Каролина

– Не знаю.

Крис смотрит с нескрываемым подозрением и медленно подходит ко мне.

– Тебя не в детстве поместили к Каролинам, – шепчет он. В каждом слове недоверие.

– О них запрещено говорить за пределами пансионата, – напоминаю я.

Крис без предупреждения бросается на меня, и мне каким-то чудом удается увернуться, поставить ему подножку и снова повалить мужчину на спину. Я слышу, как из него вышибает дух, ведь в этот раз он падает не на маты. Лежит на спине и, смотря в потолок, говорит:

– Скорее всего тренировки тебе не нужны.

А я знаю, что мне нужно. Мои проклятые воспоминания! И теперь я понимаю, где их достать. В кабинете у Люка, но кроме меня и забытой истории, связывающей меня с этим местом, там никого не должно быть. Но прежде, чем попасть в кабинет, я должна найти здание с вывеской.

В зале мы проводим около часа, а потом Крис соглашается пройтись со мной по городу.

– Почему так мало людей? – спрашиваю, потому что мы дошли уже до дома Люка, а встретили всего десять человек.

– Большая часть на работе. Вечером больше всего народу на улицах.

Киваю и записываю эту информацию на подкорку. Может, она мне пригодится. По большей части идем в тишине, солнце нещадно жарит, расстегиваю кофту и снимаю ее. Вижу, как Крис косится на мои отметины, и тут же спрашиваю, сама поворачиваю туда, куда мне нужно. Крису ничего не остается, как последовать за мной.

– Много людей было заражено так же, как и я?

– В Салеме нет, но в мире достаточно.

Продолжаем неспешно шагать, и я чувствую, как нервы натягиваются. Вот за тем домом должно быть нужное мне здание. Если оно там, это прямое доказательство того, что я раньше была в Салеме. И следующий шаг к возвращению воспоминаний – кабинет Люка.

Тяжело разобраться в эмоциях, я вроде и хочу обнаружить там то самое здание, но одновременно с этим надеюсь, что ошиблась.

Еще несколько шагов. Крис начинает что-то говорить, но я не понимаю смысла слов, слышу только знакомые интонации. Выруливаю за дом и останавливаюсь, смотря на обломки. Нет. Здесь точно было здание, но больше его нет. Груда камней и разбитого бетона.

– Что тут было? – спрашиваю, скрыв волнение и иду в сторону обломков.

– Ничего особенного. Около года назад в здание попал снаряд, тогда мы немного разошлись во мнении с Берингом. Его пытались подлатать, но в итоге решили снести.

Невозможно понять, являлось ли это здание тем, что я искала. Вижу, торчащую из завала табличку и наклоняюсь к ней. Вынимаю и стираю ладонью налет пыли. На табличке красуется надпись «Аптека и первая мед. помощь». Плечи опускаются. Это не то здание, но то место.

– Эшли? С тобой все в порядке? – странным тоном спрашивает Крис.

Не отвечаю ему и бросаю табличку, она переворачивается, и на меня смотрит потрепанная временем и погодными условиями надпись «оро еное и ч й».

Голова идет кругом, и воспоминания дня моего похищения обрушиваются на сознание неудержимым потоком. Вскрикиваю и хватаюсь за голову. Боль разрывает череп, но я этому рада, ведь теперь точно уверена в том, что бывала в Салеме раньше.

8. Подозрения

– Да я говорю тебе, она совершенна. Мы занимались с ней почти два часа, и знаешь, сколько раз мне удалось повалить ее? – спрашивает Крис, расхаживая по кабинету Люка.

– Сколько?

– Нисколько, а вот моя спина вся в синяках, – говорит Крис и продолжает гневно расхаживать. Эшли он не показал, насколько его самолюбие было уязвлено, но теперь уже не отдает себе отчета. Крис злится. В первую очередь на себя, а во вторую на Эшли, за то, что он ее недооценил. – Я говорю тебе, не нужно брать ее с собой. А что если она реально не Каролина, а подсадная утка? Любой из глав городов был бы рад получить наши продовольствия. Ведь мы кормим семьдесят процентов населения городов. А это власть. Это необходимость с нами считаться.

– Я все это знаю и без тебя, – говорит Люк, делая очередную пометку в ежедневнике, и тут же откладывает его. – Я возьму ее на конклав.

На пару мгновений в кабинете повисает гнетущая тишина. Давние друзья смотрят друг другу в глаза. Первым тишину нарушает Крис:

– Ты можешь и не возвращать брата.

– Не могу. Что я скажу Деймону, когда он вырастет? Что я струсил и не вернул ему отца? Сам я воспитать его не смогу.

Крис останавливается напротив стола и упирается ладонями в прохладную поверхность, его так и подмывает сжать пальцы в кулаки.

– Ты можешь сказать Деймону, что он твой сын.

– Я не буду врать. Ложь моего отца привела к куче смертей, а я по его пути идти не хочу.

Крис и Люк смотрят друг другу в глаза дольше необходимого. Их связывает тайна, которая будет стоить им жизни, если об этом кто-то узнает. И оба понимают цену лжи больше, чем кто бы то ни было.

– Она опасна, – твердо заявляет Крис.

После этих слов в кабинете снова наступает тишина. Крис думает о том, что Эшли кто-то подослал к Люку, чтобы узнать больше про продовольствия. Люк же думает о том, что не может свернуть с пути и оставить брата в тылу врага. У него кроме Сэма, Деймона и Криса никого нет, и каждый ему дорог настолько, что он готов рискнуть своей жизнью. Но даже семья не самое главное. Есть те, кого Люк не может бросить и оставить умирать. У него слишком много тайн, и о половине из них Крис даже не подозревает, хотя думает, что знает Люка лучше всех остальных.

Люк не отвечает на выпад Криса, и тот продолжает гнуть свою линию:

– Может, она уже узнала у тебя все, что нужно, а на полуострове просто перейдет на чужую сторону.

– Ничего она у меня не узнавала.

– Это ты так думаешь. Вспомни, как она оголилась. Просто так? Не думаю. Эшли касалась тебя? Ведь в момент касания именно эта Каролина может внушить все что угодно.

Люк тут же вспоминает момент, когда Эшли просила позволения прикоснуться к щетине. Он смотрит на Криса не произнося ни единого слова. Тот по взгляду все понимает, отталкивается от стола и взъерошивает волосы. Друг Люка снова начинает расхаживать по кабинету и причитает:

– Да ладно! Касалась значит. Ты уже мог рассказать ей про урожайные поля и то, что их возможное отравление, это бутафория.

Самый важный момент в не нападении на Салем других городов – это их продовольствия, а точнее – поля. Все думают, что под землей проходят трубы с переработанным вирусом. В случае открытого нападения Люк обещает отравить угодья, и тогда выжившим придется питаться себе подобными. Если они узнают, что все это ложь, то им ничто не помешает захватить Салем в течение пары дней. Город слишком мал для открытого противостояния.

– Я ей ничего не говорил, – спокойно произносит Люк.

– Откуда ты можешь знать?

– Знаю.

Люк не расскажет Крису всех своих тайн. Некоторые навсегда останутся только с ним.

– Я разберусь с этим, – обещает Люк.

– Будь с ней настороже.

– Что случилось у руин старой аптеки? – спрашивает Люк. – Что значит – она потеряла сознание?

Крис немного успокаивается и садится на одно из кресел.

– Она попросила прогуляться по городу, я не мог отказать, ведь ты разрешил ей это. Мы ходили, почти не разговаривали, а потом она остановилась перед руинами, глаза стали стеклянными. Она вытащила табличку с названием аптеки и схватилась за голову. Вопила дай бог как. У меня чуть перепонки не лопнули, а потом рухнула на камни и бетон. Я вызвал медика и притащил ее сюда, сейчас она спит в своей комнате.