Каролина
Шрифт:
– Давно?
– Говорят, что еще до наступления худших веремен.
Худшие времена… Как же нам повезло родиться именно в них.
– Здесь красиво, – замечаю я, смотря на здания.
В тишине мы гуляем достаточно долго. Остров оказывается идеально круглой формы. Его периметр защищен высокими стенами забора с колючей проволокой наверху. Примерно на расстоянии трехсот метров от забора расположились одноэтажные дома, там живут люди, поддерживающие жизнь искусственного клочка земли. Межда домами и центром расположены теплицы, внутрь мы не заходим, но Люк рассказывает, что там
Центр острова, вот где расположилось сердце жизни. Кроме жилого блока для приезжих на Конклав, тут есть и развлекательные заведения. Их всего три, но это больше, чем я видела за всю жизнь.
– Это кинотеатр, – объясняет Люк и указывает на здание слева.
– Что это?
– Там на экране показывают фильм.
Хмурюсь. На задворках памяти что-то откликается, но я не могу вынуть оттуда нужное воспоминание.
– Второе здание – что-то отдаленно напоминающее казино. А третье – бар, туда мы и пойдем.
– Мы идем в бар? – с удивлением переспрашиваю я.
– Да. Поговорим там.
Бар встречает нас запахом дыма и алкоголя. Вглубь помещения нам проходить нет нужды, слева вижу шторы зеленого цвета, туда мы и ныряем. Небольшой стол и два кресла по бокам от него. Рассаживаемся и тут же в комнату входит девушка. На вид ей около пятнадцати лет.
– Добрый вечер. Кухня уже закрыта, но могу предложить вам пропустить по бокалу.
– Бокал вина и порцию виски, – просит Люк.
Девушка уходит, и Люк переключает на меня все внимание. Он так серьезно смотрит, что все воспоминания о прогулке уходят на дальний план.
– Что-то случилось? – спрашиваю я.
– Первое заседание завтра.
– Ну наконец-то. Я уже не могу торчать в комнате.
Люк улыбается.
– Я думал, что ванна пришлась тебе по вкусу.
– Еще немного, и у меня вырастут жабры.
Девушка приносит два бокала. Один на высокой ножке, у второго ножка вообще отстутствует.
– Во сколько? – спрашиваю я, нюхая содержимое.
– Завтра в полдень. Готовься к тому, что на протяжении нескольких часов тебе придется слушать заносчивых людей.
– Тебя же я переношу, значит, и их переживу.
Мы снова обмениваемся улыбками. На душе становится так спокойно. Смотря на Люка, осознаю, что я не хочу с ним больше воевать. Не хочу быть по другую сторону баррикад.
Отпивая глоток вина, не свожу взгляда с собеседника.
– Завтра я покажу тебе Беринга.
– Он опасен?
– Все на этом острове опасны.
Смотрю на шторки, наклоняюсь к Люку и спрашиваю:
– Когда я должна влезть к нему в голову?
– На последнем заседании. И не забудь после стереть ему память.
– Не забуду. Главное, чтобы мне хватило сил. Давно не практиковалась.
– Когда был последний раз?
– На ферме.
– А после? Не хотелось влезть кому-то в голову?
– Пыталась к тебе, но не получилось.
Наступает тишина. Янтарная жидкость в бокале Люка постепенно исчезает. В моем вина тоже становится меньше.
– С Берингом получится, – говорит Люк.
– Зачем он похитил Сэма? –
шепотом спрашиваю я.– Чтобы получить Салем. Тут все просто, люди не прекращают желать всевластия, даже на пороге гибели человечества.
– Мы спасем Сэма, – уверенно говорю я.
– Надеюсь на это. Деймону нужен отец.
Киваю и допиваю вино. Оно приятно согревает внутри. Какое-то время мы еще сидим в баре, Люк напоминает мне, чтобы я не забыла, для всех мы любящие и уважающие друг друга муж и жена.
– А у тебя никогда не было жены или невесты? – спрашиваю я.
– Нет. Времени на это не было. А у тебя был муж или жених?
– Не знаю. Скорее всего нет.
Какое-то время мы разговариваем, и я рассказываю Люку о своих планах по возвращению в Салем. Он поддерживает меня во всем, но предлагает посмотреть другие варианты работы. Он думает, что мне будет морально тяжело в доме Печали.
Собираюсь задать следующий вопрос, но не успеваю. Шторка отодвигается, и в комнату входит мужчина в черном плаще. Он скидывает капюшон и… твою мать!
– Эшли, – говорит Люк, – Познакомься, это Эратон Беринг.
Дальнейшие слова Люка гаснут, я во все глаза смотрю на мужчину передо мной.
Я знаю его.
Средний рост, темные волосы с сединой, собранные в тонкий хвост. Пустые голубые глаза, ровный нос и слегка припухлые губы.
Я его знаю.
Именно благодаря ему я научилась правилам ведения боя, владению оружием. На принадлежащей ему территории я пряталась несколько лет.
Беринг не подает вида, что мы знакомы, протягивает мне руку и сжимает мои пальцы. Склоняется и еле уловимо касается пальцев губами.
– Рад познакомиться с вами, Эшли Куин.
– И я рада знакомству, – шепчу я.
Улыбаюсь, а голова раскалывается от обрушившихся воспоминаний. Они давят меня своей значимостью. Бросаю взгляд на Люка, он даже не осознает, какие у нас возникли проблемы.
Воспоминаний становится так много, что я хватаюсь за виски и сдавливаю их. Люк зовет меня по имени, что-то говорит, но его слова тонут в непроглядной темноте.
24. Первое заседание
Как же я желала вспомнить все и как теперь хочу это забыть.
Нужно быть осторожной с желаниями, они имеют тенденцию воплощаться в жизнь.
Беринга я знала еще до того, как оказалась в последней ферме, из которой сбежала. Из предыдущей вытащил меня именно он. Беринг спас меня, и мы заключили соглашение. План мести. План падения моего ныне умершего отца. Беринг помог мне вспомнить, что происходило в моем детстве. Откуда ему об этом было известно, я не знала.
Я была подростком, которого программировали на работу в политической сфере. Нет. Никто не собирался давать мне права, я должна была быть кукловодом, дергать за нужные ниточки и вершить правосудие. Для кого? Для того, кто владел мною. Не знаю, кому именно принадлежат фермы, но несколько лет я служила им. Потом Берингу. Хотя я не служила ему. Вовсе нет. Он практически заменил мне отца, ведь имеющегося я ненавидела всеми фибрами своей души. Ненавидела, презирала и боялась до ужаса.
Это и сблизило нас с Берингом. Общий враг сближает куда лучше семейных уз.