне кажется, что они снова на одной стороне. Но это проходит быстрее, чем мне бы того хотелось.

– А теперь я скажу, – говорит Адриан.

– Внимательно слушаю, – роняет Брайан и кладет руку с пистолетом на стол. А то вдруг Адриан о нем позабыл.